НА ВОКЗАЛЕ
Перевод Е. Витковского
По городу огромному блуждая,
На отдаленный маленький вокзал
Я выбрался. В соседний городок
Людей везут отсюда поезда —
Мужчин, весь день стоявших за прилавком,
Трудившихся в конторах — и теперь
Мечтающих в кругу семьи стряхнуть
На время пыль своих дневных трудов.
Заканчивался знойный летний день.
Уже смеркалось. Месяц молодой,
Прокравшись боком, встал, как запятая,
Как раз меж двух нагруженных вагонов.
На западе вечерний небосклон
Еще бледнел в молочно-желтых красках.
На фоне неба четко выделялись
Громады фабрик, заслонивших свет.
Из труб валил густой, тяжелый дым —
Всходя сначала прямо вверх, затем,
Как будто сломленный, куда-то вправо,
Поддавшись ветру, плыл горизонтально.
В разрывах дыма, словно очаги,
Пылавшие спокойно, не мерцая,
Виднелись клочья синего покрова.
Из города летел далекий рокот,
Такой знакомый с той поры, когда
Мы, немцы, залегли вокруг Парижа,
В котором клокотал пожар Коммуны,
И слушали такой же точно гул.
Мне вспомнился тот день — и, как тогда,
Опять возник на дымных небесах
Сверкающий надраенной латунью
Юпитер — высоко над шумным миром.
И нынче, как тогда: на небесах
Стоял Юпитер — он один из всех
Светил небесных виден был, взиравший
На вечную земную суету.
И, словно бы невольно, про себя
Я прошептал: «Двадцатое столетье».
И стихло все в душе. Последний поезд
Уже стоял готовый, ожидая
Последних утомленных пассажиров.
И железнодорожник в красной шапке
Сигнал к отправке дал, промчавшись мимо,
И все. На небесах стоял Юпитер,
Горели тускло синие огни,
И смутный гул из города летел.
БРОДВЕЙ В НЬЮ-ЙОРКЕ
Перевод Е. Витковского
На улицу, что с запада ведет
К востоку и опять спешит на запад,
Я вышел. Здесь богатства всей земли
В гигантскую артерию Нью-Йорка
Вливаются и уплывают прочь.
Здесь смешивалось множество народов,
Но чаще всех заметен был в толпе
Неутомимый янки — он спешил,
Глазами и походкой выражая
Одну святую жажду — делать деньги.
Тогда меня постиг внезапный страх,
Я посмотрел кругом, ища опору,—
И вот нежданно, меж толчков и брани,
Передо мною милый образ встал.
Как будто вдалеке от городов,
От всех поселков и больших дорог,
Наш одинокий дом в полях затерян,
В лесах, в лугах, и рядом — старый сад.
Лучи бросало солнце на тропинку,
И май блистал среди лесных дерев.
Ты рядом шла, твоя рука в моей
Лежала, — и тропой на лесосеку
Мы вышли наконец, — пейзаж молчал,
Лишь тихий звон летел издалека.
И ласково кругом тянулись тени,
И нежно целовал твои глаза
Листвой зеленой бук…
Мы вечером опять пересекли
Весь парк, — мы соловья искали в нем
(Ты обязательно хотела слышать,
Как он поет), — ты голову склонила
Мне на плечо, увидевши в испуге,
Как мраморный сатир из темной чащи
На нас взглянул; и лишь тогда, внезапно,
На яблоне так страстно засвистал
Король певцов, — прекраснейшие песни
Он возносил бесстыдному божку.
Огромное, неведомое счастье
В сердца проникло к нам — и над землей
Покой простерся… Пламенели звезды,
И были тишина, весна и ночь.
МАРТОВСКИЙ ДЕНЬ
Перевод В. Левика
Тучки в небе, тени на равнине,
Контур леса тает в дымке синей.
Воздух полон криком журавлиным,
Весь распахан шумным птичьим клином
Жаворонки вьются над лугами
В первом шуме, первом вешнем гаме.
Девушка, девчушка в лентах алых,
Счастье где-то в землях небывалых.
Было счастье, с тучками уплыло…
Удержал бы, да не тут-то было.
ВЕЧЕР
Перевод В. Левика
Еще октябрь, а снег уже идет.
Леса грустят, им тяжек зимний гнет.
Идет зима и сеет смерть везде,
И это смерть страданью и нужде.
Чу! Вдалеке — оленя трубный зов.
Я так и вижу: вскинув груз рогов,
Расширив ноздри, пышущий теплом,
Он ломит сквозь кусты и бурелом.
Да, жизнь жива, но что за грустный вид
По край дороги старушонка спит.
Сбирала хворост, чтоб согреть жилье,
Умаялась — и сон сморил ее.
Необоримый, вечный сон. Так что ж,—
Свою охапку в небо ты снесешь?
Закат над мертвой алый сплел венок,
Сняв поцелуем прах с недвижных ног.
СЕНБЕРНАР
Перевод В. Левика
Два часа гляжу в окошко,
От стекла не отлипая,
Но напрасно, все напрасно:
Как сквозь землю провалился
Этот чертов сенбернар.
Наконец-то, вот он, вот он!
Топ да топ на важных лапах,
Топ да топ — язык как знамя,
Топ да топ, идет степенный
Желтый с белым сенбернар.
Рядом — юная красотка
В легком летнем белом платье.
А в ее руке точеной
Поводок — и ей послушный
Выступает сенбернар.
Вот она уже у двери,
Вот она в моих объятьях,
И, меж нас просунув морду,
Трется и хвостом виляет
Умный, верный сенбернар.