Мне кажется, вот уже совсем скоро начнут сбываться самые заветные мечты. Немножко страшно так писать, но молчать об этом тоже было бы несправедливым. В чем именно заключено мое лучшее, разгадка на многие и многие вопросы и смятения – пока не знаю. Но она где-то близко. Совсем близко.

9.02. Вчера позвонил Гена и сказал, что хочет снять эпизод со мной. Я оторопела. Начала что-то возражать. Говорить о неумении, о предварительных пробах. Но он уперся. Говорит: на следующей неделе. А я не имею представления ни о сценарии, ни о роли. Озвучивание первого фильма «Врата рая» остановилось. Все никак не починят технику. Я почти уверена, актерство – не для меня. С моей закомплексованностью куда уж! Но попробовать хочется ужасно! Будет что вспомнить. Неудачные попытки тоже в конечном итоге – часть судьбы.

Снова позвонил Гена. Совсем поздно, после 12. Немного поболтали. Он загорелся идеей меня снимать. Это будет, похоже, короткометражный фильмик, про любовь, конечно же. Гена говорит, что ни про что другое не снимает. Расхваливал мою внешность. Я робко пыталась ему возразить, что это, мягко говоря, преувеличение. Но он твердит, что не мог ошибиться, все правильно, у меня все получится. Очень сомневаюсь.

Желание славы, конечно же, «гложет». Особенно после таких чудных просмотров. Была в ГИТИСе на знаменитом, прогремевшем на всю Москву спектакле «Волки и овцы». Действительно, восхитительно. Из наших театроведов была только еще См. Этот спектакль не может не нравиться. Он завораживает тихой прелестью, провинциальностью обстановки, мягкой трепетной манерой игры молодых людей. Там нет никаких новаторств, и вместе с тем все ново: каждый образ, акцент, интонация, это новизна настроений, не столько трактовки пьесы, сколько чувствования ее лирических основ. Следование сюжету какое-то совершенно новое. Небывалое недоразгаданное житие. Поэзия жизней, игра, насмешка.

Мне почему-то трудно об этой откровенной победе писать вдохновенно. Снова не получается. Может, оттого, что написано о них уже Крымовой. Очень сильно и ярко играли, хочется быть равной их мастерству. А этого в себе пока не чувствую. А что же с другими спектаклями, о которых писала без труда? Значит, не в них дело, а снова во мне? Напишу, возможно. ОК?

Так вот, желание славы «гложет», но мои комплексы, антифотогеничность, безумное самомнение, рисовка? Куда все это денется? Не уверена, нет, в себе как в возможной актрисе. Зато рассказала Гене, что для казанского журнала нужна художественная цветная фотография, и было бы неплохо, если бы он мне с этим помог. Он согласился, сказал, что как раз думал перед съемками сделать ряд фотографий. Мне бы его уверенность. А жалко будет разочаровывать. Он так верит в меня – актрису. Нет, скорее всего, он все еще слегка влюблен в меня, и это закрывает на многое глаза.

Так хорошо хоть чуть-чуть быть приближенной к светской жизни столицы. Средоточие талантов. Так хочется поближе к этому. Это остается сейчас моей главной мечтой. Оно включает в себя многое: знакомства, общение с лучшими, собственные творчество и самоотдача, содружество в мастерстве с другими, неважно, что именно, главное – творчество и общение. Творчество и общение. Люблю Москву вечеринок и соблазнов. Люблю Москву задумчивой и томной. Люблю Москву, угадывающую желания. Люблю Москву творческую и деловую.

Я живу здесь. Где ответы на противоречия? Это счастье? О, да. И постоянное сопротивление самой себе? Снова, да. Иногда трудно сформулировать, чего хочу, просто плохо, или хорошо, или невнятно. Но событием является любое самочувствие.

10.02. Голубое кажется уже весенним небо. Горланят гадкие вороны. Мне удивительно осознавать себя. Я есть. Я сейчас здесь. В этой точке вселенских дорог, и будто на мне сосредоточены многие взгляды и мысли.

До сих пор не могу отделаться от сказочности происходящего. Я имею в виду – Москву. Хоть вот мне говорят: давно пора оставить это, все уже налажено. Тебе ведь и так ясно, что по-другому – никак. Да, я это чувствую. И все-таки иногда кажется моя жизнь – жизнью в сказке. Москва – волшебный город. Таинственный и откровенный. Живу, осознавая, что здесь же находятся многие из уважаемых, любимых, желаемых людей: артистов, клипмейкеров (нет, клипмейкера, единственного), режиссеров, журналистов, просто талантливых и умных, но еще не известных (как я). И все они здесь. И я – здесь. А как приблизиться? Понятия не имею. Но приближусь. Непременно что-нибудь еще произойдет. Просто должно. Как же иначе? Нельзя. Я люблю мою московскую тревожную, с извечными сомнениями и прозрениями, с болью и радостью, страхами и легкостью жизнь. Я ее придумываю? Только отчасти. Чаще кажется, это она придумывает меня.

Часто специально придумываю что-то невнятное, болезненные состояния. Только потому, что боюсь, как бы что-нибудь гадкое или ужасное в жизни реальной не случилось.

Сегодня было первое занятие по введению в театроведение. Уже не та муть, что у К. Преподаватель – Г. В. Макарова, читает также в ГИТИСе.

Странное зыбкое чувство тревоги. Непонятно. Знаю, что с родными ничего не должно вроде случиться. А странно, не по себе. Пошла было в театр, вернулась с полдороги. Что-то не давало покоя, удерживало. Мало того, что метель разыгралась сильнейшая, я была похожа на снеговик, но и внутреннее будоражащее состояние мешало, даже ступать. Ветер и предчувствие гнали назад. И я сдалась, и сразу же стало немного легче. А сейчас дома опять не по себе.

Представляя нас Макаровой. Г. каждой давал небольшую характеристику. Вовремя пришли втроем: А., В. и я. В. М. сказал, что это – лучшие. Кто-то пошутил: это потому, что пришли. Но В. М. стал говорить немного о каждой. Про А. – лучше всех поступила, правда, в эту сессию какие-то проблемы. Но ерунда, изучает японский, заинтересованный своим делом человек. В. – худ. руководитель группы, режиссер праздничных капустников. Душа всех наших дел, заводила. Тут пришла остальная тусовка. Он представил меня: Леночка. И замялся. Г. В. сказала: и это все, этим все сказано? Г. ответил: неудобно при всех говорить. Потом: Леночка – всеобщая симпатия, яркое литературное дарование. Скомкав, сразу перешел к Варе. Про остальных ничего особенного. Мне очень приятно было слышать такую оценку. Я единственная из присутствующих удостоилась профессиональной похвалы. Но видно было, что В. М. неудобно подчеркивать мое преимущество. Он не хотел бы кого бы то ни было резко выделять, поэтому замялся.

Г. В. – ничего так. По крайней мере, уверенность, что будет разработанный курс. Профессиональный.

Не знаю, не знаю, но не могут же меня оставить Всевышние. К Мастеру.

Стихи. С театральных высот, из-за кулис, сценическое пространство события и ощущения, обыгрывай любую мелочь. Репетируй, строй роли и мизансцены строчек. Подходи к стихам с позиции режиссера.

Театроведение. После ломки внутренних запретов и ограничений достигнешь глубины не только уже ощущений и переживаний, а эстетической основы души, техника придет со временем. Нужно поддерживать форму, работать над гармонией фраз. Не сразу. Но похвал дождешься. Тех, которые устраивают тебя.

Родные. Не все гладко, но уродств и смертей не будет. Ряд крупных неприятностей. Это больно, но переживете все.

Только бы кончилась эта ночь. Мне так тяжело. Непоправимо. Будто вместо меня погибает чья-то невинная душа. И хоть я здесь ни при чем, чувствую часть своей вины.

11.02. Утро. Проснулась новой. После многочисленных метаморфоз, произошедших со мной у Мастера, чувствую свежесть. Наверное, нужно было все это пройти, чтобы стать лучше, чище, сильнее.

Вдруг болею? Вдруг… Что же поделаешь. Судьба значит такая.

С Геной сидели в Киноцентре. Он забыл деньги, пришлось его угостить. Немного поговорили о разном. Он настаивает, чтобы я приехала к нему на «собеседование» по фильму. Планирует у себя же снимать. Через недельку примерно. Забавно. Трудно поверить, что получится что-нибудь у меня. Ну, ладно, время покажет.