— А сам-то ты едешь в Анандпур? — спросил инспектор.

— Собираюсь послезавтра с утра, — с ясно заметными нотками печали в голосе ответил Агарвал.

— Тогда давай сегодня встретимся в то же время и там же, где вчера, — предложил Виджей. Инспектор положил телефонную трубку, снова достал фотографии, и здесь он вспомнил и от досады даже стукнул ладонью о стол — как же он мог забыть: ведь Вилли Смит — левша!

«Так, — начал быстро соображать инспектор, — у него алиби — был в Анандпуре. Надо попросить Агарвала пораньше, до похорон, выехать в Анандпур, чтобы проверить все, что касается Вилли Смита».

Он встал, подошел к полке, взял телефонный справочник и, немного полистав его, нашел нужный номер и набрал его.

— Йога-центр к вашим услугам, — в трубке раздался мелодичный женский голос, чем-то, отметил про себя инспектор, похожий на голос Амриты.

— С вами говорит инспектор уголовной полиции Виджей Фернандес. Попрошу соединить меня с вашим директором.

— Пожалуйста, соединяю. Он, господин инспектор, как раз ждал вашего звонка.

Виджей усмехнулся:

— Действительно, с таким не соскучишься.

— Добрый день, господин инспектор, — раздался в трубке тягучий низкий голос. — Да, я действительно ждал, что вы мне позвоните — уж так я устроен. Приезжайте к часу дня. У нас, я думаю, будет достаточно времени, чтобы поговорить и обсудить все интересующие вас вопросы.

Инспектор понял, что разговор предстоит непростой — надо к нему подготовиться. Он подошел к сейфу, достал ксерокопии дневника Бенджамина. До этого у него не было времени получше познакомиться с разделом, который Смит так и озаглавил: «Джай-баба».

«Среди членов Общества наследников Ост-Индских компаний особое место занимает Джай-баба — фигура загадочная и неординарная. Вся история его жизни покрыта завесой тайн. Этого мистика привез в столицу Вардан два года назад из своего очередного паломничества к гималайским отшельникам. Тогда Джай-баба практически не говорил ни слова, молчал, впитывая новую для него обстановку. Вардан ввел его в общество, доказывая всем, что этот заросший волосами неопределенного возраста человек — прямой потомок легендарного мистика Суши, предрекшего Кливу — легендарному фактору английской Ост-Индской компании — победу в его борьбе за овладение Бенгалией.

Надо отдать должное, что Джай-баба, как назвал себя этот странный человек, довольно складно излагал историю борьбы за Бенгалию во времена английской Ост-Индской компании, поражая даже меня, специально исследовавшего этот вопрос, знанием не только основных событий, но и некоторых содержавшихся только в дневниках Клива, которые хранились в Англии, подробностей событий тех лет. Все это он излагал сначала в переводе Вардана, однако уже через несколько месяцев Джай-баба мог довольно сносно говорить по-английски, чем немало нас всех удивил. Вел он себя в первый свой год жизни в столице довольно скромно, был даже несколько застенчив. Жил в доме Вардана, попросив убрать из комнаты всю мебель и отключить электричество. Спал на циновке, постеленной прямо на каменный пол, без всякой подушки или одеяла.

Первое «чудо» он совершил спустя три месяца после своего появления — вылечил взбесившуюся собаку Вардана — огромного королевского пуделя. Это так поразило слуг в доме, что при виде Джай-бабы они сразу же падали ниц и ползли к его ногам по земле, нимало при этом не удивляя и не смущая Джай-бабу, воспринимавшего все это как нечто должное. Через неделю после этого чудесного исцеления к дому Вардана потянулись сначала поодиночке, в сопровождении близких, а потом целыми группами различные больные. Джай-баба принимал далеко не всех, но говорил, что те, кто входил в его комнату, выходили оттуда избавленными от болезни.

Скоро слава о нем достигла таких размеров, что около дома Вардана круглые сутки толпились люди. Тогда и было решено найти для Джай-бабы более удобное место проживания. Выбор пал на заброшенный йога-центр на горе на самой окраине города. Когда-то здесь был храм богини Кали.

Маршаллу удалось добиться безвозмездной субсидии Всемирного клуба на цели развития йога-терапии, средства которой были использованы для оборудования этого йога-центра. И вот спустя чуть больше года после появления в столице Джай-баба стал директором, пожалуй, самого большого и хорошо оснащенного йога-центра на всем Востоке. Я всегда довольно скептически относился ко всякого рода мистикам, считал, и не без основания, что они в лучшем случае шарлатаны.

Поэтому моя первая беседа с Джай-бабой состоялась только полгода назад, когда он не только освоился в роли директора йога-центра, но и постепенно, при протекции Вардана, стал превращаться в звезду телевизионного экрана. В самом йога-центре был оборудован специальный павильон для телесъемок его программы «Йога для всех». Совершенно случайно я узнал, что между йога-центром и центральной лабораторией корпорации «Биохим» установились какие-то деловые контакты. Об этом, как бы невзначай, мне поведал Ганс Мюллер. Тогда я уже немного приоткрыл завесу тайны, окружавшей историю моей семьи, и самым тщательным образом занялся деятельностью этой корпорации.

И вот однажды я взял и приехал в йога-центр без приглашения. Но, как мне показалось, Джай-баба меня ожидал, во всяком случае мой приезд не был для него неожиданным.

— Да, — сказал мне Джай-баба, — «Биохим» заинтересовался системой йоги, которую я разработал. Она направлена на то, чтобы разбудить спящие в каждом из нас способности и тем самым открыть перед людьми мир более широко, чем он представляется им обычно.

Люди что скаковые лошади, глаза у которых прикрыты шорами, замечают лишь ничтожно малую часть мироздания. Отсюда у них постоянное чувство неудовлетворенности жизнью, страх перед будущим, перед смертью. Именно для того чтобы успокоить себя, они выдумали легенды о бессмертии, соединили их в различные религии, но реальность смерти все же не дает им безмятежно дожить до конца своей жизни. Я не разделяю никаких религиозных догматов, они ведь покоятся на обыденных представлениях о мироздании, но мне дана тайна, самая великая из когда-либо имевшихся на Земле, поверьте. Я знаю тайну жизни и смерти. Вы же запутались в извечном противоречии, пытаясь отличить добро от зла.

Джай-баба с усмешкой посмотрел на меня, и я был поражен и испуган этим бездонным взглядом, от которого пахнуло вечностью.

Действительно, должен признаться, в то время я как раз штудировал различные философские трактаты, пытаясь найти ответы на мучавшие меня вопросы. Но обсуждать такие сложные материи с этим полуграмотным шарлатаном, как я тогда его для себя оценивал, не имело никакого смысла. Поэтому я перевел разговор на тему влияния хатха-йоги на организм человека, и Джай-баба настойчиво рекомендовал мне пройти курс обучения у него в йога-центре под его личным руководством и наблюдением. Я обещал подумать и с тем покинул обитель «живого бога».

Спустя примерно полгода я осознал, как тогда ошибался в своей оценке личности Джай-бабы. Нет, он не просто очередной шарлатан, он даже не человек в обычном понимании.

Наша вторая встреча состоялась уже у меня в кабинете. Он пришел ко мне без приглашения или предупреждения. В промежутке между этими встречами мы несколько раз общались друг с другом на заседаниях Общества наследников Ост-Индских компаний, но эти встречи были не в счет. Я искренне удивился и даже, признаюсь, немного испугался, когда в тот вечер дверь моего кабинета неожиданно открылась, и на пороге появился Джай-баба. Тогда я уже был близок к раскрытию тайны «сомы», проследил ее связь с гибелью деда и отца.

— Я решил избавить вас от необходимости беспокоить себя, нервничать, готовясь к встрече со мной, без которой вам теперь, я чувствую, никак не обойтись, — вместо приветствия сказал Джай-баба, заходя в мой кабинет и плотно закрывая за собой дверь. — Знаете, я всегда любил людей ищущих, устремленных к раскрытию всяческих тайн. Но меня удручает, что даже они так и не могут понять целиком смысл той жизни, которой живут. Впрочем, в этом трудно винить людей. Не может же, если привести сравнение на нынешний манер, простой калькулятор решать задачи, которые под силу лишь мощному компьютеру. Бедняга Сократ был тысячу раз прав, утверждая, что самое позорное невежество — воображать, будто знаешь то, чего не знаешь. — Джай-баба прошел в комнату и бесцеремонно уселся на ковре, подогнув под себя ноги. — Неужели вы, биологи, да еще к тому же изучающие социальное поведение людей, так никогда и не сможете догадаться, что есть человек? Вы же уже сами в состоянии создавать почти подобных себе электронных роботов — правда, пока полностью зависимых от вас. Вы же должны знать о таком психическом состоянии человека, как сомнамбулизм, при котором он становится, по определению ученых, «живым автоматом, у которого сознательная воля временами нарушена». Но для меня это — самое прямое свидетельство того, что человек есть не что иное, как биоробот, правда сделанный в отличие от немногих таких, как я, из очень непрочного и недолговечного материала. — Джай-баба сухо откашлялся, и мне вдруг показалось, что передо мной — древний старик. Затем он продолжил: