Изменить стиль страницы

ВИЛЛЕМ КЛОС

Перевод Е. Витковского

Виллем Клос (1859–1938). — Изучал классическую филологию в Амстердаме. Один из основателей журнала «Новый вожатый» (1885). Принадлежал к движению «восьмидесятников», чье значение далеко выходило за пределы нидерландской литературы (в частности, целое поколение индонезийских писателей начала XX в. выросло под их влиянием). В конце 80-х годов Клос был признанным главой нидерландской литературы. Клос находился под сильным влиянием поэтики Шелли и Китса; сонеты немецкого поэта Августа Платена и рано умершего нидерландского «восьмидесятника» Жака Перка были для него эталоном поэтической формы. Один из лучших сборников Клоса — его «Книга Младенца и Бога» (1888), состоящая из сонетов. После 1890 года поэт обращается к созерцательным философским стихам. Широкой известностью пользовались три сборника Клоса «Строфы» (1894, 1902 и 1913).

МЕДУЗА

Взирает юноша с мольбою страстной
На божество, на лучезарный лик,
И тяжких слез течет живой родник,
Но изваянье к горю безучастно.
Вот обессилел он, и вот — напрасно —
Он рвется в смертный бой, но через миг
Он побежден, и вот уже поник,—
А камень смотрит хладно и ужасно.
Медуза, ты, лишенная души, —
Верней, душа твоя прониклась ядом
В бесслезной, нескончаемой тиши,—
Пускай никто со мной не станет рядом,
Но я склоню колени — поспеши
Проникнуть в душу мне последним взглядом.

ВЕЧЕР

Куртина в ясных сумерках бледна;
Цветы еще белей, чем днем, — и вот
Прошелестел за створками окна
Последней птицы трепетный полет.
Окрашен воздух в нежные тона,
Жемчужной тенью залит небосвод;
На мир легко ложится тишина,
Венчая суеты дневной уход.
Ни облаков, ни ветра нет давно,
Ни дуновенья слух не различит,
И все прозрачней мрак ночных теней,—
Зачем же сердце так истомлено,
Зачем оно слабеет, — по стучит
Все громче, все тревожней, все сильней?
* * *

«О море бурное…»

О море бурное, что бьется в страсти дикой,
Зерцало, данное изменчивой судьбе,
О море, вечное в неверности великой,
Даритель красоты, неведомый себе.
Одето влажною лазурного туникой,
Преображенное в немыслимой волшбе,
Оно грядет к брегам толпой тысячеликой,
И в ярости ревет, и сетует в мольбе.
О, если бы моя душа вострепетала,
Как море синее, светла и хороша,
Я не томился бы в тщете земной устало,—
С презреньем низкие заботы отреша,
Благой покой познав, душа бы морем стала —
У моря нет границ, — так стань же им, душа!
* * *

«Я — царь во царстве…»

Я — царь во царстве духа своего.
В душе моей мне уготован трон,
Я властен, я диктую свой закон
И собственное правлю торжество.
Мне служат ворожба и колдовство,
Я избран, возведен, провозглашен
И коронован лучшей из корон:
Я — царь во царстве духа своего.
Но все ж тоска порою такова,
Что от постылой славы я бегу:
И царство и величие отдам
За миг один — и смерть приять смогу:
Восторженно прильну к твоим устам
И позабуду звуки и слова.

ABE МАРИЯ

Была ночная синева нежна;
Я грезил; из неомраченной дали
Златые звезды ласково сияли;
Дремала утомленная луна.
И грезою предстала мне Она —
Созвездия, столь ясные вначале,
Над ней слились в подобие вуали,
Струящейся, как чистая волна.
Возлюбленная, Ты явилась мне!
Мария, аве! — к небу возлетая,
Возник мой голос в воздухе ночном,—
Исчезли мысли обо всем ином:
Я видел, как стоишь Ты, Пресвятая,
В златом дожде, висящем в вышине.
* * *

«Деревья в позднем золоте стоят…»

Деревья в позднем золоте стоят
И ждут зимы недальнего прихода.
Как бы вершит осенняя погода
Прощанья с жизнью медленный обряд.
Любовью и поэзией объят
Я был всю жизнь, — мне не лгала природа, —
Но в окончанье бытия и года,
Как понял я, никто не виноват.
И невозможно сделаться покорней,
Чем из бегущей жизни вырвав корни,
И помыслы становятся просты:
Небытие придет на смену яви,
Ожить не вправе мертвые цветы —
Но я в своем стихе воскреснуть вправе!

АЛЬБЕРТ ВЕРВЕЙ

Перевод Е. Витковского

Альберт Вервей (1865–1937). — Поэт, критик, историк литературы. Один из виднейших участников движения «восьмидесятников». В 1901 году Вервей основывает журнал «Двадцатый век», в 1905 году журнал «Движение». В 30-е годы А. Вервей выступил с осуждением фашизма.

Ранняя поэзия Вервея находится под сильным влиянием Шелли, Китса, Гете, а также Стефана Георге, с которым поэт состоял в многолетней переписке. Поздний Вервей обращается к жанру философских раздумий.

Наиболее известны сборники Вервея «„Персефона“ и другие стихотворения» (1885), «О любви, имя которой — дружба» (1885), «Земля» (1886), «Новый сад» (1898).