– Иногда бывают такие совпадения.

– Ты получил моё письмо оттуда?

– Нет.

– Так я и думала.

– Там было что-то важное?

– Не особенно. Хотела узнать, как у тебя дела, а в ответ какую-то муру получила.

– Что ещё?

– У меня на Цитрее многие вещи остались. Почти все. Даже Чапку там забыла – представляешь?

– Почему? У тебя были проблемы с отъездом?

– Если можно так сказать. – Чтобы не пугать папу, я сформулировала происшедшее как можно мягче. – У меня не было времени собраться.

Отец снова помолчал.

– Ладно, ты здесь – и ладно. А со всем остальным разберёмся. Ты говорила, тебе нужны деньги?

– Полтора миллиона. Желательно без процентов. Через год – обязательно верну.

– Я перечислю эти деньги на любой счёт, который ты укажешь. Возвращать их не обязательно.

– Пап, ты меня знаешь, я всё равно верну их тебе, что бы ты там не говорил.

Папа молча смирился. Он в самом деле меня знал.

Я продиктовала номер счёта. Папа записал.

– У меня не будет проблем с их обналичкой?

Папа поморщился:

– Слишком большая сумма. Да и эта последняя история… Ты сможешь добраться но Австралии?

Я мысленно присвистнула, а вслух ответила:

– Да, конечно, без проблем. Куда лететь?

– Мельбурн. Банк "Межпланетные промышленные фонды". У меня там есть надёжный человек – он тебя встретит и сделает всё необходимое.

– Хорошо.

– Как у тебя дела в школе?

– Не особенно. Если ты забыл, я там всего три дня проучилась.

– Да, точно. Когда ты теперь собираешься появиться дома?

Я пожала плечами:

– Даже не представляю. Я и так много пропустила. Нужно навёрстывать.

– Понятно. Ну, ладно, пока? – Он поднялся со своего места.

Я чуть сказала "пока", но вовремя опомнилась.

– Подожди! У меня очень серьёзный вопрос! Ты знаешь, что наши в наших комнатах стоят видеосканеры?

– Знаю.

– И ты…, – я задохнулась, – позволял, чтобы все, кто угодно могли рассматривать, чем я там занимаюсь?!

– Мониторы комнат включались очень редко и в то время, когда этого требовали обстоятельства…

– Всё понятно.

Не дожидаясь, пока папа покинет мою платформу, я вышла из Сети и сняла виртуальный шлем.

Вот и всё. Приплыли! Даже отец меня обманывал – всегда был в курсе происходящего и ни единым словечком не обмолвился об этом!

"Когда этого требовали обстоятельства"! Можно подумать, когда я ввалилась в комнату охраны и монитор оказался включенным, в доме происходило что-то из ряда вон выходящее!

Короче – всё, прямо сейчас уезжаю отсюда и больше ни одной лишней минуты здесь не проведу – хватит! И так уже натерпелась!

Нищему собраться – только подпоясаться. Уже через пару минут я была готова. Стекло на вахте было, как всегда, затемнено. Я прошла мимо, не удостоив внимания охранника. Почему-то я была уверена, что там сидит мой давешний Вергилий в недра резиденции – светловолосый парень.

Правда, оказавшись на крыльце, я набрала телефон вахты.

– Слушаю! – Отозвался знакомый голос.

Так и есть – он!

– Те вещи, которые я просила приготовить к завтрашнему утру, мне нужны прямо сейчас.

– Они готовы и сложены в граве.

– Где грав?

– На стоянке. Под силовым полем. Ключ безопасности – четыре нуля.

Я, даже не поблагодарив, выключилась.

Если бы не история с наблюдением моей комнаты, я бы вполне могла подружиться с этим парнем (в пределах, ограниченных его служебным положением, само собой) – указания он исполняет чётко и в срок, немногословен и, главное, фотогеничен.

Грав оказался на указанном месте, ключ безопасности сработал безукоризненно. Я запрограммировала его автопилот на следование параллельным курсом, сама запрыгнула во второй грав – и мы взлетели.

Куда двигаться дальше – я совершенно не представляла. Карманных денег вполне хватит, чтобы переночевать в какой-нибудь гостинице. А завтра с утра обналичу деньги – и в школу. Кстати, а почему бы прямо сейчас не рвануть в Австралию? Времени – более чем достаточно. После полуночи как раз буду там, даже выспаться успею. А завтра с утра сделаю все банковские дела, и к уже после обеда буду в школе.

"Мельбурн, гостиница" – набрала я на мониторе.

Грав чуть накренился, разворачиваясь, и устремился вдаль, где тонкая полоска, разделяющее океан и небо, стала размываться наступающими сумерками.

Я откинулась на сиденье, закрывая глаза. Вот и всё. Столько всего произошло за один день, что даже не верится. Утро началось с того, что вместо Цитреи я проснулась здесь, на Земле. Головокружительные события на этом не прекратились. Разговор с ребятами в актовом зале, предложение Никиты лететь со мной в качестве сопровождающего, телефонный разговор с папой, поездка к Борису Емельяновичу, исчезновение моего спутника, мониторы в подземном бункере с видом моей комнаты… Тут невольно голова пойдёт кругом! Если и дальше всё будет продолжаться в подобном режиме, меня, пожалуй, больше чем на неделю не хватит – свихнусь от перегрузки. Или физической, или психологической, или обоих вместе – это как повезёт. Шутка.

Иногда количество событий переходит критическую отметку, и тогда перестаёшь анализировать происходящее и просто плывёшь по течению. И только позже, в минуты относительного затишья, снова начинаешь вспоминать случившееся. Маховик воспоминаний раскручивается, как правило, в обратном порядке.

Первое, что я вспомнила – это последнее, что со мной случилось – встреча с папой. Она оставила у меня самые негативные эмоции. ТАК папа со мной ещё никогда не разговаривал. У любого, кто бы мог наблюдать нас со стороны, сложилось бы впечатление, что мы – абсолютно чужие друг другу люди. Хотя, иногда даже незнакомцы в гравусе общаются между собой теплее и эмоциональнее, чем это получилось у нас. Я уже не настолько маленькая, чтобы сидеть у него на коленях или вешаться на шею, но, можете мне поверить, обычно у нас с папой всё совсем по-другому.

А всё закончилось тем, что мы вообще с ним поссорились. Точнее – я с ним. Вышла в реал, даже не попрощавшись. И, как это ни странно, даже не чувствую себя виноватой. Раздосадованной, злой – это сколько угодно, но не виноватой. Подумать только целых десять лет все, кого я знала и кому доверяла – и Борис Емельянович, и папа – единственный по-настоящему близкий мне человек; все меня обманывали! И как мне теперь с этим жить? И – главное – кому верить?

Всё – решено – завтра же еду в школу – и ноги моей больше не будет за её территорией! Тут и без меня обойдутся.

ГЛАВА 55

Наша жизнь настолько благоустроена, насколько это возможно при современном уровне развития науки и техники. Всевозможные механизмы обеспечивают приятный и комфортный быт жителей Земли.

Но некоторым такое положение дел не нравится, и таких людей с каждым годом становится всё больше и больше. Именно для них в 2544 году, 54 года назад, целый материк – Австралию – объявили заповедником естественной культуры. Количество техники здесь минимизировано настолько, насколько это вообще можно сделать в данной конкретной ситуации. Графонет работает только в двухмерном режиме, пассажирские перевозки осуществляются наземным транспортом, денежная система работает только на карточках и наличных средствах, даже еду готовят не на пищесинтезаторах, а вручную, на примитивных газовых плитах и… даже не сразу могу вспомнить название… во – микроволновках. В общем – Цитрея, с какой стороны не посмотри.

Людей, которых соглашаются жить в таких пещерных условиях, я откровенно не понимаю. Чего им не хватает? Острых ощущений, что ли? Я много раз задавала себе этот вопрос, но ответа так и не нашла.

Даже само словосочетание "заповедник естественной культуры" меня раздражает. Заповедник – это когда кого-то охраняют. А кого от кого охраняют в Австралии? Нас от технофобов или технофобов от нас? Да и "естественная культура" – понятие, если вдуматься в смысл, нелогичное. Сама культура, по сути своей, не может быть естественной.