— Ты — моя синеглазая, кельтская жрица, — наконец, сказал он, припадая к ее груди и целуя ее девичьи розовые соски.

Элиза застонала от охватившего ее наслаждения, обняла Карла за плечи и с мольбой зашептала:

— Возьми меня, Карл! Возьми! Будь что будет! Еще есть время!

— Какое время, любимая? — спросил Карл. — Разве ты не останешься здесь?

— Нет, — со слезами ответила Элиза.

— Нет!? — с ужасом повторил Карл.

И в нем проснулся средневековый зверь.

— Раз ты уходишь, ты должна понести от меня ребенка! Ведь ты — моя половина!

С этими словами он резко раздвинул ноги Элизы и был уже готов войти в нее, как вдруг дверь с шумом распахнулась, и в королевские покои ворвался маленький седой, весь в лохмотьях старикашка и истошно заорал:

— Остановись, Карл! Если ты это сделаешь, ты вмешаешься в промысел Божий, совершишь тяжкий грех, и все мы погибнем!

— Тебе ли судить о Боге, Янош! — парировал Карл.

В два прыжка старикашка оказался у королевского ложа и с силой, несвойственной его возрасту, резким движением вырвал Элизу из объятий Карла, швырнул ей ее коричневую кожаную сумку и сказал:

— Я тебя уже 5 часов жду, беглянка, а ты здесь прелюбодействуешь! Пора домой.

И Янош три раза хлопнул в свои маленькие, сухонькие ладошки. Комната закружилась перед глазами Элизы, но она отчетливо видела полные отчаяния глаза Карла, и его дикий стон — стон не короля, а мужчины, навсегда теряющего свою любовь.

— Я не забуду твоих синих глаз… я не забуду твоих синих глаз… Я не забуду твоих синих глаз! — дрожащим от слез голосом, кричал Карл.

— Я не забуду твоих синих глаз, — эхом повторил млечный путь, и Элиза лишилась чувств.

13

Она очнулась у Староновой синагоги на старом еврейском кладбище. Спина ее опиралась о серый камень. Слава Богу, что здесь ее никто не мог видеть, потому что Элиза была абсолютно голая: лишь розовый шарф Тетки слегка прикрывал ее наготу. В руках Элиза держала то, что осталось от дорогого французского белья, а в трех метрах от нее валялась ее кожаная сумка. Все-таки молодец была эта неисправимая мечтательница Элиза! Несмотря на все перипетии судьбы, она не потеряла свой «чемодан», а ведь там было все: одежда, документы, обратный билет, паспорт и виза. Отсюда вывод: даже попав в иное измерение, надо всегда иметь при себе документы! Не важно какие, но иметь!

Трудно было передать состояние души Элизы: полное отупение, одичание, апатия и неверие в то, что произошло. К тому же невосполнимая потеря долгожданного человека, который сверкнул в пространстве и исчез. Но Элиза старалась никогда не поддаваться отчаянию, несмотря на свою хрупкую и ранимую душу. Поэтому она немедленно начала действовать. Схватив сумку, она открыла ее и проверила наличие всех документов. Паспорт, виза и обратный билет лежали на месте. Потом извлекла из ее недр видавшие виды джинсы, свитер и куртку, которые, к счастью, никуда не исчезли. Когда Элиза оделась, ей стало теплее, и жизнь уже не казалась безнадежной цепью сплошных неудач.

Она вдруг почувствовала прилив сил, и к ней вернулась способность соображать и адекватно оценивать ситуацию.

«Скорее! К старой Ратуше!» — решила она.

— Ну, как тебе Карл? — раздался чей-то знакомый грудной голос.

Элиза повернула голову и увидела перед собой княгиню Либуше во всем ее великолепии и красоте. Ее, как всегда, сопровождали строгая врачевательница Кази и маленькая розовая Тетка, которая сочувственно смотрела на Элизу.

— Мы так ни о чем с ним и не договорились! — дерзко ответила Элиза. — Нам помешали, а то я обязательно осталась бы с ним!

Вдруг лицо Либуше подобрело, она пошла к Элизе и нежно, по-матерински погладила ее по лицу.

— Нет, не осталась бы. Уж поверь старой жрице, что это было невозможно!

— А что же тогда возможно? — со слезами спросила Элиза.

— Осталась одна маленькая, небольшая услуга — вернуть большую стрелку в прежнее положение. И все опять станет на свои места. Полетели!

Либуше и Тетка снова подхватили Элизу под руки, и уже через несколько секунд они были на Городской ратуше и сидели на старинном циферблате астрологических часов.

— Как я ждал тебя! — сказал Элизе Скелет. — Лучше бы ты осталась со мной. Я бы тебе показал такую Прагу!

И он опять улыбнулся Элизе своей доброй беззубой улыбкой.

— Замолчи, шут! — приказала Либуше. — А ты, Элиза, давай, поворачивай стрелку вправо.

Элиза, еще раз оглядев своих спутниц, медленно повернула большую стрелку часов, соединив ее с маленькой. Часы показывали полночь.

Неожиданно все вокруг почернело, раздался гром, промелькнула ослепительная молния, и Великие часы пробили двенадцать ночи. Открылись окна циферблата, в которых один за другим, важно прошествовали все 12 апостолов. А когда они исчезли, добрый Скелет ехидно хихикнул, напоминая нам, что все в жизни бренно и имеет конец. Смерть? — Нет. Наказание за грехи.

Уже привыкшая к полетам Элиза, не заметила, как они спустились с Ратуши и теперь стояли на мокрой брусчатой мостовой.

— Сейчас мы должны исчезнуть, Элиза. У нас осталась буквально одна секунда, — сказала Либуше. — Мы никогда не забудем того, что ты сделала для нас. И я верю, что Господь никогда не оставит тебя. Возьми. Это тебе от нас на прощание.

И Либуше протянула Элизе три маленьких блестящих камешка: серебристый, розовый и голубой.

— И запомни, Элиза. Ищи прекрасное в своей жизни, и тогда уродливое перестанет существовать для тебя. Назови семь самых любимых слов, запомни их и повторяй, когда тебе станет грустно. И потом ты еще не сыграла свою мистерию жизни.

Либуше, Кази и Тетка поцеловали Элизу и тут же взмыли в воздух. Элиза долго наблюдала за их полетом, пока в небе не остались только три цветные точки.

А в этот момент в синем, послегрозовом небе взошла Великая Вифлеемская звезда, возвестившая о Рождении Спасителя.

14

Спрятав камешки в карман, Элиза побрела в свою гостиницу, до которой было не так далеко, потому что она располагалась в центре Праги. Войдя в небольшой старинный особняк гостиницы под смешным названием «Чертовка», Элиза подошла к портье, назвала свое имя, номер брони и получила ключи от номера.

— Не забудьте, мадам, вы уезжаете завтра вечером, — предупредил портье.

— Не забуду, — грустно ответила Элиза.

— Спокойной ночи, мадам, — вежливо ответил портье.

— Спокойной, — ответила Элиза.

Войдя в свой небольшой уютный номер с видом на речку, Элиза швырнула в сторону сумку, скинула одежду и, повалившись на широкую кровать, тут же уснула. Ей ничего не снилось.

15

Проснулась Элиза только в полдень от дикой головной боли, такой сильной, что даже не могла пошевелить головой. Тогда собрав последние силы, она дотянулась до телефонной трубки и попросила принести ей в номер горячий крепкий кофе, коньяк, несколько легких сэндвичей и три болеутоляющих таблетки.

Вышколенная официантка через пять минут принесла заказ, аккуратно поставила его на инкрустированный столик и бесшумно удалилась.

Элиза выпила кофе, и ей стало полегче. Даже головная боль, как будто бы, немного утихла. Потом она выпила все три таблетки и стала ждать, когда боль утихнет совсем. Элиза закрыла глаза, стараясь ни о чем не думать, потому что настоящее, прошлое и будущее смешались в ее трехмерных мозгах, еще неспособных принять все сложности параллельных миров.

Наконец, почувствовав себя получше, Элиза побрела в ванную, набрала воды и с визгом человека, который после долгих лет скитаний снова, наконец, вернулся к чудесам цивилизации, нырнула в зеленую воду и включила гидромассаж. Лежа в ванне и потягивая дорогой коньяк, Элиза ощущала себя наверху блаженства.

«Ну, даже если это не сон, и я там действительно побывала, что из того? Главное, никому не говорить об этом», — рассуждала про себя Элиза, боясь, что люди неправильно ее поймут и сочтут за безумную. Смывши с себя средневековую пыль, Элиза вышла из ванны, насухо вытерлась мохнатым бананового цвета полотенцем и стала тщательно наводить макияж. Закончив со своей внешностью, Элиза спустилась в расположенный в холле гостиницы бутик, купила себе новые модельные джинсы и, поддавшись уговорам продавщицы, разорилась еще на совершенно потрясающую широкую модную блузку из сиреневого шелка и новые туфли.