— Милорд Арунден, я советуюсь с вами, но я хочу ехать как можно быстрее, а вы сами знаете, что чем меньше народа, тем быстрее, тише и безопаснее едешь.

— Стрелы быстрее, чем любая лошадь, — сказал Арунден, упершись кулаками в бедра, и пошел вперед. Сиптах дернул головой, почувствовал, что поводья натянулись потуже, и Вейни послал Эрхин вперед, ближе к ней, так что они образовали жесткую стену, перед которой Арундену пришлось остановиться. — Миледи Моргейн — там нет дороги для любого кел, а тем более для женщины с кучкой мужчин, двоих из которых я сам никогда не взял бы с собой, и которой я не разрешал уйти и проехать по моей земле. Мои стражи остановят вас, и, в лучшем случае, вернут сюда, а в худшем застрелят без разговоров! Чтобы эти два негодяя не сказали вам, лучше послушайте меня: вы никогда не проедете через эти леса — а также любые другие! — без надежных людей вокруг себя, и, клянусь Богом, вы не проедете по дороге без таких мужчин, которых знают мои стражники, иначе — клянусь Небесами! — кто-нибудь захочет повязать ваши волосы вокруг своего шлема. Первым делом прикройте ваши волосы, прежде чем кто-нибудь решит, что перед ним один из сородичей Гаулта, и подождите, пока мы не снимем лагерь. Мы поднимем для вас несколько кланов, миледи, и я лично довезу вас до Дороги.

— Мы не нуждаемся в помощи, — сказала Моргейн. — Нас четверо, этого достаточно. И не давите на меня, лорд Арунден. Лучше приглядывайте за Гаултом.

— Не дурите, — сказал Арунден и, отступив на несколько шагов, махнул рукой своим людям. — Сворачивайте лагерь.

Люди мгновенно задвигались, но замерли на месте и повернулись обратно, как только красный огонь прорезал туман и трава занялась прямо у ног Арундена. Какое-то мгновение Арунден стоял, ничего не понимая, потом взглянул вокруг и в страхе отпрыгнул назад, когда крошечный огонек начал разрастаться. Его глаза расширились и он растерянно посмотрел на Моргейн и на Вейни, сидевшего в седле с рукой на рукоятке меча.

— Ведьма! — крикнул Арунден, и священник поднял свой меч.

— Вы были моим хозяином, — холодно сказала Моргейн. — Поэтому я пока буду вежливой с вами, милорд. Поэтому я не тронула вашу страну. Но не ошибитесь во мне. Здесь повелеваю я, и это мои люди, которые поскачут туда, куда прикажу я или Вейни. Не надо мне грубить — вам это очень не понравится. А если вы хотите мою благодарность — милорд — тогда позаботьтесь о безопасности южной границы, где, скорее всего, Гаулт очень недоволен тем, что мы делали с его владениями.

По лицу Арундена пробежало несколько выражений, сменяющих друг друга: от страха до других, более непонятных.

Зато священник, не думая ни секунды, выбросил вперед меч и, сделав знак креста, завыл, перемежая молитвы с проклятиями, бросая гневные взгляды в толпе и в Небеса над ним. Ведьма, слово зашуршало по быстро тающей толпе; даже в глазах Брона появился страх, пока он успокаивал лошадь. У ног священника огонь описал маленький круг, наткнувшись на мокрую траву, и тот внезапно прыгнул на него и стал ожесточенно топтать, пока Арунден и его люди шептались за его спиной. — Огонь, — крикнул священник, — тот самый огонь, который уничтожил лес в долине. Огонь, который ты низвела на землю. Тот, кто сжигает леса — проклят Богом! И вы все прокляты, все, кто едет с ней…

Вейни сдерживал себя. Брон и Чи сделали непонятный знак рукой и отвели лошадей назад, пока священник несся вперед с рукояткой меча, поднятой к Небесам. — Эй! — крикнул Вейни, заметив, что он бежит прямо к Моргейн, выехал вперед и отбросил его назад плечом Эрхин.

— Прокляты навеки! — Священник взмахнул тяжелым мечом и обрушил его прямо на шею Эрхин. Вейни только успел подставить свой меч в ножнах и отбить обнаженное лезвие, потом ударил священника ногой, отправив его кувыркаться по дымящейся траве, священник завыл и, внезапно, подпрыгнул, когда сквозь кольчугу почувствовал тепло огня. — Прокляты! — он вскочил на ноги и нагнулся за мечом.

Арунден ударил ногой по рукоятке меча священника, заставив его воткнуться в обожженную землю.

— Это и есть ваша помощь? — сухо спросила Моргейн. — Тогда я обойдусь без нее, милорд Арунден.

— Вы возьмете то, что я вам даю!

— Я уже сказала вам, что я — враг Гаулта. Если вы будете так добры и сделаете то, о чем я вас просила, то я успею дойти туда, куда собираюсь и сделать то, о чем уже говорила вам, прежде, чем Гаулт поднимет тревогу и сообщит обо всем своему хозяину. Если бы я владела землями, граничащими с владениями Гаулта, милорд, я бы воспользовалась этим советом. Но, конечно, я не собираюсь указывать свободному Человеку, что он должен делать. Теперь ваш выбор — помогать или мешать.

— Не слушайте ее! — крикнул священник и ухватился за меч, когда Арунден задумчиво шагнул вперед.

Арунден повернулся и вытянул руку в то самое мгновение, когда Вейни обнажил клинок; лорд схватил меч за рукоятку, вырвал из руки священника и отбросил далеко в сторону, на траву. — Миледи, — сказал он, — Лучше примите мой совет. Я не собираюсь спорить с вами о стратегии. Я сам пойду с вами, и еще десяток моих людей. Один мой помощник пойдет на юг и закроет дорогу, другие на восток и запад, и передадут ваш совет предводителям других кланов. Череп Ичандрена до сих белеет на шесте рядом с Морундом, и только мое слово заставит моих разведчиков поверить, что эти парни до сих пор люди, и, кстати, ваш Вейни, тоже. Я могу поручиться за вас, и доставить к воротам Теджоса так, что вам не придется выезжать на Дорогу. Мое слово кое-чего стоит в этих холмах, между которыми бродит множество банд — никто не сможет сказать, что я один из прислужников Гаулта! Эй, священник, ты, который ест мою еду и греется у моего огня. Сними проклятье! Сними, ты слышишь меня?

— Бог запомнит, — пробормотал священник и сделал знак рукой в сторону Арундена, изобразив что-то вроде половинки глаза.

— Хорошо сделано, — весело сказал Арунден. — Видите? Мы друзья.

— Лио, — сказал Вейни на родном языке. — Этот человек неисправим. Вы пожалеете о любом добром деле, которое сделаете ему. И тем более о помощи, которую получите от него. Не принимайте его предложение, даже частично.

Но Моргейн молчала, а Арунден стоял перед ней, глядя снизу вверх, мрачный и трезвый.

— Вы не пожалеете, — настойчиво сказал Арунден. — Придет время, и мы понадобимся вам, миледи — вам понадобится кто-нибудь, кого знают люди из других кланов, человек, которого они будут слушать.

— Тогда докажите это сейчас, — сказала Моргейн. — Пошлите гонцов во все кланы, помешайте Гаулте забраться в ваши земли и добраться до южных ворот. Трое ваших людей могут стать нашей гарантией безопасности. Но вся эта земля пожалеет, если Гаулт узнает, что я здесь, поблизости, а потом один из людей Гаулта успеет добраться до южных ворот и привести помощь из Манта — сделайте мне одолжение, милорд Арунден, и буду у вас в неоплатном долгу.

Лицо Арундена почернело, на щеках расцвели красные пятна. Он закусил губу и провел рукой по растрепанным волосам, там, где они торчали из кос воина.

— Тот, кто распоряжается этой позицией, — сказала Моргейн, — доминирует на юге. Когда ворота умрут — вы почувствуете это в воздухе. И тогда вы узнаете, что я выполнила свое обещание; и вскоре вы будете лордом Морунда. Вот то, что я предлагаю вам — то, что вы можете взять и удержать. Югу необходим сильный правитель. Я могу взять с собой трех человек, которых вы мне предложите. Я отошлю их обратно, как только выеду из ваших владений. Но моих собственных я сохраню!

Она повернула Сиптаха и неторопливо поехала прочь, а Арунден застыл с открытым ртом, в его глазах мелькали тысячи злых и жадных мыслей. Вейни не повернул Эрхин. — Езжайте за ней, — сказал он Чи и Брону, которые двинулись, чтобы встать рядом с ним; братья повернули и поехали за Моргейн, оставив его лицом к лицу с Арунденом и его людьми.

— Милорд, — твердо сказал Вейни. — Ваши три человека.

Арунден пришел в себя и назвал три имени, на что Вейни наклонил голову, уважая его выбор. — Я думаю, — сказал Вейни, стараясь, чтобы в его тоне не было и следа наглости, — что ваши люди без труда отыщут наш след.