То, что он имел ввиду, был мотоцикл, только на четырех колесах, прикрытый тряпкой, стоявший за самым первым углом, направо при выходе из гостиницы, Мальчик хотел посмеяться над тем, что на таком ящике на колесах можно было десантироваться на голову прохожему или в волны неблизкого океана, как агент заговорил:

– У нас по отчетности есть мотоцикл, а также завтрак, обед и ужин. В течение трех дней мы должны проделать большой путь. Ты держишься?

– Что? Но мне еще нужно… – пытался предложить Карл, как мотоцикл дернулся, но остался на месте. Оранжевому это явно не понравилось – он попытался надавить на рычаг, поднялся и сел снова, однако это не производило никакого эффекта.

– Нужно покрутить, – тихо произнес Карл, наблюдая за этой клоунадой. – Вот эта, – показал он на рычаг сцепления, – Нажимаешь на него, крутишь ручку и вперед…

– Я все знаю, – громко сказал агент, сел на сидение, нажал на педаль, покрутил неловко, но мотоцикл только фыркнул, как будто произнес «накуси-выкуси». – Так, как ты сказал…? – извиняющимся тоном спросил Бонз, и мальчик показал, но только со второго раза мотоцикл выдвинулся.

Мальчик сидел позади, но лучше бы он пошел пешком. Они ехали, останавливаясь каждые три метра. Оранжевое «чудо» робко нажимал на рычаг и мотоцикл несколько раз глох прямо на оживленной дороге. Два раза они останавливались вплотную к автобусу, три раза к грузовику, надышавшись угарным газом, так как заботливая лаборатория не позаботилась о шлемах, и один раз по-настоящему выехали на встречную полосу. Карл был начеку и помогал вовремя повернуть, остановиться, но он был сзади и этот молодой агент, не получивший права и аттестат зрелости, не смотря на нарушение закона и неумение водить, все же домчал до какого-то дома, у подъезда которого он и остановил мотоцикл.

– Нам на самый верх, – серьезно сказал этот оранжевый, как будто Карл должен был его подкинуть. – Это устройство должно летать, – тут же он ответил на вопросы, вставшие между ними.

Если бы не Карл, то они бы разнесли пару балконов, и стекол, погнули не одну пару столбов. А так – мальчик взял бразды правления в свои руки и, зная немного технические штуки (благодаря отцу и его вечно ломающемуся «Бьюику»), без труда поднялся.

– Круто, – только и мог вымолвить мальчик.

– Она должна и подводой хорошо плавать, – поделился своей радостью оранжевый человечек.

– Это так необходимо? – испугался мальчик, предполагая, что под водой он не сможет контролировать вождение этого ненормального.

Агент Бонз только пожал плечами, так как знал, что инструкция могла поменяться в любую минуту. Они оказались на балконе нового дома. На ней стояли новые лыжи, коробки со всякой рухлядью и искусственная елка. За окном была детская, что выдавали рисунки и карта мира на стене, разбросанные поделки и деревянная лошадка. В центре комнаты стоял мальчик, поднимающий гантели. При этом его лицо было жутко смешным и одновременно безмерно серьезным.

– Учтем одну вещь, – сказал агент. – Чтобы выбрать имя, нужно увидеть, как его носят. Имя – это все равно, что одежда…

Который раз он слышал это – в пятый, двадцатый… имя-одежда.

– … В ней тебе должно быть удобно. Есть проспект, в котором все написано. Не читай сейчас, прочтешь позже. А пока…

– Он нас не видит? – растеряно спросил Карл, оглядываясь, понимая, что спрятаться не хватит места.

– Нет, – повертел головой агент, – все, что мы сейчас увидим – это своего рода схема. Сконструированная специально для тебя.

Карл не совсем понял, что имел ввиду агент Бонз, но, тем не менее, успокоился – они невидимы, значит порядок.

– Это Майк Послушный мальчик. Мечтает быть спортсменом. Каждый день тягает гантели, отжимается, подтягивается и бегает дважды утром и вечером. Питается он четко по системе, без фастфуда и газировки. Мечтает накачать мышцы, как у Сталлоне. Сейчас у тебя появиться возможность узнать, каково быть Майком.

– Но как? – не понял Карл.

– Все просто. Заходи и скажи ему, что ты на время станешь им.

– Ты уверен, что он знает…? – начал было предполагать мальчик, но оранжевый человечек прошептал:

– Конечно. Схема. Специально для тебя.

Ну, раз так, то… Мальчик вошел, вооружившись уверенностью агента. Было небольшое сомнение, появившееся во время дорожных перемещений, и когда он рассказывал про маму и пирожки – какой-то он был несерьезным, хотя и творил на лице всевозможные маски, чтобы выглядеть по-другому. Но он обещал имя и семью, а ради этого можно стерпеть любого агента.

– Я хочу поменяться с тобой, – сказал Карл, войдя в открытую дверь и подойдя к мальчику с гантелями – судя по всему, Майку.

– Хорошо, – ответил тот, – передал Карлу гантели и тот едва удержал их, стиснув зубы от неожиданного веса. Настоящий Майк скрылся за дверью, а псевдо Майк остался. Он застыл посреди комнаты с тяжелыми гантелями, наконец, догадался положить их – с громким стуком. И что дальше? Я – Майк? Только если я сейчас в этой комнате, где он спит и играет в видеоигры, то это не значит, что у него получится понять, как живет этот таинственный Майк. Да – качается, да – с виду симпатичный, только, причем тут это – это не перейдет ему в любом случае. Перейдет жизнь – комната, люди, которые его знают. – Интересно, – подумал мальчик, – что это за люди? Он хотел спросить у Бонза, но почему-то на балконе никого не было видно. Но что же он должен делать? Тягать гантели, да не очень и хочется. Сидеть в этой комнате, пока не сможет понять, как живет качок Майк. Он встал перед зеркалом, подвернув рубашку на правой руке, стиснув ее так, что она напряглась.

– Я качок Майк, и у меня нет забот. Одной рукой я поднимаю маму, другой – папу. Какая ересь, – сказал он, однако продолжил. – Я качок. У меня нет врагов. Меня все уважают.

В дверь постучали. Карл тут сел на кровать, и зачем-то накрылся.

– Майчик, Майчик, – разхдался женский голос, и женщина с большими габаритами еле втиснулась в дверь. – Мамочка принесла тебе полезный коктейль, – с добавлением сырого яйца и специальных грибков для твоих мышц.

Она поднесла к нему ближе, желая видимо, чтобы он выпил прямо у нее на глазах. Она кивала головой, но мальчик не хотел пить. На самом деле он не очень любил коктейли сомнительного содержания, да и вообще если в еде были сырые яйца и что должно быть в составе и пропечено, то он не принимал. Но «мамочка» настаивала – она желала увидеть пустой стакан, поэтому поднесла его к губам и дождалась, пока ее желание сбудется.

– Фу… – отреагировал «Майк», высовывая язык, – какая гадость.

– Но разве он не твой любимый? – удивилась женщина. – Что с тобой? Ты почему в кровати. Ты что плохо себя чувствуешь?

Она называла его Майком в то время, как они совершенно не были знакомы. Она поила его ненавистным коктейлем. Она успела уйти, пока он не успел ей высказать массу слов и то имя, что ей должно принадлежать – Гора.

– С этим должно быть покончено, – сказал он, решительно подошел к балкону, хотел открыть его, и даже сделал это, но когда вышел, то не обнаружил там ни оранжевого человечка, ни мотоцикла. Посмотрев по сторонам, не обнаружив никаких следов пребывания агента, и решив, что тот бросил его, оставил его в этой квартире навсегда, он растерялся. А что же делать? Вот и все. Я теперь в другой жизни и должен привыкать к ней? Но у меня же должно быть право выбора. Куда же оно запропастилось? Бонз, ты где?

Агент не появился, однако кто-то другой неожиданно оказался у него за спиной и закрыл ему глаза.

– Бонз, это ты? – смешивая злость с успокоением, прокричал «Майк».

– Майка, – послышался женский совсем юный голос (?), неизвестная разжала руки, и мальчик увидел девочку с растрепанными волосами, – ты чего не гремишь своими железяками. Я уже привыкла, что ты каждый день их туда-сюда, сюда-туда. И без них мне даже… А кто такой Бонз? – с интересом завершало появившееся создание. На что «Майк» пожал плечами, не желая говорить о том, за что его могут принять за сумасшедшего. Но сказать что-то нужно было.