А, так вот в чем дело. Они видели, как я спускалась из его спальни в прошлую субботу. Надеюсь, Джеймсу они ничего не наболтали. 

— Нет, мы друзья еще с Сиднея, — невозмутимо поясняю я, игнорируя её непрозрачный намек. Затем переключаюсь на Билли: — Так чем ты занимаешься? 

Больше поговорить с Нейтаном наедине не удается. Мне весь вечер хочется затянуть его куда-нибудь в темный уголок, но сегодня этому не суждено случиться. Хотя я из кожи вон лезу, уделяя внимание Джеймсу, меня все равно напрягает, когда он пытается меня обнимать и притягивать к себе. Время от времени посматриваю на Нейтана, силясь понять, о чем он думает, но он упорно отводит глаза. 

Около одиннадцати Джеймс кивает мне, и мы идем домой. Он пожимает руки парням, я неловко прощаюсь со всеми. На секунду ловлю взгляд Нейтана, но он лишь отпивает пива и отворачивается к бару. Мне не по себе оттого, что он ведет себя так, словно мы вообще не знакомы. А надо бы вздохнуть с облегчением, что Джеймс, кажется, преодолел свою ревность. 

          ***

— Все прошло хорошо, правда? — спрашивает Джеймс, глядя на меня. Мы сидим в такси, которое я уговорила его поймать. 

— Он тебе понравился? — интересуюсь я как бы между делом. 

— Ну, ничего чувак, — ухмыляется Джеймс. 

— Что? 

— Ты точно на него не запала? — уточняет он с удивлением и легкой неприязнью. — Я бы понял, будь это Ричард, но Нейтан… он странный. Из него слова не вытянешь, да? 

Заставляю себя засмеяться. 

— Да, он такой. 

По крайней мере Джеймс не вспоминает о нашем с Нейтаном висении на телефоне. Потому что Нейтан на самом деле весьма словоохотлив. Со мной. 

Но так и должно быть. Джеймсу и не должен нравиться Нейтан. Так даже лучше.

          ***

— Ну, как все прошло? — взволнованно спрашивает Хлоя, как только я появляюсь на работе. Джемма подкатывается поближе, готовая слушать. 

— Все отлично, — отвечаю я. 

— Отлично? — в голосе Хлои слышится разочарование. — Что, никакого мордобоя и битых бутылок? 

— Прекрати! — хихикаю я. — Все отлично, они поладили. 

Все правда прошло отлично. Наверное, неплохо, что Нейтан держался слегка отстраненно. Пора мне уже начать думать о нем, как о друге. Иного мне не светит. 

— Тухляк, — зевает Хлоя. 

— Эй! — шутливо одергиваю ее я. 

— Прости, но мне уже так надоела собственная скучная жизнь. Когда мы опять пойдем пить коктейли в пятницу с друзьями Джеймса? — интересуется она. 

— Все еще хочешь? — улыбаюсь я. Похоже, она наконец отошла от увлечения Брайсом, глупым канадцем, который в тот вечер постоянно лез обжиматься, но потом так и не позвонил. 

— Да, я бы не отказалась познакомиться поближе с Уильямом, — подмигивает она. 

— Так держать, красотка! — хохочу я. Тогда мы здорово повеселились. Обещаю подруге устроить еще что-нибудь подобное. 

Карен и Рина на неделе тоже звонили, желая узнать, как все прошло. Отреагировали на мои слова они совсем по-разному, хотя чего-то в этом роде я и ожидала. Рина, с которой я поговорила первой, полностью одобрила, что я наконец решила остаться с Нейтаном просто друзьями. Карен же, наоборот, заявила, что я напоминаю ведущую детской телепередачи, витающую в облаках.

— Да ну тебя, отвали, — раздраженно заявила ей я. 

— Брось, Люси. Неужели тебе не захотелось залезть к нему в штаны, как только ты его опять увидела? 

— Заткнись, — рявкнула я. У меня как раз был перерыв на обед, и я сидела на площади Сохо.

Карен хрипло засмеялась в трубку, но потом взялась за меня уже серьезно: 

— Извини, что дразню тебя, просто мне все это не нравится. 

— Вообще-то, тебе следовало одобрить то, что я думаю о Нейтане только как о друге, а не призывать меня спуститься на землю. 

— Ладно, ладно, как пожелаешь. Так когда я встречусь с твоим серфером?

В пятницу мне исполняется двадцать шесть, и на мой день рождения Карен и Алан, Рина и Пол, Хлоя, Джемма и Мартин вечером должны собраться в Мэрилебоне. Вчера Джеймс сам предложил пригласить Ричарда и Нейтана, что я, конечно, немедленно сделала.

Мои друзья с нетерпением ждут знакомства с Нейтаном, а меня эта идея пугает. Надеюсь, они не сболтнут ничего лишнего. Пытаюсь поумерить пыл при мыслях о предстоящей встрече, напоминая себе, как он вел себя со мной, когда вокруг были чужие люди, и какой он, когда мы одни. А вдруг он будет таким же отстраненным и холодным, и друзья не поймут, из-за чего весь сыр-бор. Мне бы не стоило из-за этого волноваться, особенно теперь, когда я все решила. Но почему-то я все равно беспокоилась. 

Девушки на работе меня весь день баловали, а Мэнди в обед купила пирожных. Джеймс прислал огромный букет прямо в офис, и Хлоя прямо с ума сходила от зависти. А что у неё было за выражение лица, когда я показала, какое ожерелье он мне подарил утром! Цепочка из белого золота с крупным бриллиантом, который подходит к моим сережкам. 

Она прекрасна. Просто чудо. Но почему-то каждый раз при взгляде на нее я чувствую себя двуличной стервой.

          ***

Октябрь приближается к экватору, вечера становятся длиннее и холоднее, и я снова пересела на метро. Я хотела вернуться домой и подготовиться, а не ехать прямо с работы. И еще Ричард и Нейтан должны зайти выпить с нами в нашей квартире. А с остальными мы встречаемся в баре на Хай-стрит. 

Вскоре я пожалела, что решила отправиться на метро. Народу набилось, как сардин в банку. 

Пока я размышляла, а не выйти ли на ближайшей станции и пройтись до дома пешком, потому как давка была просто невыносимой, поезд остановился прямо посреди тоннеля. На следующей станции случился пожар, и оттуда эвакуировали людей. Женщине рядом со мной стало плохо, и я наорала на стоящих рядом пассажиров, чтобы они отодвинулись и дали ей возможность вдохнуть. Через полчаса, которые показались мне сущим кошмаром, поезд, наконец, вновь тронулся. 

          ***

Как всегда сажусь со скрещенными ногами на полу перед зеркальной дверью шкафа, чтобы накраситься. Вытаскиваю черный обруч и надеваю его, чтобы челка не спадала на глаза. Потом выдавливаю на ладонь немного тонального крема, и тут кто-то звонит в дверь. 

Вот незадача, они уже здесь, а я еще не собрана. Окидываю взглядом комнату: кровать не застелена и завалена одеждой, косметика разбросана по всему полу. Ну, тогда не буду показывать Нейтану спальню. Слышу, как Джеймс приглашает гостей войти и шум их шагов на площадке. Пусть сам предложит им пива, а я пока закончу. Наношу тональный крем, потом беру зеленые тени от Шу Уемуры и провожу пальцем сначала по ним, потом по веку. Повторяю тот же ритуал с другим глазом. Следом перерываю сумочку в поисках туши. Кто-то стучится ко мне. Блин, только бы это был Джеймс. 

— Заходите! 

— Привет! С днем рождения, — говорит Нейтан, приоткрыв дверь. 

— Спасибо, извини, я еще не готова. 

Он распахивает дверь и переступает порог. Мне отчаянно хочется стянуть с головы обруч.

— Хорошее местечко, — замечает Нейтан, имея в виду квартиру. Он нависает надо мной, а потом садится на пол за моей спиной, держа в руках пиво. Я разворачиваюсь, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, и наши ноги почти соприкасаются. 

— Тебе нравится? 

— Ничего так. Хорошее расположение. — Он отхлебывает из бутылки. 

— Я немного опоздала, застряла в метро, — объясняю я, а потом опять отворачиваюсь к зеркалу и беру щеточку от туши. Похоже, уходить он не собирается, потому стоит с этим смириться и пытаться не обращать внимания на бардак. 

— Правда? А на какой ветке? 

— Как звучит! «На какой ветке». Говоришь как настоящий лондонец. 

Он хихикает, и я рассказываю ему о своем путешествии, пока заканчиваю наносить косметику. Наконец снимаю ободок и взъерошиваю челку. 

— Вуаля! 

Нейтан поднимается и протягивает мне руку, чтобы помочь встать. Протискиваюсь мимо него — ладонь пылает от его прикосновения — и иду впереди на кухню. Черт побери! 

Джеймс и Ричард смотрят регби.