— Хорошо. Есть какие-то особенности вашего вида? — удовлетворенно кивая, записывал орт.

— Не понимаю, о чем именно Вы спрашиваете.

— Не знаю. Например, питаетесь чем-то необычным? Размножаетесь по-другому?

— Простите, сначала мне надо сравнить, как это делаете Вы, — усмехнулся я.

— Пропусти этот пункт, Шоруш сам потом доложит по наблюдениям. Пол и возраст?

— Я мужчина, — для верности добавил, — самец.

— Понимаю, — оскалился в подобие улыбки орт. — У нас есть разделение на мужчин и женщин. — Последнее. Возраст?

— По последним данным, пятьдесят лет. И я совершеннолетний, то есть взрослый.

— Фух… Это хорошо. А я-то думал, что еще ребенок. Возись с тобой. Вызывай детский отдел. Им только повод дай, дотошные больно. То не так, то не эдак… Ладно, главное выяснили.

— Можно спросить? — не удержался я.

— Да.

— А мой возраст Вас совсем не смущает… не удивляет?

— А?

— Эм… а сколько живут орты? — в лоб спросил я.

— Где-то до трехсот лет. А что? У вас меньше?

— Нет… Это я так просто спросил, для общего так сказать, развития.

— Правильно, тебе надо вливаться в наше общество, — одобрил орт. — Ты довольно симпатичный… эльф… спокойный и дружелюбный. Дам тебе совет. Поменьше показывайся на глаза кому бы то ни было. Ты единственный, насколько я знаю, в этом мире. Раньше твой вид мы не встречали. Поэтому…

— Разберут на сувениры, — скис я, понимая в какую жопу попал! Но видя, что он не совсем меня понял, пояснил. — Растащат на кусочки, каждому свой.

— Именно. Эх… малыш, вернуться бы тебе обратно в свой мир.

— Если бы я мог, — настроение скакнуло к нулю.

— А вот и твой опекун пришел. Шоруш, ты приглядывай за малышом получше. Хороший.

— Ничего себе ты даешь! — присвистнул Шоруш, когда выпутав меня из сети, вышли с ним из здания. — И как ты смог так повлиять на нашего старика? Он же никогда ни о ком не заботится, только ворчать и орать умеет.

Я только пожал плечами. Откуда мне знать, какие у того орта в голове тараканы шастают.

Мы сели в машину и плавно тронулись с места. Из-за невероятной скорости я не решался смотреть в окно. Мне хватило нескольких секунд разглядываний города. Кроме смазанных клякс, я ничего не мог разглядеть. Зато затошнило.

Из машины я практически вывалился, стараясь удержать все в пределах своего желудка.

— Тебе плохо? — Шоруш обеспокоенно попытался заглянуть мне в глаза.

— Укачало.

— Привыкнешь. Идем в дом, я тебя соком напою, полегчает.

Его домом было небольшое одноэтажное здание, странное, как и стоящие рядом строения. Я бы сказал, что он похож на пирамиду, правда, углы сглажены. Из чего сделан, в темноте и не разберешь. Махнув на все рукой, поплелся следом за синим.

— Ого! — присвистнул я, войдя в дом. Такого срача, что творился в доме, я еще никогда не видел. Грязная как посуда, так и одежда валялась, где придётся. Запашок стоял еще тот, от чего затошнило сильнее. И в этом гадюшнике я должен жить?!

— Работаю. Не успеваю, — совершенно спокойно ответил Шоруш, проследив за моим ошарашенным взглядом.

— А убирать? — пораженно выкрикнул я. Синяя же морда спокойно скинув обувь и куртку на пол, устало поплелся в одну из комнат. Когда я все же пришел в себя от шока, то увидел крепко спящего на кровати орта. Чихать он на меня хотел! А я что?! Вроде как обуза этому существу, поэтому, засунув все свои возмущения подальше, решил привести все в порядок. Просто в таком свинарнике я точно не усну. Да и вонь стоит приличная. С моим тонким нюхом это убийственно.

За окном начало светать, когда я, наконец-то, уставший, но чертовски довольный от результатов проделанной работы, повалился на диван. Вокруг все сияло чистотой. Мусор убран и вынесен, пыль стерта, вещи на местах, полы помыты, как и посуда. Красота! Только спать до одури хочется. Свернувшись клубочком на этом же диване, заснул.

— Эй, малыш, просыпайся, — кто-то грубо тормошил меня за плечо. Сон слетел мгновенно.

— Идем есть. Уже обед. Голодный же.

Я встал, довольно покряхтев, потянулся. Хорошо-то как!

— А что у нас на обед? — улыбнулся я.

— Что умею, то и приготовил, — спокойно ответил орт. — И спасибо, убрал тут всё. Я утром, когда проснулся, с перепугу минут пять по дому носился, думал, не у себя уснул.

Я, не сдержавшись, довольно хихикнул.

— Работы много, не успеваю убирать, — почесал он затылок своей ручищей.

— Да, ладно. Я у тебя сейчас нахлебником работаю. Так что уборка и готовка на мне. Но это до тех пор, пока работу не найду.

— Здорово, — обрадовался Шоруш.

Мы сели за добротный большой стол, и передо мной поставили глубокую миску с чем-то подозрительно склизким и шевелящимся.

— Это ч-что? — опасливо дотронулся я до этого «нечто» кончиком вилки. Хорошо, что не палочками едят!

— Сутерри. Ешь. Очень вкусно, — удивленно посмотрел на меня Шоруш.

— Но оно же двигается, — снова дотронулся до слизи вилкой. — Живое.

— Ну не мёртвое же есть, — усмехнулся он.

— Кхм… — попытался я сглотнуть, чтобы приостановить тошноту. — А у вас нет ничего в пищу, что не движется. Не живое?

Это же ужас! Если у них едят только это, то я умру от голода, потому что заставить себя запихнуть эту мерзость в рот сил у меня не будет.

— Ты это не ешь? — обалдел мой опекун. Я только кивнул головой и еще дальше убрал тарелку, чтобы не нервировать себя этой барахтающейся в миске едой.

— Вот там стоит ледник, глянь, может, что-то и найдешь съедобное.

— Ты шутишь, да? — я даже обиделся. В этом леднике, по привычке названном мной холодильником, не то, что мышь повесилась, там даже плесени не на чем завестись.

— Я же говорю, что много работаю. Питаюсь обычно там же.

— А я есть хочу, — устало скуксился я.

— Идем за покупками. Заодно посмотрю, чем ты питаешься, — доев свое, он взял мою тарелку и, протянув мне, еще и вежливо спросил. — Точно не будешь?

Меня хватило только на то, что бы зажать рот и рвануть в туалет.

Минут через пять, приведя себя в порядок и прополоскав рот, вышел в зал. Шоруш был собран и ждал только меня.

— Поехали?

— А можно мы поедем по дороге колесами и небыстро, а? Не хочу снова прочищать свой голодный желудок.

— Колесами? До самого магазина? — растерялся он. Но видимо, мой болезненный вид все же заставил сжалиться над бедным мною. Мы ехали с привычной для меня скоростью, но терпение моего шофера, кажется, скоро закончится. Шоруш что-то ворчал себе под нос, постоянно порывался нажать какую-то кнопочку и надавить на педаль.

— А долго нам ехать? — называется, отвлек, блин!

— Такими темпами часа через четыре приедем, — хмуро ответил орт. Глаза у меня сами собой стали круглыми от удивления. — Вот-вот. Поехали, а?

Я с дури кивнул, соглашаясь. В ответ мне был послан довольный оскал — улыбка орта. Нажата заветная кнопочка, благодаря которой мы приподнялись и зависли над землей.

— Держись, — последнее, что я услышал, перед тем, как меня вжало в сидение и перед глазами все замелькало.

— Ма-ма, — проблеял я, вписываясь в мягкую подушку, появившуюся перед лобовым стеклом, когда Шоруш резко затормозил, перед этим крутанув машину на месте.

— Припарковались, — весело произнес он. А я не знал, как мне прийти в себя после такой поездочки. Мысли, что мне еще с этим бешеным водилой возвращаться обратно, пугали до одури.

— Ты чего такой заторможенный? — вытаскивая меня за руку из машины, поинтересовался Шоруш.

— Тебя бы на мое место, — вяло огрызнулся я. — Ух ты, как красиво!

Я восторженно крутил головой. Город в свете дня все равно выглядел фантастическим. Стеклянные лифты, движущиеся очень быстро вверх-вниз. Практически черные стены зданий, напоминающие сталагмиты. Движения машин высоко в небе над головой, и снующие туда-сюда орты. И только орты, различные, как люди между собой. Но что оставалось неизменным, так это длина и волосы, похожие на колючки кактуса.