С «котелком» полным воды — немного туда поместилось — идти было не очень весело: вода то и дело пыталась выплеснуться из тесного для нее сосуда, причем именно на мои ноги. Так что несколько шагов до места стоянки превратились едва ли не в лигу. К моему — хотела бы сказать победному, да не выйдет — возвращению Фларимон таки собрал хворост, правда столько, что хватило бы для костра в Русалочью ночь, когда парочки со всей дури прыгают через огонь.
— Хватит? — несколько насуплено пробубнил парень.
— Угу, на всю ночь, — радостно сообщаю, показывая, мол, оценила.
Он же обиженно засопел, будто оскорбила в лучших чувствах.
— А что ты готовить будешь все-таки?
Ага, есть хочется сильно, даже заговорил!
— Попробую сделать похлебку, вот только воды надо бы побольше, а котелок один и то в загадочном состоянии.
— Почему загадочном?
— Потому что… Ну где ты видел, чтобы котелок был такой формы? Лично я нигде! Это ж как надо было постараться, чтобы превратить его в подобие лепешки! — имею я право повозмущаться или нет?
— Это не я, — замахал руками Фларимон. — И не Лойрит тоже! — добавил он на всякий случай.
— А кто? Дракон? — ехидство так и прорывается наружу.
— Да нет, тролли. Я тогда в Тилесси был. У местных троллей произошел какой-то спор: то ли кому корчма принадлежит, то ли чье вино лучше. Мне удалось их примирить, мы тогда хорошо напи… то есть напробовались вина. Видимо все-таки из-за вина спорили. Короче, чтобы разрешить спор решили сыграть в ногань. Стали искать чем играть, мяч не нашли, а котелок попался под руку… Кто выиграл, не помню, но все были счастливы…
— Еще бы, столько выпить… — хмыкнула я, пытаясь установить некое подобие треноги, чтобы подвесить котелок.
— Да нет, просто потом причина спора потеряла смысл, — возразил парень, но и сам понял, что это лишнее.
— У тебя соль есть? — не особо надеясь на удачу, поинтересовалась я.
— Где-то была…
Мда, «где-то была» означает в его случае «когда-то была». Что ж, придется есть все несоленым. Надо будет травки поискать, может чуть поможет.
Установив котелок и запалив костер, бросила мясо в воду (которое, между прочим, руками рвать пришлось, поскольку предоставленный Фларимоном нож понятие о заточке имел весьма поверхностное, а орудовать боевым кинжалом не с руки, да и грешно — я же все-таки дочь рыцаря!) и отправилась на поиски приправ.
— Мясо не трогать, иногда помешивать, — с такими личностями как Фларимон и Лойрит нужно все сразу расписывать.
— А ты?.. — от удивления парень даже фразу не закончил.
— А я на поиски того, что соль может заменить…
— Но…
— Леса не боюсь, точнее, боюсь, но далеко уходить не буду.
— А…
— А мясо и без меня сварится, крупу не бросать, приду, сама сделаю.
— И…
— Искать чего-нибудь сладкого не буду: некогда, а рядом вряд ли растет. Все, я ушла.
Эх, вот все им рассказывай, все объясняй и все равно ничего не поймут!
Мои шатания по лесу («поиском» пока язык не поворачивается назвать) успеха не дали. Если есть трава, то обычная, несъедобная. Нет, для коров, лошадок и прочей живности очень даже может быть, но для людей не совсем. В том, что ничего найти не могу виновато мое блуждание по кругу — страшно далеко отходить, еще заблужусь. Эх, была, не была, а то там уже мясо, наверное, сварилось, а я тут шастаю…
Ну надо же… Стоило зайти за «оградку» из молоденьких елочек, как я набрела на целую полянку звени-горошка. Это такая хорошая травка: она немножко кислая, но и соленая, с ней отвар, будто рассол из-под огурчиков. То, что нужно! Ой, а еще кислица — для чая самое то! А тут… а вот…
Стоп! Что-то здесь не так! Будто кто заманивает непонятно куда. Уж не леший ли решил подшутить? Так и есть: полянки той не видно, молодых елочек тоже. Да не на ту напал…
— Дедко Леший, отпусти, — стараюсь быть вежливой и милой.
— Хе… А чаво сразу «дедко»? Может я молодец пригожий? — обиделся кто-то за спиной.
— А был бы молодцем пригожим, так не прятался, да морок не наводил! Боишься показаться?
Ну-ну… какие люди… то есть нелюди… И кто здесь молодец пригожий? Эта копна опавших листьев?
— За оскорбление и неуважение я тебя съем! — решил попугать леший.
— Я диетическая! Заработаешь сплошное несварение.
— А я с соусом заморским! Томат называется! — выпендрился леший в ответ.
— Ой, напугал до колик… Между прочим томат — протертые сваренные помидоры… наши… местные… — вроде бы мстительность, как черта характера, мне не присуща, но приятно…
— Как это? — опешил леший. — Че правда?.. Ну, Болотник, ну я тебе еще припомню!!!
— Гм… Я не против ваших личных разборок, но мне пора, — опять-таки пытаюсь быть вежливой.
— Э, нет… Я все равно тебя съем, — заклинило дедка. — А не съем, так на потеху оставлю.
— А в лоб? — мило улыбаюсь во всю челюсть слегка заострившимися зубами (так и смениться недолго, прости прощай одежда…).
— О? Эт еще что за диво? — нахмурился леший, а разглядев меня, уже радостно захлопал в ладоши. — Так ты пиктоли! Ну, держись. Без откупа не уйдешь! Золотишком раскошелиться придется…
И мерзко так захихикал.
— Ой, Лес-Хаинэ… не бери грех на душу! — вот и вспомнила полное обращение.
Леший тут же засмущался, забормотал, что он, дескать, пошутил и прочее. Так я и поверила. Если бы не Закон, кто знает, сколько золота он с меня стребовал. Не знаете о Законе? Вообще-то Закон не говорит о золоте или еще чем-то подобном. Здесь дело в другом. На самом деле это даже не закон как таковой. Просто одно магическое существо не имеет права насильно управлять другим магическим существом без последствий для своей души. Только добровольное сотрудничество, так сказать, что сам пожелает дать. Конечно, можно и наплевать на это, вот только рано или поздно все равно придется расплачиваться. Некоторые злые маги (все-таки люди более жадные, чем животные или магические существа!) так и делают. Раньше такого было больше, но со временем стали понимать, что лучше добровольно — дешевле и безболезненней.
— Не серчай, деточка, я ж так… по старости… Как в картишки с Болотником да кикиморами засядем, так вечно не знаем что ставить, — продолжал оправдываться леший.
— А на щелбаны?
— Не солидно… — горестно вздохнул дедок. — Ты того, ступай за эту березку, к своей полянке скоренько выйдешь, — махнул он рукой.
— Спасибо, — вежливость, прежде всего, тем более, сейчас.
Между прочим, леший постарался загладить вину не только словами: на самом краю полянки с звени-горошком обнаружилась земляника. Да крупная и душистая! Жаль, лукошка нет, придется в ладони собирать, а в руках еще и травы.
— Э-р-е-д-е-т!!! — разнеслось по полянке, и вслед за эхо из-за елей показался Фларимон. — Эредет, с ума сошла! Я тебя полчаса ищу, если не больше! Сама же сказала, что далеко уходить не будешь. А вон, в какую глухомань забралась!
Похоже, он всерьез за меня беспокоился. Мне даже неловко стало…
— Я… случайно… — и сказать-то ничего связного не получается. — Вот!..
Протянула ему ладонь, полную земляники.
— Ты же сладкого хотел…
Фларимон ошарашено переводил взгляд с меня на землянику.
— Ох, да что ты?.. Я же пошутил… Ну зачем?.. — теперь уже он смущенно пробормотал. — Пойдем, а то я там Лойрита оставил за мясом приглядывать. Но из него повар… — улыбнулся парень.
Мои губы в ответ тоже расползлись в улыбке. Хороший он, беспокоился за меня… Ну, не рассказывать же ему о лешем? Ни в коем случае, а то еще неправильно поймет и пойдет страшно мстить.
Я отсутствовала намного дольше, чем планировала: мясо было почти готово, воды много выкипело — похлебка не получится. Остается одно: бросить к мясу звени-горошек и засыпать крупу, чтобы вышло некое подобие каши с мясом. Вот тут сыр как раз пригодится: когда будет готово, сверху положу, он растает и будет вкусно… Так, что-то я размечталась о еде. Видимо проголодалась, что вполне естественно, поскольку последний раз я ела, не помню когда, а уже вечереет. Вообще-то в лесу всегда сложней определить время, но сейчас я уверена, день уже на исходе.