Турецкое правительство с чиновником Салахур–Магомет–ага послало в Закубанье фирман, в котором говорилось, что горцы, желающие остаться подданными Турции, должны прибыть в Константинополь в течение марта—апреля 1830 г., для этой цели будет прислано из Турции в Суджук–Кале (Новороссийск) необходимое число турецких судов; те же горцы, которые останутся на родине, обязаны признать себя навсегда подданными России. Весть эта была встречена горцами с негодованием, они попытались убить чиновника, но он, благодаря поддержке части феодальной знати, сумел чудом спастись и бежал в Турцию.
В начале января 1831 г. на Адагуме собрались старшины шапсугского и натухайского народа, чтобы обсудить фирман турецкого султана. Прибывшие разделились на две партии — сторонников миролюбивых отношений с Россией и сторонников полной независимости горцев и от Турции, и от России. Последняя партия оказалась более многочисленной, и сторонники мирных отношений должны были подчиниться общему решению собрания. Уже 16 февраля огромный отряд шапсугов напал на Ивано–Шебское укрепление, но, встретив сильный отпор, вынужден был отступить. Неудачу потерпели и абадзехи при нападении на Длиннолесское укрепление. После этого горцы не предпринимали больше нападений на русские укрепления.
Обстановка на Черноморском побережье оставалась очень сложной. Несмотря на условия Адрианопольского мирного договора турки продолжали настраивать горцев против России, засылая в Закубанье своих эмиссаров и распространяя слухи о скором прибытии турецких войск на Кавказ и возвращении им Анапы, Сухум–Кале и Поти. С южного берега Черного моря тайно провозилось оружие и боеприпасы. Множество малых судов контрабандистов сновало от берегов Северного Кавказа к берегам Турции, привозя горцам соль, перец, железо, свинец, серу и вывозя большие партии рабов, хотя посте 1829 г. работорговля на побережье была официально отменена. Контрабандистов поддерживала в этом неблаговидном деле горская знать и аристократия, которая наживала на работорговле немалые барыши. Процесс этот стал принимать такой размах, что император Николай I в своей резолюции написал: «…объявить турецкому правительству, что так как я имею уверения от него, что им послано приказание всем своим чиновникам не являться к абхазским берегам, то я не почитаю более турками тех, кои против воли султана, мне объявленной, продолжают туда прибывать, а как разбойников, против коих велел действовать оружием…» Далее в этом документе предписывалось графу Паскевичу–Эриванскому, «чтобы флот наш, крейсирующий у Черноморских берегов, осматривал без изъятия все суда, пристающие между Анапой и Редут–Кале», и, ести на судах будут обнаружены «военные снаряды, брать в плен как военную добычу».
Для того, чтобы прекратить контрабандную торговлю рабами и пресечь появление турецких эмиссаров на Черноморском побережье Западного Кавказа, русское командование приступило к строительству Черноморской береговой линии. Так в 1836 г. между Суджукской бухтой и Геленджиком был построен форт Александрийский, переименованный впоследствии в Кабардинское укрепление, а севернее Анапы поселены укрепленные казачьи станицы Благовещенская и Николаевская. В 1837 г. возникли станица Витязевская возле Витязевского редута и три укрепления вблизи Геленджика — Новотроицкое в устье р. Пшады, Михайловское в устье р. Вулан и Св. Духа у нынешнего Адлера. В 1838 г. было построено 5 укреплений, в т. ч. Новороссийское, Тенгинское, форт Вельяминовский в устье р. Туапсе, Навагинский близ нынешнего г. Сочи. В 1839 г. был заполнен длинный промежуток между Туапсе и Сочи двумя фортами — Лазоревским на р. Псесуазапе и Головинский на р. Шахе, а внутри владений натухайцев, между Анапой и Новороссийском, построен форт Раевский, а в 1842 г. укрепление Гостагаевское.
Таким образом, с 1830 по 1842 г., на побережье было возведено 17 укреплений, составляющих Черноморскую береговую линию.
Систематические боевые действия на Черноморской береговой линии начались с 1833 г. По мере строительства укреплений горцы все активнее выступали против русских войск. Обороноспособность русских укреплений оставляла желать лучшего и неудивительно, что в начале 1840 г. произошел крах в обороне Черноморского побережья. В течение февраля—марта горцами было взято несколько укреплений на побережье: форты Лазаревский и Головинский, укрепления Вельяминовское, Туапсинское, Михайловское. В ответ на взятие фортов и укреплений, по приказу русского военного министра графа Чернышева, были предприняты военные экспедиции с целью уничтожения аулов, посевов и различных запасов.
Многие адыгейские феодалы протурецкой ориентации и турецкие агенты побуждали население к вооруженному выступлению против России, пытаясь не допустить усиления власти России на Черноморском побережье. В этом стремлении они находили поддержку Англии. Британское правительство не признавало присоединение «черкесского побережья» к России по Адрианопольскому мирному договору на том основании, что адыги не считали себя подданными Турции. Обострившиеся к этому периоду англо–русские противоречия из‑за боязни укрепления России на Кавказе, что могло, по предположениям английского правительства, помешать окончательному завоеванию Англией Индии и подчинению близких к ней стран, в частности Афганистана, толкали ее разыгрывать очередную политическую игру, основным объектом которой стали горцы Западного Кавказа. Сюда, на Черноморское побережье, посылались британские резиденты, обещающие горцам военную помощь со стороны западных стран и побуждающие их к военным действиям против России. Среди адыгов вели агитацию Белл, Лонгворт, Стюарт, Найт и др.
В 1840–х гг. действия турецких контрабандистов и английских эмиссаров продолжались. Черноморская эскадра и береговая флотилия Азовского казачьего войска курсировали вдоль черноморских берегов, уничтожая и захватывая в плен суда контрабандистов. В 1844–1846 гг. русские захватили 28 османских судов. С одного из них было освобождено 78 женщин, увозимых для продажи в рабство.
В конце 1830–х — начале 1840–х гг. началось наступление на горцев Кубани с двух сторон, с запада и востока. На западе русские войска оттеснили их с территории между Анапой и устьем р. Кубани. На востоке начал претворяться в жизнь план командующего Кубанской линией генерал–майора Засса, состоящий в переносе кордонной линии с р. Кубани на Лабу и заселении казаками завоеванных земель.
План этот был подготовлен частыми и успешными (с точки зрения командования) набегами Засса на горцев, начиная еще с 1838 г. Для осуществления военно–колонизационного плана был сформирован специальный Лабинский отряд под командой самого Засса, который открыл военные действия от Лабы к р. Белой. Рассматривая результаты набегов и временных экспедиций, Засс пришел к выводу о большей эффективности первых. Набеги совершались внезапно и обходились без больших потерь. Не зная, когда и где ждать нападения, горцы находились в постоянной тревоге и, опасаясь за свои семьи, не рисковали нападать на русские укрепления. Действия Засса были настолько неожиданны, непредсказуемы и успешны, что адыги прозвали его шайтаном.
В связи с изменением тактики русских войск начался процесс военно–политического освоения Закубанья. Набеги дополнялись колонизацией захваченных земель. В междуречье Кубани и Лабы были основаны казачьи станицы, которые составляли второй эшелон обороны, поддерживая укрепления на Лабинской линии.
Национально–освободительная война горских народов за свою независимость совпала с нарастанием классовой борьбы внутри адыгского общества. Нарастающие противоречия между свободными общинниками, зависимыми крестьянами и феодальной знатью разобщили интересы горцев в борьбе за свою самостоятельность. Различный уровень социально–политического развития отдельных племен, сохранение межплеменной вражды, отсутствие более или менее прочного государственного образования с единым руководством оборонительными действиями — все это крайне негативно сказалось на организации общей борьбы.