Они уставились друг на друга.

"Ну? " — спросил клоун.

"Я хочу, чтобы вы рассказали мне. " — сказал Морковка.

— «о событиях, произошедших в Доме Гильдии в позапрошлую ночь.»

Доктор Белолицый молча таращился на него.

Затем он сказал. — «А если я не скажу?»

"Тогда. " — сказал Морковка. — «Боюсь, что буду вынужден, с чрезвычайной неохотой, выполнить приказ, который я только что получил перед входом.»

Он бросил взгляд на Двоеточие.

«Верно, не так ли, сержант?»

«Что? А? Разумеется, да…»

"Я предпочел бы не поступать так, но у меня нет выбора. " — сказал Морковка.

Доктор белолицый посмотрел на них обоих.

«Но это собственность Гильдии! Вы не имеете права… права…»

"Ничего не знаю об этом, я только капрал. " — сказал Морковка. — «Но я никогда не смел ослушаться прямых указаний, а потому, простите, должен вам сказать, что выполню этот приказ полностью, до последней буквы.»

«Взгляните сюда…»

Морковка придвинулся поближе.

"Если это вам неудобно, то я возможно буду этого стыдиться. " — сказал он.

Клоун вгляделся в его честные глаза и увидел, как и все остальные, одну только правду.

"Послушайте! Если я крикну. " — сказал доктор Белолицый, краснея под гримом. — «то на мой крик сбежится дюжина людей.»

"Поверьте мне. " — сказал Морковка. — «это только сделает мне более легким исполнение приказа.»

Доктор Белолицый гордился своей способностью судить о характере людей. В полном решимости выражении лица Морковки не было ничего, кроме безусловной, дотошной честности.

Он повертел в руках перо, а затем со внезапным остервенением швырнул его на пол.

"Перепутали! " — закричал он. — "Как вы это узнали, а?

Кто вам рассказал?"

"Не могу сказать. " — ответил Морковка. — «Но в этом есть определенный смысл. В каждую Гильдию есть только один вход, но Дома Гильдий, как правило, стоят друг к другу спиной. Кто-то просто должен был перелезть через стену.»

"Уверяю вас, мы ничего об этом не знаем. " — сказал клоун.

От восхищения сержант Двоеточие даже растерялся. Ему доводилось видеть людей, блефующих при плохом раскладе, но он никогда не видел никого, блефующего без карт.

"Мы думаем, что это была просто проказа. " — сказал клоун. — «Мы думаем, что юный Фасолька совершил это просто с намерением пошутить, а затем случайно превратился в мертвого и мы не…»

"Лучше покажите мне дыру. " — сказал Морковка.

Дозорные стояли во дворе, исполняя вариации на тему «Вольно».

«Капрал Валет?»

«Да, младший констебль Жвачка?»

«Что все говорят о гномах?»

"Слушай, давай не будешь надо мной подшучивать, ладно?

Каждый знает, что ему известно что-нибудь о гномах… " сказал Валет.

Жвачка кашлянул.

"Гномы нет. " — сказал он.

«Что ты имеешь в виду, гномы нет?»

"Никто не сказал нам, что же каждый знает о гномах. " сказал Жвачка.

"Ну… Я полагал, что просто все думают, что вы знаете. " — тихо прошептал Валет.

«Только не я.»

"Хорошо же. " — сказал Валет. Он бросил осторожный взгляд на троллей, а затем склонившись поближе на ухо Жвачке, прошептал.

Тот кивнул.

«И это все?»

«Да. А… это правда?»

«Что? Ну да. Конечно. Это естественно для гнома. Разумеется у некоторых этого больше чем у других.»

"Это причина всего вокруг. " — сказал Валет.

«Я сам, например, сберег более 78 долларов.»

«Да нет же! Я не это имел в виду. Я не имел в виду хорошо обеспеченного деньгами. Я имел в виду…»

Валет снова прошептал. Выражение лица Жвачки не изменилось.

Валет замигал. — «Это правда?»

«Откуда мне знать? Я же не знаю, сколько денег имеют вообще люди.»

Валет притих.

"Одно хорошо, что по крайней мере это правда. " — сказал он. — «Вы, гномы, действительно любите золото, не так ли?»

«Разумеется любим. Не будь глупцом.»

«Ну…»

«Мы просто так говорим, чтобы был повод забрать его в постель.»

Они находились в спальне клоуна. Морковка кстати был весьма удивлен, чем занимаются клоуны в личной жизни, а здесь было все — огромное туфельное дерево, гладильный пресс для необъятных штанов, зеркало, все в свечных наплывах, какие-то индустриального размера палочки грима… и кровать, выглядевшая не более чем одеялом на полу, чем она в сущности и являлась. Клоунов и дураков не поощряли жить мягкой жизнью. Юмор был серьезным делом. В стене виднелась дыра, столь большая, чтобы пролезть человеку. Рядом с ней была сложена маленькая кучка битых кирпичей.

На другой стороне дыры царила темнота.

С другой стороны люди убивали других людей из-за денег. Морковка просунул сквозь дыру голову и плечи, но Двоеточие пытался втащить его обратно.

«Остынь, парень, ты не знаешь, какие ужасы таятся за этими стенами.»

«Я просто глянул, чтобы осмотреться.»

«Там могла оказаться камера пыток или дубинка или отвратительная яма или еще что-нибудь!»

«Да это просто спальная комната ученика, сержант.»

«Ты видишь?»

Морковка шагнул внутрь. Они услышали, как он движется во мраке. Это был мрак Убийц, немного более богатый и менее густой мрак, чем у клоунов. Он вновь просунул голову.

"Здесь давно никто не бывал. Хотя… " — сказал он. «Здесь всюду на полу пыль, но на ней видны следы ног. А дверь закрыта на замок и задвижку с этой стороны.»

Вслед за головой появился и сам Морковка.

"Я просто хотел удостовериться, что правильно все понимаю. " — обратился он к доктору Белолицему. — "Фасолька сделал дыру в Гильдию Убийц, да? А затем он вышел и взорвал дракона? А потом он опять вернулся через эту дыру?

Так как же он был убит?"

"Убийцами, без сомнения. " — сказал доктор Белолицый.

— «Они имели полное право так поступить. Нарушение границ собственности Гильдии — это все-таки очень серьезное нарушение.»

"Кто-нибудь видел Фасольку после взрыва? " — спросил Морковка.

«Да. Буффо был дежурным на воротах и отчетливо помнит его выходящим из Гильдии.»

«Он уверен, что это был Фасолька?»

Доктор Белолицый смерил его отсутствующим взглядом.

«Разумеется.»

«Каким образом?»

"Каким образом? Разумеется он узнал его. Именно так вы узнаете других людей. Вы смотрите на них и говорите… что это он. Это называется рас-поз-на-ва-ние. " — сказал клоун с подчеркнутой нарочитостью. — «Это был Фасолька. Буффо сказал, что тот выглядел весьма озабоченным.»

«А. Прекрасно. Больше нет вопросов, доктор. У Фасольки были друзья среди Убийц?»

«Ну что ж… возможно, возможно. Мы не запрещаем прием посетителей.»

Морковка всмотрелся в выражение лица клоуна, а затем улыбнулся.

«Разумеется. Да. Думаю, что все это закончилось.»

"Если только он не вляпался во что-нибудь, понимаете ли, оригинальное. " — сказал доктор Белолицый.

"Вроде ведра с побелкой над дверями или торта с кремом? " — сказал сержант Двоеточие.

«Именно так!»

"Что ж, мы могли бы продолжить. " — сказал Морковка. «Полагаю, что вы не желаете подавать жалобу на Убийц?»

Доктор Белолицый пытался выглядеть испуганным, но не смог проделать это удовлетворительно из-за нарисованного широко разинутого рта.

«Что? Нет! Я имею в виду, если бы Убийца вломился в нашу Гильдию, понимаете, не по соответствующему вопросу, и украл что-либо, то мы определенно сочли бы, что мы вправе, ну…»

"Налить желе в рубашку? " — сказала Любимица.

"Ударить по голове пузырем на палке? " — сказал Двоеточие.

«Возможно.»

"Каждая Гильдия разумеется вправе поступать по-своему. " — сказал Морковка. — «Полагаю, что мы можем уйти, сержант. Нам больше нечего здесь делать. Простите, что побеспокоили вас, доктор Белолицый. Как я смог заметить, это должно быть большое напряжение для вас.»

Клоун вздохнул с облегчением.

«Не стоит, не стоит волноваться. Счастлив помочь. Понимаю, что вы должны выполнять свою работу.»

Он проводил их по лестнице и спускаясь во двор бормотал на ходу какие-то извинения. Ожидавшие их Дозорные вытянулись, щелкнув каблуками, по стойке «смирно».