Тот, поднявшись из анабиоза и сохранив свой возраст, до сих пор смотрел волком на очень повзрослевшего Джонни. Джонни от этого было только ещё более неуютно. Но деваться было некуда. Именно здесь он был хоть как — то но среди людей, которые его принимали. На выжившие колонии ему дорога была закрыта. По понятной причине.

Родители же Диего, как бывшие фермерами, так ими и оставшиеся, бродили меж каллистян, «хоббитов», Ирби, воспринимая всё с ними случившиеся как сказку, сон. Сказочный сон, который то ли воплотился в реальность, то ли просто не желает кончаться. Они даже ящеров Ирби, перестали бояться и теперь воспринимали их как нечто само собой разумеющееся.

Возможно, этому в немалой степени способствовало то обстоятельство, что у Ирби была богатая гамма эмоций, и мимики. Уже этим они очень быстро расположили к себе этих простоватых людей. Они видели, что Ирби не только не звери, но ещё и очень доброжелательно к ним настроенные существа. А это для них было главным всегда. Не внешность, а сущность.

Особенно интересным была встреча семейства Сингх с Ситарой. Гита и Ситара очень долго всматривались друг в друга. Настороженно. Даже с некоторым страхом. Обе знали друг о друге слишком много. Особенно Ситара, получившая в своё время, память Гиты.

Тогда, на первой встрече с этим семейством, Ситаре было даже несколько боязно и неуютно. Она не могла предположить заранее их реакции на то, что вот пред ними стоит та, что была вместо Гиты там, на Ёс. Та, что имеет значительную часть памяти Гиты. Которая стала даже больше чем сестра — близнец.

Ту технологию, что применили Ирби для внедрения, семейство Сингх осуждало. Но разумом они понимали, что этот вариант внедрения был наиболее близок к успеху всего предприятия. Одно время Ирби они воспринимали как неких воров душ. Но и с этим смирились. Ведь всё — таки они делали это не из корыстных или иных злых побуждений. Они хотели спасти всех. И сам глава семейства, как потомственный военный тоже сознавал, что на войне приходится чем — то жертвовать.

В данном случае, чтобы постараться спасти миллиарды людей, пожертвовали частью его гордости. Его самости. То, что удалось спасти очень много, уже извиняло тех, кто поступил с ними вот так странно и нелицеприятно.

Также извиняло и то, что по их канонам Ситара повела себя выше всяческих похвал. Став героем и не посрамив чести семейства Сингх, от имени которых она тогда действовала.

Он, как и его жена, остались несколько отстранёнными от всех людей «Пегаса», хоть и изъявили желание лететь на Каллисто. Возможно потому, что знали из рассказов, что именно на Каллисто сосуществуют два народа, ранее совместно заселившие и освоившие этот мир. И один из них, по сути, был для них родным.

Ситара и многие из её соотечественников на борту звездолёта, были для них непосредственным свидетельством благополучия жизни там, на Каллисто. Свидетельством того, что там они не будут чужими, как на уцелевших колониях. Уже здесь они чувствовали себя если не как дома, то среди своих.

Сейчас же, в этом сказочном комплексе на холме, они оба гуляли смотрели на свою дочь, на других каллистян, изредка вступая в разговоры. Во многом, это прощальное гулянье было похоже на многие светские приёмы ещё там, на погибшей Ёс. Так что и в этом они не чувствовали стеснения.

Ситара с Гитой, тем временем, обе прогуливались между людей, Ирби, «хоббитов», под ручку, как сёстры. Да ещё и одинаково одетые в сари. Что ещё больше подчёркивало единение этих очень близких теперь людей.

Вообще каждый эту эпопею со спасением целого кластера от катастрофы, пережил по — разному. В том числе и по тому, что в разной степени был вовлечён в дело. Многие из экипажа «Пегаса», вообще провели большую часть в анабиозе. Так что больше всего досталось тем, кто был в десанте на Ёс, кто непосредственно был завязан на него. Они сполна получили все те ужасы, что обрушились на всех разумных здесь.

Но, наиболее тяжко из всех, выживших из десанта на Ёс, пришлось Сергею Сотникову.

Побывав в сердцевине Перехода, он ещё тогда, когда мотались по космосу, пытаясь спасти хоть кого — то, обнаружил, что несёт в себе кусочек Инфосферы. Как она к нему прицепилась — оставалось только гадать. Что она из себя представляет, тоже было загадкой.

Он несколько раз пытался «взять» информацию из неё и каждый раз получал серьёзный шок. Слишком большой объём за раз он получал. Тем не менее, эта информация им всё равно осваивалась. Теперь были полностью понятны рассказы свидетелей Перехода, циркулирующие по Великому Кольцу. Рассказы о Богошоке. Особенно в той части, почему его и назвали Богошоком.

Здесь в Комплексе, он старался как можно меньше касаться Инфосферы. Просто ходил между людей, Ирби, хоббитов. Беседовал с ними. Ему самому очень хотелось как можно больше запомнить, как можно больше запечатлеть в чувствах тех, кого он уже никогда не увидит.

И Ирби, и «хоббиты» сами по себе были интересны. Жаль, что уже настала пора возвращаться. Может после, через гипер они на Каллисто получат целевое послание от их планет. От тех друзей, что он здесь среди всех них завёл. Хоть и заполнили они информационные накопители «Пегаса» всей той информацией, что смогли предоставить «хоббиты», — культурной, научной, — но живое общение всё — таки было гораздо более привлекательным.

То же было и с Ирби. До этого ни один из землян, ни с Прародины, ни с колоний типа Каллисто никогда ещё прямо не контактировали с этой, широко раскинувшейся по Галактике старейшей цивилизацией. Всё, что приходило до этого от Ирби, приходило часто через третьи руки. А тут, в самых неожиданных обстоятельствах, и месте им довелось — таки встретиться. Теперь, после преодоления катастрофы настала пора и с ними расставаться.

Сергея сильно привлекали эти чёрные ящеры. Своей необычностью, древностью цивилизации. Да и вообще, по тем случаям, когда им приходилось встречаться непосредственно, он сложил о них самое благоприятное впечатление. И уже то, что они уже столько тысячелетий, самоотверженно по всей Галактике зачищают последствия своей жутко древней ошибки, внушало ещё большее к ним уважение.

Он как раз разговаривал с тем самым Иласом, которого повстречал на Чистых Днях, и одним из хозяев, когда к ним подошли Гита с Ситарой. Они тоже, как и Сергей с Иласом вышли на террасу под звёзды.

Их внимание издали сразу же привлекла форма Иласа, отсверкивающая бесчисленными бликами в свете голубых звёзд, сияющих на этих небесах ярче луны. Собеседника Иласа они опознали когда подошли ближе, так как они оба смотрели на пейзаж, расстилающийся внизу. На озеро, в котором отражалось всё это феерическое небо.

— Вот, хотела тебя представить Гите Сингх. Всё никак не представлялась возможность…

Сергей посмотрел на них обеих. Смотрелись они действительно как сёстры. И улыбнулся.

— Сергей Сотников, космодесантник. Со всем почтением! — сказал он и сложил ладони слегка поклонившись.

Примерно то же самое попытался сделать и ящер когда представили и его самого, что сильно развеселило всех. Древнее приветствие в его исполнении смотрелось очень экзотически.

Гита, сильно заинтригованная такой встречей тут же разговорилась с Иласом и, «хоббитом». Ведь ранее ей как — то не представлялось возможности пообщаться с ними. А вот так просто, как это делали каллистяне подойти и поговорить — то ли воспитание не позволяло, то ли некое стеснение.

Видя, что их можно оставить Сергей и Ситара чуть отошли в сторону.

— Ты последние месяцы сам на себя не был похож… Как чужой стал. Как кибер. — чуть пошутила Ситара. — А сейчас, вижу, уже восстановился. Как прежде весёлый стал.

Сергей виновато потупился. Развёл руками.

— Извини… Тяжко нам пришлось тогда. Вот и пришлось превратиться временно в «кибера». — горько хохотнул Сергей.

— Понимаю… Сама еле отошла от напряжения тех дней.

— Во время катастрофы, превращаешься из человека в функцию. Чтобы спасти других людей. — почти извиняясь сказал Сергей. Его действительно давило всё это.