— Почти как тебе, — едва заметно улыбнулся дед, — Я влюбился. И Заалма ответила взаимностью. Мы поженились, и спустя год у нас родилась дочка. Мы назвали ее Иринида, что означает справедливая. Мы были счастливы тогда. А что еще нужно? Войны не было. У нас был свой замок на берегу озера, Заалма плавала там. Часто брала дочь с собой и они плескались в воде до самого вечера. Потом все изменилось. Когда Ириниде исполнилось шестнадцать, ее увидел один из генералов короля. И выкрал ее. Я собрал своих солдат, но не смог отыскать дочку. Заалма почти помешалась от горя. Как и я. Много лет мы жили в трауре. Пока в наш дом не пришло письмо. Иринида писала, что в браке счастлива, и приглашает нас в гости. Ты бы видела лицо Зали, — дед прикрыл глаза руками, словно вспоминая то мгновение, — Она искрилась вся.

Дед замолчал. Тишина длилась долго, но хриплый, немного надломленный голос старика прервал затянувшееся молчание.

— Мы поехали к Ириниде и ее мужу, — продолжил рассказ старик, — Как только мы оказались в их доме, у меня что-то щелкнуло в голове. Я схватил нож и напал на зятя. Заалма пыталась остановить меня, но не вышло. Это сейчас я стар, а раньше…. - дед усмехнулся, словно издевался сам над собой.

— Я убил мужа Ириниды, — выдохнул старик, — Когда его кровь оказалась на моих руках, я пришел в себя. Понял, что натворил, но было поздно. Я видел лицо дочери, осуждение и ненависть в ее глазах. А Заля…. - старик смотрел на огонь белесыми глазами, но из-за слепоты не мог его рассмотреть, теперь он даже плакать не мог.

— Заалма только покачала головой, глядя на меня, — продолжил историю Сиркиус, — и словно растворилась в воздухе. А на том месте, где она стояла, я увидел лужу крови. Я ранил и ее, собственными руками разрушил все. Всех, кто окружал меня, сделал несчастными. Пока я осознавал, что натворил, в комнату вбежала маленькая девочка. Ты.

— Но как такое возможно? — удивленно прошептала стражница, — Я ведь… мне всего семнадцать. И потом, я слышала, что Заалма уже очень давно хранит это место. Дедушка, ты что-то путаешь, — вкрадчиво прошептала стражница.

— Нет, не путаю, — грустно улыбнулся старик, — Много столетий назад, когда я убил своего зятя генерала, служившего Туврону, Заалма ушла в Храм. Она добровольно принесла себя в жертву ради своей дочери и ее счастья. Но старая Хранительница, предшественница Заалмы, была коварной и злобной. Я считаю, что она на тот момент просто выжила из ума. Заалма отдала свою жизнь, но Ириниде не вернули мужа. Ты осталась без отца. К тому же, твой брат Лэй, уже был в ее черве. И как только мальчик родился, Иринида прыгнула в то самое озеро, в котором плавала с детства, и утонула. Она просто не хотела жить без любимого. Вы с Лэйем остались со мной. Только после смерти Ириниды ко мне явилась Заалма. Она на тот момент уже стала Хранительницей Великого Храма. Она поставила мне условия. Я должен был растить вас, оберегать, и взамен мы сможем видеться каждые пятьдесят лет. Выхода не было. Я согласился. Один раз гораздо лучше, чем ничего. А про вас с Лэйем Заля сказала, что вы будете всегда молодыми. До тех пор, пока не встретите своих половинок. Ты уже начала меняться, взрослеть. А Лэй все еще ребенок.

— Ты хочешь сказать, что мне более трехсот лет? — выдохнула Элли.

— Четыреста семнадцать, — кивнул старик, — но ты не помнишь прошлого. Ты даже не можешь помнить того, что было два года назад. Твои воспоминания длятся всего год. Потом все события идут по кругу.

— Нет, ты не прав! — четко возразила Элли, — Я точно помню, как Лэй был маленьким. Я играла с ним. Мы росли вместе. Охотились. И маму я помню!

— Нет, Эллаида, — твердо возразил Сиркиус, — Это все только иллюзия. Твою маму не убивали минаитцы. Она умерла задолго до начала этой войны. Все твои воспоминания — моя выдумка, иллюзия, созданная мною.

— А как же мой дар невидимости? — потеряно спросила Элли.

— Он есть и реален, — улыбнулся Сиркиус, — Это наследство от Зали. Передалось и тебе. Дар Лэя еще проявится, как только он встретит свою половину.

Эллаида молчала. В ее голове не укладывалось, не поддавалось осмыслению все, что она только что услышала. Все, что она знала, было ложью, причудой старика.

— Мне нужно к мужу, — четко проговорила Элли. Стражница не собирлась ожидать решения Заалмы. Она теперь уже ничего не боялась. И потом, за свои, как выяснилось, четыреста с лишним лет, она достаточно пожила вдали от мага. И теперь она просто не может без него. Пусть нет вероятности того, что через год она будет помнить свое прошлое так же четко, как события месячной давности, но иного выхода она не видела.

— Нет, Элли, — твердо возразил старик, — Ты останешься здесь, со мной. И мы дождемся решения Заалмы.

— Зачем, дедушка? — тихо спросила Элли, — Чтобы ты отдал меня ей? Не разрешил быть счастливой?

— Так нужно, Элли, — старик поднялся на ноги, — Ты не понимаешь. Я слышал разговор генерала и короля. Они хотят избавиться от тебя.

— Бред! — уже громче прокричала Элли, — Они не могут так поступить со мной. И Тигин им не позволит!

— Он слишком слаб, чтобы противостоять магии Короля Таймира! — рявкнул дед, — Одумайся, внучка, — примирительно проговорил старик, — Пойдем со мной в Храм.

— Знаешь, деда, — немного побаиваясь старика, прошептала Эллаида, — Так нечестно. Ты хочешь обменять меня на свое будущее. А меня ты спросил?

— Это не важно, — тихо проговорил старик.

На его лице была написана решимость. В его руке мелькнул кинжал. А в позе появилось что-то зловещее. Элли вся сжалась от страха. Стала невидимой. Но деду это не мешало, он и без того за много лет слепоты научился отыскивать противника в кромешной темноте.

Надвигаясь на внучку, дед теснил ее к входу в Храм.

— Не бойся, Элли, — почти ласково проговорил Сиркиус, — Думаю, Заля уже приняла решение.

Стражники скрылись в Великом Храме. А солнце, поднимаясь, золотило кончики деревьев.

Дракон, спикировав к земле, обернулся в человека.

— Прилетели! — выдохнул Драгидор.

Тигин, приземлившись на ноги, осмотрелся.

— Ты ошибся местом, — коротко выговорил маг теней.

Осматривая местность, высокую гору, кромки деревьев, цепким взглядом, Тигин хотел рычать и крушить все вокруг.

— Солнце уже встало, а ты, мать твою, прилетел не в то место! — почти прокричал Тигин.

Драгидор, предпочитая не обращать внимание на состояние друга, только молча пошел в сторону горы. Каменистая стена, скрывавшая вход в Храм, нисколько не изменилась.

— Нам сюда, — коротко сказал Драг. И, кивнув в сторону стены, прошел сквозь нее. Тигин, облегченно выдохнув, пошел следом за другом.

— Пусти меня! — услышал Тигин голос Элли. Напрягся всем телом. Маг, готовый разорвать любого, вставшего на его пути к жене, ринулся вперед, ведомый звуками голоса любимой.

Драгидор не отставал от друга ни на шаг. Оказавшись в просторном зале, друзья увидели старика, цепко державшего Элли за локоть. В его руке был нож.

Тигин, зверея с каждым мгновением все больше, увидел тонкую струйку крови, стекавшую по ладони любимой.

— Пусти. Ее. Немедленно! — каждое слово мага было рокочущим, рычащим. Казалось, воздух просто клокочет из его глотки, складываясь в слова. На руках и голове Тигина начала появляться шерсть. Волк, не контролируя себя, стал оборачиваться в зверя.

Старик замер, поняв, что не успел. Тигин нашел их раньше времени, чего стражник никак не ожидал.

В зале начало появляться яркое свечение. Заалма, в белых одеждах, появилась в центре Храма.

— Ты вновь меня разочаровал, Сиркиус, — печально проговорила Хранительница. Старик хотел что-то сказать, но у него не выходило. Одним движением руки, Хранительница навсегда отобрала у стражника, некогда горячо любимого ею, и разрушившего все, что у них было, способность говорить. Старик мог только стоять и слушать. Раньше, когда судьба только разлучила его с любимой, зрение всегда возвращалось к нему на время его присутствия в Великом Храме. Сиркиус считал это великим даром, как и умение открывать проход из абсолютно любой точки земли в Храм Предков. Но теперь, когда он стоял перед любимой, он не мог ее видеть, как и не мог ни слова вымолвить.