Улнар проверил, как ходит в ножнах оружие. «Если это мой последний бой, так тому и быть. Игнир, направь мой клинок! Иного пути нет.»
Он осторожно двинулся за ними. Семеро, считая гонца. Будь у него лук или связка дротиков, он мог убить нескольких, прежде чем дойдет до рукопашной. Но лука нет. Надо приблизиться и действовать наверняка. Улнар открутил крышку флакона и вдохнул зелье. Вперед!
Он не удивился, когда чернолицые окружили его. Одинокий путник всегда вызывает подозрение. Морроны поодиночке не ходят. Улнар поднял руку с талисманом.
— Именем Ош–Рагн!
Морроны замерли, взгляды смягчились, наконечники шести копий опустились к земле. Одиночка не опасен, к тому же слуга Ош–Рагн.
— Есть у вас вода?
Простой вопрос, не вызывающий подозрений.
Гонец приблизился. Нижнюю часть лица закрывала белая повязка.
— Приветствую, брат, — Улнар поднял руку и улыбнулся. Ему еще не приходилось улыбаться тому, кого он решил убить.
— Ты кто? — спросил гонец. Исходящий от него запах зелья был очень силен. С ним был еще один запах, сладкий и неприятный.
— Посланец, как и ты, — Улнар протянул гонцу каменный флакон. Тот смерил его взглядом. — Именем Властительницы!
— Да свершится ее воля! — ответил гонец. Улнар почувствовал, что охрана расслабилась. Пора.
— Ты идешь к Харабун–оши?
— Да, — сказал гонец.
— А я от нее. Поговорим, брат.
Улнар опустился на колени. Смиренная поза должна расслабить охрану.
— Я должен идти, — сказал, не садясь, гонец. Голос его звучал глухо и странно. — Ты хотел воды? Возьми.
Он протянул воину флягу.
— Пей.
Улнар пить не торопился. Глаза отмечали расположение врагов, их оружие и позы. Все было важным.
— Послушай, ты ведь служишь Ош–Рагн, как и я… Дай немного зелья — иначе мне не хватит сил вернуться к ней. Прошу тебя.
Глаза гонца уставились на него с изумлением:
— Ты что, безумен? Я не дам тебе ни крошки!
— Тогда продай. Прошу. Видишь, я стою на коленях.
Гонец расхохотался:
— Ты безумен! Зелье не продается, потому что его нигде не купишь! Его можно только заслужить! Разве ты не знаешь этого?
— Знаю.
— Тогда иди, куда шел. Если бы Ош–Рагн хотела, чтобы ты жил, она дала бы тебе много зелья.
— Ты не поможешь посланнику Властительницы? — склонив голову, медленно промолвил Улнар. — Знаешь, какая кара ждет за это?
— Я знаю, что меня ждет без зелья! — ответил гонец. — И знаю, что каждый из нас получает столько зелья, сколько заслуживает.
— Вставайте, мы идем, — сказал рорг рассевшимся на песке морронам.
— Ты отдашь мне зелье или умрешь! — тихо произнес Улнар, чувствуя, как по венам растекается огонь.
Глаза рорга загорелись. Он рассмеялся:
— Ты уверен в этом, файгин? И смеешь угрожать мне?
Судя по лицам, охрана не понимала, о чем говорят два арна. Но краем глаза Улнар контролировал ближайших морронов. Меч лежал в ножнах у правого колена, а рорг смеялся:
— Да я скормлю твои кишки этим морронам!
— Ты сам — жалкий морронский корм…
Гонец схватился за меч, но вытащить не успел. Движение Улнара было неуловимо. Клинок сверкнул, и рука рорга, отрубленная по локоть, упала на траву. Полуоборот и взмах — один из стоявших позади чернолицых рухнул навзничь с рассеченной грудью. Кружась, Улнар вклинился между оторопевшими морронами, с плеча рубанул одного, пронзил другого. Завизжав, один ткнул воина копьем, но арн увернулся, перехватил древко и перерубил, ударом ноги отправив кочевника на землю. Мечи из черного железа напрасно пластали воздух — Улнар с легкостью уворачивался, чувствуя, как сам Игнир направляет его клинок. Взмах, уклон, удар. Брызги крови, летящие в лицо. Яростный крик, сменившийся хрипом из разрубленного горла. Все, кончено — а сердце сделало едва ли больше ударов, чем он нанес…
Оглядев распростертые тела, Улнар воткнул меч в землю и шагнул к раненому арну. Тот поднимался с колен, из обрубка лилась кровь.
— Отдай мне зелье!
Раненый наступил на обрубок ногой и уцелевшей рукой вырвал из омертвевших пальцев меч.
— Я убью тебя! — крикнул он.
Улнар знал: зелье притупляет боль и страх, но ему стало не по себе, когда человек с отрубленной, брызжущей кровью рукой бросился на него, как одержимый. Улнар отступал под натиском, парируя яростные удары гонца и вдруг, подсев под меч, ударил по ногам. Рорг вскрикнул и упал. Окровавленная ладонь потянулась к шее.
— Ты не получишь зелье! — прохрипел рорг, но клинок Улнара пронзил его насквозь, пригвождая к земле. Воин перехватил ослабевшую руку, пытавшуюся поднести флакон к зубам. Еще миг — и зелье было бы потеряно.
— Отдай, — сказал воин. — Ты все равно умер.
И вырвал липкий от крови флакон.
— И ты… скоро сдохнешь! — прохрипел гонец, выгнулся в агонии и затих.
— Конечно. Но не так, как ты, — Улнар аккуратно открутил пробку и заглянул внутрь.
Радостный победный крик спугнул начавших кружить над трупами стервятников. Зелья было много! Воин повесил трофей на шею, огляделся и обыскал убитых. Подобрал пару хороших дротиков, флягу с водой и склонился над арном. Скорее всего, этот человек когда–то был воином Братства. Возможно, он даже знал его…
Улнар нагнулся и сорвал забрызганную кровью повязку. И отшатнулся. Нет, этого человека он не знал. Кажется, не знал. Теперь Улнар понял, почему рорги носили эти повязки: нижняя часть лица, рот и нос покрывали дурно пахнущие разлагающиеся язвы. Улнару стало дурно. Он понял, что тому причина. Вот оно, проклятие Гунорбохора!
Ноги сами несли вперед. Пока действовала черная пыльца, он не чувствовал усталости. Улнар бежал через равнину, не страшась ни диких зверей, ни морронов. Он знал, что зелье заглушает страх, но верил, что не будет бояться, даже когда оно кончится. Потому что у него была цель.
К исходу дня Улнар достиг знакомой трещины. Воспоминания о друзьях и Далмире прибавили сил, он быстро спустился в ущелье и взобрался наверх там, где когда–то проходил с отрядом. Сумерки застали воина у реки. Улнар устал и решил выспаться перед дорогой. Отряд направлялся на север, он пойдет туда же. Одиночка двигается быстрее группы. Я нагоню их, сказал он себе, засыпая.
Глава 15. Подземелья Древних
Лестница вела в широкий прямоугольный коридор с высоким потолком. Слой песка и пыли покрывал пол, скрипя под ногами воинов.
— Ничего не трогать и никуда не отходить от меня, если хотите выбраться отсюда живыми! — сказал Шенн, и воины невольно прислушались: еще никогда фагир не говорил таким тоном. — Здесь множество ловушек. Эльды умеют хранить тайны.
Маррод усмехнулся. Фагир сказал истинную правду, и скоро все в этом убедятся. Из всего отряда лишь он один представлял, что значит спуститься в подземелья древних. Маррод знал, сколько эльдов бесследно сгинули тут, пытаясь добраться до сокровищ предков. Великолепных, умелых бойцов, не сравнимых с этими арнами… Но у них не было знаний Шенна и карты, которую дал ему ренегат Ольф…
Освещая путь факелом, Шенн осторожно продвигался вперед.
Коридор сворачивал направо, а в углу стоял светильник. Чашку для горючего масла поддерживали три длинных кованых ноги, скрепленных ободом посередине. Напротив чаши на стене виднелись странные квадраты.
— Еще огня!
Хаггар поднес факел. Шенн протянул руку, коснулся стены и потер пальцами. Под слоем пыли блеснул огонь.
— Зеркало! — сказала Далмира. Шенн аккуратно вытер зеркальные пластины и положил в чашу факел.
— Жаль, нет столько масла. Пошли.
— Зачем ты факел оставил? — спросил Эрбин.
— Погоди, узнаешь.
— А эти… За нами не сунутся? — спросил Эрбин.
— Без зверей они никудышные воины, — сказал Эвран, — мы их тут живо распластаем. Нет, сюда они не полезут. А вот ждать нас наверху будут. Хорошо бы выйти другим путем.
Хаггар беспокойно глянул на Шенна. А ведь правда: будут ждать! Фагир взгляда десятника не ощутил: он внимательно оглядывал стены и пол, так что отряд шел очень медленно.