— Я полагаю, что они уже готовятся к бою, — сказал Посейдон и потряс трезубцем над головой. В этот миг он видел себя вождем богов в новой битве с титанами. Кто бьется всех решительней и храбрей, тот и станет предводителем, сказал он себе, и его не страшило, что своими подвигами он обойдет осмотрительного Аида.

— Теперь уж я знаю, — воскликнул он, — теперь я знаю, почему дочери Океана беспрестанно шныряли вокруг моего дворца! Конечно, их подослал Атлант. Они якобы ищут свою сестру Метиду, которая будто куда-то пропала. Это, разумеется, пустая отговорка. То было неправильное решение — оставить за ними их должности. Теперь мне ясно, что они лазутчики.

— Но эта Метида, кажется, в самом деле пропала, — заметил Аид. — Ее мать Тетия по этой причине была у меня и искала ее среди спящих.

— Ах, да что там, — сказал Посейдон. — Можно ли в этом разобраться, если у тебя тысяча тысяч детей! Одной-двух дюжин всегда недосчитаешься! Они сговорились между собой — те, что рыщут у меня, и те, что у тебя. Меня не удивит, если после того они начнут искать на Олимпе.

— Они уже это делают, — вмешалась Гера. — У меня тоже спрашивали и осматривали наши покои. Я ничего плохого не подозревала и позволила им искать. Эта Метида, по их словам, обихаживала источники Олимпа.

— Смешно, — мрачно воскликнул Посейдон, — какие такие источники на Олимпе! Нет, нет, дело совершенно ясное: они готовят нападение. Атлант их вождь, вокруг него они собираются, и насколько они вялы, когда пребывают в покое, настолько же буйны, упорны и опасны, когда бодрствуют. Мы должны их опередить! Надо немедленно что-то предпринять!

— Довольно было бы не раздражать их более, — возразил Аид. — Опасности пока нет, поверь мне. Если Зевс оставит их в покое, то вскоре все уляжется, за это я ручаюсь. Корень зла — Зевс, за него нам и надо взяться.

Хотя это заключение должно было понравиться Посейдону, он недоверчиво и упрямо покачал головой. Неужели его план, только что составленный и выглядевший таким ясным и надежным, окажется несостоятельным? Какие цели преследует Аид, выступая против Зевса? Не видит опасности со стороны титанов или хочет умалить ее в глазах родных, поскольку еще не закончил собственные приготовления к тому, чтобы возглавить борьбу? Что он, чересчур великодушен или чересчур хитер, чересчур слеп или чересчур ясновидящ? И то и другое возможно, но что из двух верно? Этого Посейдон не знал. Мысли его опять стали мучительно путаться, как вдруг Гера с особым выражением сказала:

— Аид прав!

Говоря это, она обняла брата за плечи, и тот с удивлением ощутил нажим ее руки. «Ты только не мешай мне», — говорила рука, и Посейдон воспринял этот знак с облегчением. «Доверься сестре, — сказал он себе, — она поборола свою гордыню, пришла к тебе, хотя в прошлый раз ты принял ее отнюдь не радушно. Ну вот, даже она, гордая и чванливая, вынуждена признать тебя предводителем. — При этой мысли он почувствовал себя польщенным, как всякий мужчина. — Ты воюешь ратными подвигами, она — речами», — заключил он и отныне был готов слепо довериться сестре.

— Аид прав, — повторила Гера. — Корень зла — это Зевс.

Посейдон кивнул.

Гера подошла к Аиду.

— Что же ты намерен делать, владыка подземного мира? — спросила она.

— Созвать совет богов, — отвечал Аид.

— Совет собрался. Каково твое предложение? — проговорила Гера.

Аид воззрился на нее так, будто вместо слов изо рта у нее вылетел огонь.

— Совет богов собрался. Мы и есть совет! — решительно повторила Гера. — Мы не заседали уже семь лет, и если бы все шло по воле безумного Зевса, то не собрались бы никогда, даже для того, чтобы выслушать его приказания.

Аид поднял руку, он хотел что-то сказать, но Гера, хоть она и заметила его жест, продолжала говорить.

— Совет — это мы, — внушительно заявила она, — и, сколько нас здесь ни есть, мы составляем большинство. Ибо Деметра тоже одобрит решение, которое мы примем. Она мне рассказывала историю с Корой и была вне себя от возмущения. Гестия тоже возмущена, но она уже не в счет, за кого бы она ни стояла — за нас или за Зевса, при всех обстоятельствах нас большинство. Так кого же мы должны ждать? Кратоса и Бию?

— Но ведь мы должны послушать нашего вельможного брата, — сказал Аид, которому наконец-то удалось вставить слово. — Не можем же мы через его голову…

— Мы его уже слушали, — возразила Гера, — он достаточно громко орал на каждого из нас. Он вправе делать, что ему вздумается, твердит он, вот его позиция. А я считаю, что вовсе он не вправе! Как ваше мнение?

— Гм-м, — произнес Аид.

Посейдон покрутил в руках древко трезубца. Он хотел выждать, что решит Аид. Теперь выяснится, что он думает и чего хочет!

— Ну а как считаешь ты сама? Что надо делать? — спросил Аид у Геры.

— Я считаю, — молвила Гера, — что у нас есть пример. Кронос тоже стал над своими братьями и сестрами.

— Так ты хочешь… — воскликнул Аид и осекся на середине фразы. — Ты хочешь его… — начал он снова и опять не договорил.

— Да, — сказала Гера, — мы все этого хотим. Зевс больше не способен быть первым среди нас. Между ним и нами дальше так продолжаться не может. Мы должны действовать, не то Кратос и Бия по его приказу нас свяжут, одного за другим, и бросят в тюрьму, к Сторуким.

— У тебя нет доказательств! — крикнул Аид.

— A-а, ты хочешь подождать, пока Сторукие не прижмут тебя к своей груди! — в бешенстве вскричала Гера. — Меня он уже сбросил с моего престола, я жаловалась на это Посейдону! Стащил меня за волосы, а на мое место посадил Афродиту. Тебе этого мало?

— И ведь он сам заявил, что обойдется с нами так же, как Кронос со своими братьями и сестрами! — воскликнул Посейдон.

— Это он сказал тебе? — спросил Аид.

— Гере!

— Об этом ты не рассказывала, сестра, — удивленно заметил Аид.

— Я сообщила это Посейдону, — возразила Гера, — с тем я к нему и пришла. Зевс задумал это и уже осуществляет. Сегодня он столкнул меня, завтра придет черед Посейдона, а послезавтра твой, брат Аид, можешь не сомневаться! Тогда ты получишь желанное доказательство, да только будет слишком поздно!

Братья молчали и смотрели на море. Мимо них проплывали дельфины, на одном сидел верхом Тритон, весело кричал и зелеными руками баламутил воду. Сквозь брызги пены проносились крачки.

— С детьми я тоже говорила, — сказала Гера. — Близнецы за нас, Арей жаждет драться, так чего же мы медлим! Мы можем напасть на Зевса спящего, спит он как убитый, уж я это знаю. Рядом с ним похрапывают Кратос и Бия, хотя он им запретил. Я вам дам знак, и мы на него нападем. Когда мы его одолеем, то все свершится согласно порядку. Мы соберемся все вместе, и пусть Зевс перед нами держит ответ.

— А если проснутся Кратос и Бия? — заметил Посейдон.

Аид встал.

— Эти быстренько перебегут на сторону победителя, как сделали в прошлый раз, — ответила Гера. — Самое важное — разом одолеть Зевса. Когда эти двое увидят, что дело сделано, они будут ползать перед нами во прахе и целовать нам ноги, об этом я нимало не беспокоюсь. Только все должно свершиться очень быстро, быстро и решительно, быстрее мысли. Я предлагаю сделать это сегодня ночью.

Щеки ее пылали, а под мышками выступил пот. Она красива, думал Посейдон. Глядя на нее, он испытывал одновременно трепет и восхищение.

Он кивнул, но только один раз, будто склонял голову перед Герой. Но тут выступил вперед Аид, торжественно воздев руки ладонями наружу.

— Нет, — громко и четко произнес он. — Это несправедливо! Этого я не хотел! Не за тем я к вам пришел!

— Прекрасно, — сказала Гера. — Стало быть, попросим Зевса созвать' совет. Может быть, он это и сделает, может быть, даже выслушает нас в присутствии Кратоса и Бии, Кратос по правую, Бия по левую руку. Сначала он будет рычать, потом скажет, что у него болит голова, и что он очень сожалеет, и что он вовсе этого не хотел. Тогда мы разойдемся, но той же ночью вы услышите, как я вместе с Кроносом испускаю крики в недрах земного шара. Тогда брат вам скажет, что это было необходимо, и призовет Кратоса и Бию в свидетели того, что я хотела напасть на него во сне. Тогда вы степенно кивнете головой и подумаете, что ведь это правда, а в одно прекрасное утро Посейдон проснется в цепях…