Народъ сѣялъ на заливныхъ земляхъ рисъ, торговалъ и платилъ богатыя дани царямъ. Цари были очень богатые и жили роскошно. Вотъ изъ этого-то рода царей и былъ царь Судогдана, отецъ Сиддарты Будды.
1.
600 лѣтъ до Рождества Христова царствовалъ царь Судогдана. Женился онъ въ молодости на красавицѣ, царской дочери, по имени Маія. И не было у царя дѣтей. И на одиннадцатомъ году увидала царица Маія сонъ. Увидала она, что будто лежитъ она на своемъ ложѣ подлѣ царя, своего супруга, и разверзлись потолокъ и крыша и надъ нею — звѣздное небо. И глядитъ она на небо и видитъ — изъ самой глубины неба, изъ-за всѣхъ другихъ звѣздъ выходитъ одна, становится все больше и больше, и видитъ царица, что идутъ изъ звѣзды этой шесть лучей свѣтлыхъ. И ярче и ярче становится звѣзда, и падаетъ звѣзда ниже и ниже. И видитъ Маія — въ серединѣ звѣзды печать — бѣлый слонъ съ шестью клыками, и отъ каждаго клыка — лучъ. Только разсмотрѣла это Маія, полетѣла звѣзда еще быстрѣе, ослѣпила, обожгла ее и, какъ стрѣла, вонзилась ей съ лѣвой стороны подъ сердце. Ужаснулась Маія, проснулась и разсказала мужу свой сонъ.
Позвалъ царь сногадателей и спросилъ у нихъ, что значитъ сонъ царицы? И сказали сногадатели:
— Сонъ къ великому благу; сонъ означаетъ то, что родитъ царица сына, и будетъ тотъ сынъ великой святости и мудрости на пользу всѣмъ людямъ. Онъ освободитъ міръ отъ заблужденій и будетъ властвовать надъ людьми.
И точно — понесла съ того дня Маія; и когда пришло ей время, родила сына необыкновенной красоты.
2.
Обрадовался царь, что сбылось предсказаніе волхвовъ, и ждалъ теперь, что сбудется и предсказаніе о томъ, что сынъ этотъ будетъ властвовать надъ людьми. Царь понималъ такъ, что его сынъ будетъ великимъ воиномъ, завоюетъ другихъ царей и будетъ царемъ надъ всѣмъ міромъ. Обрадовался царь и велѣлъ праздновать рожденіе сына по всему своему царству.
И стали сходиться со всего царства люди, чтобы поклониться младенцу. Пришелъ съ другими и старецъ-пустынникъ, 50 лѣтъ не выходившій изъ своей пустыни. Пришелъ старецъ, и всѣ узнали его и разступились передъ нимъ, и царь встрѣтилъ его. Когда же старецъ вошелъ къ родильницѣ, она сказала женщинамь:
— Положите младенца Сиддарту къ ногамъ старца!
Взглянулъ старецъ на младенца и сказалъ:
— Не трогайте младенца: не ему лежать у моихъ ногъ, а мнѣ.
И самъ распростерся на землѣ передъ младенцемъ. И, вставъ, сказалъ:
— На деревѣ человѣческаго рода только одинъ разъ въ тысячу лѣтъ зацвѣтаетъ цвѣтъ, тотъ цвѣтъ, который, распускаясь, наполняетъ міръ благоуханіемъ мудрости и любви. На твоей вѣткѣ, царица, распустился этотъ цвѣтокъ. Но ты сдѣлала свое дѣло и умрешь черезъ семь дней.
Ушелъ старецъ. И точно — царица тихо умерла, назначивъ сыну въ кормилицы служанку свою Магапру.
Огорчился царь Судогдана о смерти жены своей, но утѣшался сыномъ и тѣмъ, что было предсказано ему.
Росъ сынъ и тѣломъ и духомъ; и пришло время учить его. Пригласилъ царь самаго ученаго человѣка своего царства — Висвамитра, чтобы обучить сына. И переѣхалъ Висвамитръ во дворецъ царскій и сталъ учить молодого Сидарту.
[ВАРИАНТЫ РАССКАЗА «ЧЕМ ЛЮДИ ЖИВЫ»].
АНГЕЛЪ НА ЗEMЛѢ.
* № 1.
Поѣхалъ рыбакъ въ море. Нашла буря на море, опрокинула лодку. И сталъ рыбакъ тонуть. Призываетъ Господь Ангела. Рыбакъ въ морѣ тонетъ, поди вынь душу изъ человѣка. Слетѣлъ Ангелъ на море, вынулъ душу изъ рыбака и пошло тѣло рыбамъ на съѣденье, а душа къ Богу. Принялъ Господь душу и посылаетъ Ангела въ село: жена того мужа одна въ избѣ умираетъ, поди вынь изъ жены душу. Слетѣлъ ангелъ въ село, влетѣлъ въ избушку. Лежитъ жена на кровати, родила двойню, двѣ дѣвочки; жена мечется на кровати. Одну дѣвочку ухватила къ груди, другую столкнула на землю. Взялъ ангелъ дѣвочку съ полу и видитъ — у ней ножка виситъ переломлена. Поднялъ ангелъ дѣвочку съ <полу>,83 положилъ къ груди и улетѣлъ на небо. Не вынулъ изъ родильницы душу. Влетѣлъ Ангелъ на небо и говоритъ Господь: что жъ не вынулъ изъ родильницы душу. И сказалъ Ангелъ: не могъ, Господи, вынуть изъ родильницы душу. Лежитъ одна и два младенца при ней. Одинъ упалъ съ кровати и ногу сломалъ. Не могла мать поднять, я положилъ его къ груди. Погибнутъ безъ отца, матери ангельскія душки. И сказалъ Господь: поди вынь изъ родильницы душу и узнай, чего людямъ знать нельзя, безъ чего людямъ жить нельзя и чѣмъ человѣческая жизнь крѣпка.
Полетѣлъ ангелъ въ село, влетѣлъ въ избушку. Оба младенца у груди лежатъ, присосались, а мать затихла, лежитъ, только грудью носитъ. Подошелъ ангелъ къ головамъ, вынулъ изъ родильницы душу, и остались младенцы на мертвомъ тѣлѣ. И полетѣлъ ангелъ съ душою на небо. Взмахнулъ крылами, поднялся высоко надъ селомъ, и вдругъ крылья ослабли, повисли, отпали. Полетѣла душа одна къ Богу, а Ангелъ упалъ на песокъ о <край>84 берега моря.
Жилъ на селѣ сапожникъ (чеботарь) съ женою. Понесъ сапожникъ работу въ городъ. Сдалъ работу, купилъ товару и идетъ по дорогѣ. Смотритъ сапожникъ — побочь дороги сидитъ на пескѣ человѣкъ. Подивился сапожникъ. Под<о>шелъ ближе: видитъ человѣкъ весь нагой сидитъ, глядитъ на небо и плачетъ. Подивился сапожникъ: какой человѣкъ? Если пьяница — не похожъ, лицомъ чистый и бѣлый. Если странній человѣкъ, разбойники обобрали — все бы не нагимъ его оставили; если бы изъ моря приплылъ, быль бы мокрый. И раздумался сапожникъ: подойти разспросить или мимо пройти. Подойти распроcить — задержишься, ночи захватишь да надо помощь подать. А помощь подать — я и самъ не богатъ и старуха забранитъ, а мимо пройти — и скорѣе домой придешь и хлопотать за чужой бѣдой не будешь и съ старухой спору не будетъ. И пошелъ сапожникъ дорогой, не хотѣлъ оглядываться. 10 шаговъ ступилъ, точно силомъ заворотилъ кто ему голову — оглянулся. Человѣкъ сидитъ, плачетъ и что то шепчетъ. И повернулось у сапожника сердце. Бросилъ товаръ на дорогѣ и побѣжалъ къ человѣку. Эй, добрый человѣкъ, что сидишь, что горюешь. Люди людямъ вѣкъ помогаютъ. Надо къ ночи въ село, надо тѣло одѣть и брюхо кормить.
Поглядѣлъ на сапожника нагой человѣкъ и тихо сказалъ: Богъ наказалъ [1 неразобр.] сапожникъ и говоритъ: ну, горевать нечего. Надо исправляться какъ нибудь.
— Гдѣ же я чего возьму. Я ничего не знаю. Богъ наказалъ. И опять заплакалъ человѣкъ. Подумалъ сапожникъ: голодный поле перейдетъ, а голый изъ печи не вылѣзетъ. Схватилъ съ себя сапожникъ шапку, бросилъ на земь, распоясался, кинулъ кафтанъ на песокъ, сѣлъ на него, разулся, портки сдернулъ, перетянулъ рубаху черезъ голову, вскочилъ босикомъ, надѣлъ кафтанъ на голое тѣло, подпоясалъ, а шапку, рубаху, портки, сапоги, подвертки собралъ въ охапку, швырнулъ къ голому человѣку. Взялъ человѣкъ одежу и сталъ кланяться. А сапожникъ повернулся и босикомъ выбѣжалъ на дорогу. Подхватилъ товаръ и пошелъ къ дому.
И задумался сапожникъ: какъ вспомнитъ нагого человѣка, какъ онъ одежу взялъ и умильно взглянулъ на него, такъ у него весело на сердцѣ станетъ; какъ подумаетъ, какъ ему черезъ село босикомъ безъ шапки пройти и какъ старухѣ показаться, такъ его оторопь возьметъ.
Думай не думай, а ноги несутъ, и пришелъ сапожникъ къ селу. Увидали его ребята, закричали: дядя Марей безъ шапки босикомъ идетъ. Услыхали бабы, увидали мужики. Аль загулялъ, дядя Марей. Зарокъ не сдержалъ. Шапку пропилъ, сапоги прогулялъ. Прохладно ходишь сапожникъ босикомъ. Сыграй пѣсню. А то пропилъ много, а не веселъ идешь. Нечего дѣлать Maрею, притворился пьянымъ, сталъ руками махать, подпрыгивать. Что дѣлать, братцы, загулялъ, мой грѣхъ! Захохоталъ народъ, зацыкали ребята, собаки чуть голеняшки не обкусали, прибѣжалъ Марей ко двору. Увидала его старуха, такъ и ахнула: видитъ, что и рубахи новой и портокъ нѣтъ, начала его ругать, за воротъ въ избу впихнула. Гдѣ пропилъ? Съ кѣмъ гулялъ? Растащиха ты, бездомовникъ, уйду я отъ тебя.