– Ну, чтобы прилично одет, выпивши, разумеется. Вот, например, как он, – показывает на Петю.
– Это кто выпивши? – Взвивается Бритвин. – За базар ответить не хочешь?
– Да, я не про это, просто Вы очень хорошо одеты, как для ресторана.
– А если Максим не объявится?
– Я не знаю, но она очень осторожная.
– А если вместо него тебя увидит?
– Это как?
– А так, что вместо Разина ты пойдешь! – обрубает дед.
– Вы это серьезно говорите?
– Серьезней некуда. Пойми, это точка отсчета в твоей жизни. Ты должен выбрать, с кем ты? Точнее этот выбор отсутствует – или с нами, или нет! Возьмем мы их в любом случае, но тогда для тебя расклад совсем другой получится. Парень ты не конченный. Тебе все это зачтется. Принимай решение!
– А не боитесь, что я предупрежу или скроюсь?
– Куда?
– Я согласен. Что должен делать?
– Если вместо Максима ты придешь, заподозрит Рита что?
– Не думаю. Я еще поводов для сомнений не давал. Да и всякое случиться может. Максим тоже вместо Гены, когда тот забухал, участвовал, и ничего.
– Отлично! Леха, давай всех сюда! Петя, где Разин?
– Где же ему быть – в камере.
– Тогда, Игорь, посиди в коридоре.
Воробей входит последний. Плотно прикрывает за собой дверь.
– Толя, транспорт на ходу? – Без раскачки начинает Ермолин.
– Не машина – зверь.
– К ресторану едут: Воробей, Петя, Андрюха и я. С нами будет еще Мухин. С него глаз не спускать. Берешь это на себя, Андрей. – Брагин согласно кивает. – Вместе с ним зайдешь, и понаблюдай, к кому подойдет, потом встретишь, и будьте вместе. Леша, прямо сейчас дуй в адрес, куда – ты слышал. Внимательно осмотрись и укройся на улице рядом. Место сам выберешь. Как увидишь нас, перекрывай другой вход. Теперь Петя…
– Уже понял, – тяжело вздыхает Бритвин.
– Правильно понял. Находишься в зале ресторана. Как определишь ее, задача у тебя одна – в любом случае быть с ней. Заставить обратить на себя внимание и в итоге оказаться тем самым лохом, который ее заинтересует. Наплетешь, что заготовитель рогов и копыт из Мухасранска. Угощай, обхаживай так, чтобы именно тебе была оказана честь жертвой стать.
Потом послушно топаешь с ней, куда скажет. Не бойся, мы рядом будем. Задача ясна?
– Понятно все, только на какие советские я там гусарить буду?
– Да… – Дед задумчиво почесывается, – о деньгах я как-то не подумал. – Вдруг его лицо проясняется.
– Андрюха, а ты что молчишь? Где Соковская тридцатка? Давай сюда.
Брагин с недовольным видом лезет в карман и кладет перед Ермолиным три червонца.
– Где, где? – вот они. На конкретное дело ведь отложены.
– Ничего, в следующий раз пропьем. Петро, получай финансы!
Бритвин скептически мнет купюры в руке.
– Дед, а ты в ресторане давно был?
– Не хожу я по кабакам, ты знаешь.
– То и видно, от жизни отстал. На эти деньги двум непритязательным мужикам, как мы, посидеть – только, только хватит. Знаешь в ночнике цены какие?
– А сколько надо?
– Хотя бы стольник, лучше полтора.
– Да где же я тебе такие деньги возьму? – хватается за голову Ермолин.
– Тогда нечего и заморачиваться брать с поличным. Повяжем по-простому, прямо в ресторане, а потом расколем.
– Нет, это не вариант, – отрезает дед. – Будем искать… Придумал! Альберта сюда, быстро!
Буквально через полминуты Поляков предстает перед нами.
– Альберт, сколько у тебя штрафных в сейфе?
– А что?
– Ты, как старый еврей на базаре. Отвечай! Если спрашиваю, значит надо.
– Есть немного.
– Сколько? Не тяни кота за хвост!
– Ну, рублей сорок – сорок пять, – морщит лоб Поляков, будто бы сомневаясь. Что – что, а деньги он всегда считает.
– Не прикидывайся простачком. Сколько точно?
– Семьдесят два рубля, – зажмурив глаза, выпаливает Альберт.
– Тащи все до копейки мне, – не допуская возражений, повелевает Ермолин.
Через минуту на столе вырастает пачка помятых денежных знаков самого различного достоинства.
– Мне утром отчитываться, – жалобно стонет Альберт.
Вали все на меня. Для дела деньги нужны. Государство большое – не обеднеет. Да не стони ты, завтра назад всю сумму получишь. Дед начинает собираться.
– Володя, – тихо говорит Воробей, – земля не наша, может, соседей подключим. Да и вооружиться не мешало бы.
– А на фига лишний шум поднимать? Мы что, вчетвером с одним хануриком и бабой не справимся? Да и кто тебе ствол выдаст без разрешения Сокова? Хватит базарить, поехали. – Дед первым направляется к двери, на ходу застегивая пальто.
– А я что, остаюсь? – кричу, понимая, что не задействован в операции, – материал-то мой!
– Ты дежуришь и поэтому будешь за самого главного. Заодно с Разиным поработай.
Остаюсь один. Заглядываю в ленинскую комнату. Семенов сладко похрапывает, примостясь на составленных в ряд стульях. Пусть поспит пока. Все-таки бессонную ночь провел. Утром опять же допросы, опознания – замучат мужика. Тихо прикрываю дверь и иду к себе. Удобно размещаюсь в кресле. Теперь какое-то время можно ничего не делать. Парни уехали, будут не скоро. Решаю почитать. Достаю прихваченный из ленинской комнаты свежий номер «Советской милиции» и раскрываю посередине, где обычно печатаются детективы. Вначале рассеянно пробегаю по строкам. Сюжет меня постепенно захватывает и я полностью переключаюсь на чтение. Истошный рев местного телефона возвращает к действительности.
– Быстро в дежурную часть!! – орет в трубку Альберт.
– Ты что, как бешенный, вопишь! В чем дело?
– Я говорю, быстрее… – связь резко обрывается.
Хватает нескольких секунд, и я на месте. Альберт, красный как рак, накручивает круги по дежурке. Тут же, испуганно притихнув, мнется его помощник – Саня. В течение еще минуты я выслушиваю проклятия в Санин адрес. Мне это надоедает.
– Да прекрати орать! Что такое?
– Убег!
– Кто убежал?
– Он убег, задержанный Разин!
– Как!!! – тут уж меня прошибает холодный пот. – Ты в своем уме?
– Я-то в своем. Вот у него спроси!
– Саша, что случилось?
– В туалет он несколько раз просился. Говорил, живот ноет, отравился чем-то. Я его один раз отвел, другой – все нормально. Потом, еще раз захотелось ему. Я вывожу. Туалет-то у нас в коридоре находится. Как только из дежурки вышли, он меня оттолкнул и на выход. Я за ним. Вижу, за угол забежал. Я туда, а он, как в воду канул. На улице темнотища, фонари не работают. Вдоль всего здания проскочил – нет его и все тут. Кто же знал, что борзым таким окажется.
– Не он борзый, а ты дурак! – перебивает Альберт. – Он специально тебя уболтал, а ты расслабился. Что теперь делать? Денег в кассе нет, задержанный прямо из отделения сбежал! Кранты! Все вы со своими заморочками непонятными!
– Эй ты, хлопчик! Помолчал бы лучше или напомнить кое-что? – не на шутку серчаю я. – Это твоя прямая обязанность задержанных охранять. Прошляпил, так нечего на других свои проколы списывать! Лучше думай, как исправляться будешь. Ребята уже в адрес уехали. Представляешь, что будет, если этот хмырь раньше них туда заявится. Предупредить деда надо. Давай машину!
– Нет машины, бензин весь вышел.
– Как это бензин кончился?
– А что думаешь, четыре раза в управление Соков пешком ходил? Все и сожгли.
– Вот же облом! Саня, ты в форме? Быстро на улицу! Хватай любую тачку. Я оденусь и выхожу.
– Давай, Санек, давай! – Надеясь, видимо, на чудо, дрожащим от волнения голосом подгоняет его Альберт.
Сашка опрометью бросается к двери и…, отлетев на два метра, опускается на пол. На пороге, добродушно улыбаясь, стоит двухметровый старшина милиции Степан Иванович Пинчук, за глаза – дядя Степа.
– Ты чего, Лександр, распрыгался, на ночь глядя? – басит Пинчук, – зашибиться ненароком можешь. Веревка какая есть?
– Зачем тебе веревка? Нет никакой веревки, – истерически причитает Поляков. – Без веревки голова кругом идет.