Луций не стал искушать судьбу, а метнулся к выходу и, поощряемый короткими победными воплями почуявших свободу зверей, во весь дух добежал до лифта. Он так и не сумел понять, как это тигрица успела проскользнуть раньше его. Тем не менее она была в лифте, и юноша отчетливо видел ее желтый с черным бок и громадные выступающие клыки. Тигрица, задрав голову, обнюхивала пульт управления, но, учуяв человека, вдруг вышла из кабины и оскалила зубы. Луций, даже вооруженный мечом и кинжалом, инстинктивно чувствовал малую эффективность своего снаряжения против разящих клыков тигрицы.

Не поворачиваясь спиной к зверю, юноша сделал несколько крохотных шажков назад, лихорадочно выдергивая из ножен меч и вытаскивая кинжал. С дрожью в руке он выставил меч вперед и продолжил отступление, преследуемый тигрицей, которая так же медленно ползла вслед за ним, выбирая время для прыжка.

Оглушительный рев потряс Луция. От неожиданности он метнул в зверя кинжал левой рукой. Никак не нацеленный кинжал со звоном ударился о каменную стенку и рикошетом отлетел тигрице в бок, вонзившись у основания крестца. Юноша находился перед ней, поэтому тигрица решила, что сзади на нее напал другой, более опасный противник. Рыча от ярости, она вцепилась в пораженное место и клубком покатилась по площадке в противоположную от Луция сторону. Занятая болезненным ранением, она каталась по площадке, визжа и стеная, потом с грозным рыком бросилась в другой коридор, где вдали показалась человеческая фигура.

Юноша понимал, что только чудо спасло его на этот раз от гибели. Из оцепенения его вывел другой, еще более громкий тигриный рык, ему ответил второй, потом третий, словно завыла разом стая демонов. Не оборачиваясь, Луций прыгнул в лифт и нажал на кнопку. Смерть была у него за спиной, потому что уже в закрывающиеся двери просунулась когтистая широкая лапа, да так и осталась в кабине отхваченная молниеносным ударом меча. Двери захлопнулись, и под одновременно злобный и жалобный вой Луций полетел вверх.

Девочка сидела на корточках перед мониторами и манипулировала правой рукой пультом управления. Молча подойдя, юноша уселся рядом и, не беспокоя ее, стал внимательно следить за ее действиями. Всего мониторов было около двадцати, и Луций понял, что каждый из них обслуживал один этаж. Кроме общего пульта на каждом мониторе была еще система переключателей, так что по желанию оператора можно было заглянуть практически в каждое помещение любого этажа.

— Покажи подвал, — потребовал юноша, и девочка подчинилась его приказу.

После серии беспорядочных переключений она включила монитор, отвечающий за нулевой этаж. Снова Луций увидел гигантский подвал с десятками стальных и деревянных клеток, только на этот раз они были пусты. Остались лишь буйволы, которые никак не могли рискнуть покинуть загоны. Никого не было и в коридоре, где только что находился юноша. До сих пор он не перекинулся с девочкой ни одним словом, и теперь, когда понял, что звери им выпущены и это безвозвратно, он обратился к ней.

— Как твоя ключица? — спросил он девочку, которая напряженно всматривалась в экран, так что виден был только ее профиль и прядь черных спускающихся на щеку волос.

Девочка искоса посмотрела на него и ничего не ответила. Луций встал, поискал вокруг глазами, нашел чашку и пошел в ванную. Там он ополоснул лицо и руки, наполнил чашку водой, после чего вернулся назад. Девочка, как он узнал, вернувшись из ванной, ее звали Лиз, продолжала возиться с пультом. Видимо, она хотела найти вполне определенный зал, но не знала, как это сделать. После серии переключений на экране возник гигантский храм Сатаны со статуей злого бога. Как всегда, десятки поклонников молились в различных нечеловеческих позах, казалось, удерживаемые только своей верой и духовным напряжением.

Юноша с отвращением поморщился и, пытаясь отвлечься от тяжелых воспоминаний, принялся перебирать кнопки на пульте управления. Случайно ему удалось вызвать звук. Наполнивший комнату гул показался ему странно знакомым. Звериный вой — вот, что он услышал. Вой, казалось, шел отовсюду, но верующие делали вид, что не замечали его. Переключая камеры, Луций навел изображение на вход в помещения секты. Он увидел, что перед дверью с внутренней стороны группировались служители с топорами и копьями, из последних сил сдерживая идущий снаружи натиск.

Внезапно одна из створок подалась, выбитая мощным ударом, и клубок коричневых и желтых тел ринулся в пролом. В поисках пищи львы и тигры умудрились подняться из подвала на следующий этаж и, почуяв сквозь щели в дверях запах человеческого мяса, пытались выломать их. Несмотря на беспорядочные удары, которыми осыпала их стража, хищники прорвались сквозь подставленные мечи и копья и стали терзать и убивать коленопреклоненных людей. Вопли погибающих, мечущихся поклонников Сатаны смешались с торжествующим рыком опьяненных кровью животных.

В это время из притвора вышла жрица. Обнаженная до пояса, в шелковых облегающих талию шароварах она застыла, запрокинув назад голову, и в одно мгновение словно поднялась над толпой. Завидев ее, верующие бросились к ней, надеясь на защиту, которую она, как выяснилось, не могла им дать. Пестрое тело промелькнуло в воздухе, и тигр с окровавленной пастью и лапами перепрыгнул окружавших жрицу, сбил ее с ног и покатился вместе с ней по полу. В тот миг, когда их тела соприкоснулись, в руке женщины вспыхнул некий предмет, напоминающий хрустальное многогранное яйцо, и тонкий раскаленный луч ударил хищника, выжигая глубокие порезы на атласной шкуре.

Сплетенные, как пара возлюбленных, прекрасная женщина и зверь несколько мгновений катались по земле, оставляя кровавый след, потом тела распались. Тигр, перерезанный почти надвое, остался лежать на земле, а жрица приподнялась на локте и что-то приказала страже. Приблизив изображение к ней вплотную, юноша увидел, что правая половина ее тела от плеча до бедра была одной сплошной кровавой раной. Несколько мгновений женщина смотрела на него в упор, не видя и не чувствуя его присутствия. К ней подбежала стража и, осторожно положив на носилки, понесла в покои. Одна рука жрицы неподвижно свисала вниз, теряя по дороге капли крови, вторая продолжала сжимать хрустальный предмет.

Увидев, что их сородич убит, звери, а их было не менее десятка, пришли в полное неистовство. В то время как львы продолжали кромсать и увечить в слепой ярости бессильных сопротивляться им людей, тигр и тигрица напали на окружавшую жрицу стражу. Бойня продолжалась несколько секунд. Исколотые и изрубленные звери остались лежать в нескольких метрах от сородича, но и носилки с раненой жрицей уже некому было нести. Все ее защитники, мертвые или тяжело раненные, распростерлись на земле. Жрица, на мгновение придя в сознание, попыталась встать, чтобы спастись бегством, и не смогла. Хрустальное оружие выпало из ее руки и, потеряв силу, покатилось по залитому кровью полу. Громадный зверь с размаху опустился на носилки и одним ударом лапы снес жрице голову.

Лиз выхватила из рук Луция пульт и швырнула его в стену. Изображение на мониторе погасло.

—Ты садист, убийца! — закричала девочка, содрогаясь. — Как ты можешь на это смотреть и смаковать. Лучше бы ты оставил меня умирать вместе с матерью!

Луций холодно посмотрел на нее и отвернулся.

—И аз воздам, — сказал он. — Перед тобой были поклонники зла на своей последней оргии. Или ты не слышала о таких? Что, серьезно не слышала? Но ты же жила в Римском клубе и ничего не слышала о человеческих жертвоприношениях? Счастливчик! А моего брата, между прочим, только случай спас от гибели в раскаленном медном чреве Сатаны. Так что они получают по заслугам.

—А моя мать, — спросила она. — А я? Мы мирно жили. Я училась в лицее. Пришли твои друзья... убийцы. Мать я видела, когда ей в спину воткнули саблю. За что? Чем мы виноваты?

—Что, женские лицеи тоже есть? — спросил Луций вежливо.

Он оглядел девушку и нашел, что она очень красива. У нее были пышные черные волосы, яркое лицо с громадными удлиненными глазами и немного вздернутым носом и хорошо очерченные пухлые губы. Тело ее он не мог разглядеть из-за прикрывающей его портьеры, но припоминал, что оно было не хуже лица.