Натан вышел первым, вытер платком вспотевшую лысину, и мы с ним обнялись, как старые друзья, хотя виделись впервые. Если, конечно, не считать телевизионного разговора… С Лу-у он поздоровался очень церемонно и даже чуть наклонился, как бы желая поцеловать ручку. Но Лу-у таких тонкостей не знала и руку поспешила убрать.

Затем в дверном проёме машины появилась круглолицая и узкоглазая Неяку. Видимо, наблюдала издали за происходящим… Мы приняли её с Натаном вдвоём, и она сразу объявила:

— Тебя, Сандро, я воспринимаю как старого знакомого. Муж рассказывал о тебе.

Я вспомнил невысокого немногословного удивительно собранного и точного Нгуена Тхи, техника силовой защиты, и ответил:

— Да, мы работали с ним душа в душу.

— Надеюсь, и у нас так же получится. — Неяку улыбнулась и перевела понимающий взгляд на Лу-у. — А это мне помощница?

— Угадала.

Они познакомились, и я попросил гостей натянуть мыслеприёмники. Чтобы Лу-у понимала разговор. Хотя всего она понять, естественно, не могла. И уж никак не могла знать, что работа с Нгуеном Тхи на Южном полуострове связана для меня с гибелью Бируты.

— Тут тебе два контейнера, — объявил Натан. — Медицинский и продуктовый. И две раскладушки, как ты заказывал. Давай выгрузим!

— И загрузим эти… — Я показал на пустые контейнеры.

За несколько минут мы произвели замену, и Натан деловито поинтересовался:

— Где ловушки?

— В палатке. Надеюсь, вы не на пять минут прилетели? Идёмте в селение.

— Подожди! — Натан остановил меня. — В машине ещё подарки вождю. Ты нас представишь?

— С удовольствием.

— Это займёт много времени? У нас всего день.

— Как разговоритесь… — Я пожал плечами. — Вообще-то раскладушки я просил именно для вас.

— Нам они не понадобятся. — Натан махнул рукой. — Оставишь для других гостей. Мы же не последние…

Он вынул из вертолёта сумку с подарками, захлопнул дверку, и мы двинулись к ручью.

— Придётся разуться, — предупредил я. — Полотенца — на той стороне. Если не секрет: что в подарках? Чтоб я не растерялся…

— Не бойся, не топоры! Твой пунктик известен! — Натан рассмеялся. Однако карие глаза его при этом оставались грустными. Они всё время были грустны, что бы он ни говорил. — Мы привезли в основном сладости. Ты этого, я знаю, не увозил и не просил. Пусть попробуют! Может, понравится?

— А из несъедобного?

— Лёгкие сумки через плечо. Стопка. Ты их тоже не брал. Я интересовался.

«Может, для этого и понадобился список? — подумал я. — Может, зря грешил я на Женьку?»

Заполненность ловушек Натана порадовала. Он поочерёдно подносил их к уху и с довольной улыбкой слушал, как гудят внутри комары. Похоже, их коллективный писк о многом говорил ему. Обстановка моих палаток его явно не интересовала. Зато Неяку интересовалась именно обстановкой: внимательно осмотрела и чуть ли не ощупала почти всё.

— Если комары здесь те же, что и у нас, — сказал Натан, — мы сможем не пропитывать перметрином одежду для Западного материка. В первые годы для нас это было единственным спасением. Но, как сам знаешь, не всегда помогало.

— Такой сильный яд? — уточнил я. — Этот перметрин…

— Пока комар прокалывает ткань твоей рубашки, он получает смертельную дозу. — Натан усмехнулся. — Я видел, как упавшего отравленного комара подбирают муравьи. И тоже погибают. Но ведь не закроешь всю кожу до последнего квадратного миллиметра…

— А репелленты для кожи?

— Вот они на здешних комаров почему-то не действовали. — Натан вздохнул. — Пока химики искали новые, мы получили вакцину. Это оказалось проще.

Так спокойно, вроде бы даже лениво он очертил первый смертный бой первых здесь астронавтов. Бой с природой. После него появились первые могилы землян. После него по всему Центральному материку исчез ядовитый комар.

К хижине Тора мы шли церемонно, неторопливо, под взглядами всего селения. Впереди — Лу-у и Неяку, сзади — мы с Натаном. Я старался представить, что чувствовала в эти минуты Лу-у, и мне казалось, они были минутами наивысшего торжества в её жизни. Она шла среди сынов неба, одетая по их обычаям и защищённая всей их силой. Что может быть здесь выше этого?.. К тому же она знала уже, что проклятые хуры запросили мира и он будет оплачен сынами неба. А селение этого ещё не знало.

И от того, что я старался по возможности смотреть на происходящее сейчас глазами Лу-у, чисто деловой визит двух биологов становился символом политического союза, очень выгодного для племени купов.

Тор, как водится, угощал кхетами и жареной рыбой. Но между кхетами лежали в чистой миске чистые ложки и перочинные ножи. Из-под шкуры, на которой сидел, вождь сегодня ложек не вынимал.

Не я об этом позаботился. Тут была явная работа Лу-у. Не раз она видела, как старательно перемываю я после еды всю использованную посуду. В конце концов она научилась мыть её сама. Она видела, где держу я ложки и ножи. Далеко не всё требовалось объяснять этой толковой девочке.

Натан раскрывал праздничные яркие коробки конфет, пастилы, лимонных долек и зефира, протягивал всем попробовать, пробовал сам и нахваливал сладости, уверял, что они добавляют силы человеку. В сумке с подарками нашлись и фигурные изящные бутылочки «Тайпы», и весёлые жёлто-красно-зелёные стаканчики, не сравнимые с моими скучно-белыми. Натан поражал не только сутью подарков, но и их дизайном, расцветкой, праздничностью. И лёгкие сумки, которые потом раздал он всем в хижине, тоже оказались пёстрыми, весёлыми, нарядными. Одна такая сумка могла украсить любую одежду, даже грубую шкуру на бёдрах.

Мне был безмолвно преподан превосходный урок воспитания вкуса и понимания человеческой психологии. Натан улетит, а пребывание его здесь долго будет помниться как яркий праздник. И прежде всего благодаря дизайну.

Среди буйства красок и вкусных вещей Тор не растерялся, сохранил солидность и первым же вопросом гостю показал, кто такой он есть.

— Как живёт мой друг и брат, великий вождь Мих? — степенно спросил Тор. — Я давно не разговаривал с ним.

Натан сразу посерьёзнел. Мгновенно он понял, что должен передать от Тушина что-то особенное, именно Тору адресованное. Хотя, разумеется, ничего такого не было, и Тушин мог даже не знать, что Ренцел сюда полетел. Они работали в Городе в разных плоскостях и могли не общаться месяцами. Как и мы с Натаном. И как я с Тушиным — пока он не полюбил мою маму.

— Вождь Мих просил передать великому вождю Тору, своему другу и брату, вот этот свет для тёмной ночи. — Натан торжественно вынул из кармана плоский фонарик, мягко нажал кнопочку и отдал Тору. — Вот здесь зажигается и гасится, — показал он. — А когда весь свет выгорит, отдашь Сану. Он вложит новый свет.

Пока Тор разглядывал изящный фонарик, Ренцел тихо объяснял мне:

— Батарейки стандартные. Коробку батареек Розита вложила в медицинский контейнер. Ты про них забыл, а она ничего не забывает. Удивительная женщина!

— Скажи Миху, — попросил Тор, — что я был у айкупов. Их вождь Лар готов пролить кровь с сынами неба. Он тоже хочет стать другом и братом великого вождя Миха.

— Передам! — на самых нижних, самых солидных басах пообещал Натан. — Вождь Мих всё время думает о союзе с купами и айкупами. Он никогда не даст их в обиду. Ухр Тор!

Они остались очень довольны друг другом. И уже через час мы двинулись к болоту, где интересующих Ренцела насекомых было больше всего. А потом предстоял поход к реке и в сухой лес за моим вертолётом.

По пути я заметил, что сумка, висевшая на плече Натана, была точно того же цвета, что и наши голубовато-серые походные костюмы. Всё буйство красок он оставил для других…

Обсуждали мы, естественно, прежде всего проблему умиротворения буйных урумту.

— Всё это может оказаться куда сложнее, чем расписали компьютеры, — тихо предположила Неяку. — Они учитывают только логику и психологию цивилизованного человека. Он создавал эти машины и ничего другого вложить в них не мог. Логика и психология человека нецивилизованного машинам недоступна. И не только машинам, но и далеко живущим цивилизованным людям. У моих предков был очень характерный пример. Прямо в моей семье. Вам это интересно?