Миля за милей эшкины заманивали Железных Рыцарей в свои владения.

Было очевидно, что именно в этом и состоит их тактика. Уже идя по проложенным в извилистой дельте тропам, Н'Кало понял, что враг на Моликоре готовит западню, чтобы отрезать, окружить и уничтожить любые посланные Империумом в бой силы. Как и любой из Железных Рыцарей, он читал ландшафт как открытую книгу, за каждой запрудой и каждым поваленным стволом видя чей–то замысел.

Самый легкий путь в леса и болота дельты, где, безусловно, поджидали эшкины, проходил через два высоких леса, разделенных болотистой полосой, где вода поднималась над топкой почвой. Солнце скрывали облака, размытые тени делали воду черной, а дно казалось ненадежным. Обходные пути были слишком глубокими и трудными. Магнокуляры Н'Кало зафиксировали на расположенном вдали возвышении дамбу из бревен, с помощью которой и затопили эту местность, вынуждая атакующих пройти между лесами именно здесь.

Ударная группа Н'Кало ступила под отбрасываемую самыми высокими деревьями тень. Плотный густой лес представлял собой неухоженное переплетение сломанных ветвей и поврежденных стволов, сгрудившихся на выступающих из поверхности болота каменистых холмах, где было достаточно почвы, чтобы там могли расти деревья. Н'Кало не видел признаков присутствия эшкинов, но знал, что они там есть, столь же уверенно, как если бы они стояли прямо перед ним.

— Космодесантника невозможно заманить в западню, — сказал сержант Борази по вокс-сети ударной группы, — можно запереться с ним в одном помещении, но в ловушке при этом окажется совсем не он.

Н'Кало остановил группу у края леса. Перед ними простиралась открытая болотистая местность, края которой казались очень удобным местом для того, чтобы разбить лагерь и лишить врага возможности устроить засаду. Н'Кало подумал о назначенных парламентом командующих, которые купились на эту уловку прежде, чем Моликор запросил помощи у Империума. Они, должно быть, решили, что будет резонно рискнуть попасть в засаду один раз, но обеспечить себе прямой выход на противника. Скольких из них Эшкины убили, превратив местность в своего союзника? Сколько всадников в панике метались по точно такой же тропе под ливнем из тысячи стрел, а затем и под пулями из трофейного оружия в руках врага, который прятался так хорошо, что, казалось, убивать начал сам лес?

— Салик и Швайо, держите фронт, — скомандовал по воксу Н'Кало, — К'Джинн, прикрываешь тыл. Борази, со мной.

Ударная группа заняла позицию у входа в ловушку. Опустошители Борази опустились на одно колено, водя по дуге стволами тяжелых болтеров.

Наблюдателю, незнакомому с космодесантниками, могло показаться, что Железные Рыцари замерли в нерешительности, думая, стоит ли идти по лежащему перед ними узкому пути.

— Огонь! — приказал Н'Кало.

Тяжелые болтеры издали ужасный рев, их огонь начал кромсать стоящий по правую руку лес, размалывая на части стволы и взметая в воздух целые облака щепок.

— Вперед! — прокричал Н'Кало. Его голос был едва слышен на фоне шума, — огонь в движении!

Пока опустошители перезаряжали оружие, три тактических отделения выдвинулись в сторону леса, ведя на бегу непрерывный огонь из болтеров. В одной руке Н'кало сжимал силовой меч, в другой — плазменный пистолет. Когда на землю упали последние щепки, он впервые увидел противника.

Эшкины были украшены множеством шрамов, а их одежда представляла собой обернутые вокруг тела полоски ткани и кожи, защищающие их в лесу от шипов и колючек. Бугры покрывающих лица и тела шрамов выступали наружу достаточно далеко для того, чтобы их можно было проткнуть костями и колючками, а под кожу лишенных волос голов были внедрены шипы. Эшкины словно олицетворяли представления о жителях преисподней, бытующие на некоторых отсталых мирах. Возможно, они выбрали себе образ согласно мифам Моликора, чтобы вселить в сердца войск парламента страх перед проклятием.

Эшкины по мере сил огрызались огнем, оттаскивая раненых и убитых от того места, где раньше стояли деревья. Выстрелы направленных на Железных Рыцарей автоганов и лазганов с шипением вгрызались во влажную землю или со звоном рикошетили от керамита. Космодесантники, не снижая скорости, устремились на врага.

План засады состоял в том, что космодесантники останутся на открытом месте, полагая, что не смогут пробиться через лес. К несчастью для эшкинов, этот план, великолепно сработавший бы против армий парламента, не удался против бронированных космодесантников, чьи масса и сила позволяли им двигаться через лес стой же скоростью, что и по открытой местности. Бойцы отделения Салика первыми добежали до деревьев и, нисколько не замедлившись, начали прорываться между стволами. Под их весом трещала гнилая древесина. Железные Рыцари оказались среди издающих боевые кличи эшкинов. Очереди болтеров скрещивались в воздухе и разрывали врагов пополам.

Н'Кало внезапно ощутил легкое разочарование. В пределах досягаемости силового меча не было ни одного Эшкина. В быстро редеющий лес вошло отделение Швайо. Люди умирали среди узловатых корней и рухнувших стволов. Сегодня у Н'Кало не будет трофеев.

Наконец, Н'Кало добрался до деревьев. Среди упавших на землю ветвей лежали скрюченные, истеранные тела. Один из противников был все еще жив. Он со стоном пытался подняться, похоже, не понимая, что одна из его рук оторвана у самого локтя. В валяющихся телах зияли огромные рваные раны, оставленные болтерным огнем. Одна из голов была разбита задником болтера. Н'Кало перешагивал через трупы, осматриваясь вокруг в поисках целей. За спиной шли Борази и К'Джинн.

Внезапно, Н'Кало перестал слышать тяжелые шаги и огонь болтеров своих идущих сзади боевых братьев. Он оглянулся, не желая замедляться, но никого не увидел.

— Доклад по отделениям! — сказал Н'Кало в вокс. Ответом ему было лишь потрескивание статики, — доклад! — повторил он, но ответа не последовало.

Лес бурлил. Он был живым. Эшкинов теперь едва ли можно было назвать людьми: они проскальзывали внутрь древесных стволов, а их плоть сливалась с замшелой древесиной. Они стелились по земле подобно змеям, их конечности подвижностью напоминали жидкость, и они стекали в землю прежде, чем Н'Кало успевал прицелиться. Их силуэты мелькали над головой, как птицы.

— Что это за колдовство? — воскликнул Н'Кало. С гудением ожил силовой меч, командующий принялся размахивать им, сметая на своем пути деревья, — космодесантник не боится козней нечисти! Он не знает страха!

Лес вокруг искажался. Деревья изгибались, перекрывая путь, а из земли высовывались руки, пытающиеся поймать космодесантника за щиколотки. Н'Кало выстрелил на ходу, плазменный пистолет послал сквозь листву мерцающий оранжевым светом поток, но не было никакой уверенности в том, что он хоть куда–то попал. Командующий налево и направо размахивал мечом, пробивая себе путь. Он попытался вызвать своих боевых братьев, но снова не получил ответа. На поверхности деревьев теперь проявились лица, а из земли выступила кровь. Небо, на которое Н’Кало бросил взгляд сквозь скрюченные ветви, казалось покрытым волдырями и ожогами, словно в нем накапливалась некая зловещая, готовая низринуться на космодесантника сила.

Н’Кало врезался в препятствие, которое не поддалось под его весом. Он отступил на шаг назад и увидел еще один кошмар. Выше пояса космодесантник, ниже пояса чудовище с паучьими конечностями. Несколько лап с ужасными когтями были подняты с явным намерением пронзить тело Н'Кало. Броня космодесантника принадлежала не Железным Рыцарям — она была фиолетовой, на одном из ее наплечников красовалось изображение золотой чаши. Судя по высокому воротнику, это был доспех образца «эгида», какой обычно носили библиарии.

Н'Кало ударил по появившейся фигуре мечом. Мутант отразил удар рукоятью изящно украшенного топора. Молниеносным, незаметным глазу движением существо оказалось над командующим, придавило его своим весом, вынудив опуститься на одно колено. Одна из конечностей схватила Н'Кало за держащую меч руку, а другая отшвырнула в сторону плазменный пистолет.