ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ

ВЫЙДЯ из ворот завода, Зоя разыскала зеленый лимузин. Он стоял на том самом месте, где Зоя оставила его.

Вообще машина не проявляла больше никакой самостоятельности. Зое показалось это даже странным. Тут было словно какое—то отступление от заведенных уже правил, нарушение порядков, установленных для вещей Боброва.

Впрочем, вскоре Зоя убедилась, что для таких выводов нет никаких оснований.

Слева показалась колонка заправочной станции. Зоя решила пополнить запас бензина, а заодно попросила проверить левую переднюю шину, которая похлопывала что—то по асфальту. Заправщик с помощью клея быстро поставил на место отставший от протектора лоскут резины

— Вы не скажете, сколько сейчас… — обратился он к Зое.

Прежде чем он успел договорить, из глубины лимузина громкий голос сообщил, который час.

Заправщик удивленно заглянул в окно автомобиля. Затем рука его потянулась к затылку, а лицо приняло еще более растерянное выражение — это было последнее, что запомнила Зоя, трогая машину. Решительно ей сегодня суждено удивляться самой и удивлять других.

Но список сюрпризов этого дня не был исчерпан. Сидя за рулем и погоняя машину, Зоя раздумывала над тем, куда заявить об исчезновении Боброва (не постовому же милиционеру?), и вдруг обнаружила, что ее машина стоит посреди шоссе… К ней приближался человек в форме милиционера. Его товарищ с поднятой рукой стоял шагах в пяти впереди. Зоя не заметила его сигналов и проехала бы мимо, если бы зеленый лимузин не выполнил послушно приказания. «Второй раз зазевываюсь, — рассердилась она на себя. — Рулевое колесо — ведь не письменный стол, а сиденье водителя — не место для размышлений… Растереха этакая..»

Но тут милиционер, державший руку поднятой, опустил ее, и машина незамедлительно тронулась. Зоя схватилась за тормоз и остановила автомобиль уже окончательно.

— Странно, — сказал первый милиционер, оборачиваясь ко второму. — За рулем — девушка. А говорили, что машина без пассажиров и без водителя. Ваши права?

Зоя достала книжечку, удостоверяющую ее права шофера—любителя.

— Так, все в порядке. Это ваша машина?

— Нет, это машина инженера Боброва, — твердо отвечала Зоя.

— Тоже правильно, — нисколько не удивился милиционер. — Куда направляетесь?

— Я ищу Боброва…

— Вот как, — сказал милиционер — Мы тоже его ищем… Обождите минутку!

И он направился к будочке, стоявшей поодаль у края шоссе.

— Вы хотите звонить? — крикнула вдогонку Зоя. — Телефон есть в автомобиле.

— Отлично, — сказал милиционер возвращаясь. Он открыл дверцу, протянул руку и снял телефонную трубку.

ПОЛЬЗА ОБЪЯВЛЕНИЙ

Больше за рулем она не задумывалась. Это было чересчур опасным. Наступали часы «пик», когда в конце рабочего дня улицы большого города особенно насыщены движением.

Низкая, приземистая машина ехала по широкой прямой магистрали без остановок. Когда впереди показывался перекресток, мостовая начинала постепенно понижаться, и у самого перекрестка автомобиль Зои нырял в широкий тоннель, освещенный невидимыми лампами так, что не было никакой разницы с дневным светом. Иногда, наоборот, Зоя пролетала перекресток по пологому горбу асфальта, а поперечное движение протекало внизу под шинами ее автомобиля.

Только в центральной части города, где строилось огромное здание, колонна десятитонных грузовиков не успела втянуть свой хвост в широкие ворота, и Зое пришлось задержаться. Окидывая взглядом забор, окружавший постройку, Зоя заметила крупные буквы, которые заставили ее вздрогнуть «Бобров» — было напечатано на приклеенной к забору афише, а выше и ниже шли еще какие—то строки, набранные более мелким шрифтом.

Дальнейшее напоминало кадр из комического кинофильма.

Сзади гудели и ревели. А Зоя, подъехавшая поближе к афише, ничего не слыхала, во всяком случае до того момента, пока не прочитала объявления до конца.

Хорошо, что оно было коротким. Сзади ее машину уже подталкивал какой—то тягач, неизвестно откуда появившийся и тыкавшийся резиновым буфером в кузов зеленого лимузина.

Под нестройный хор разноречивых восклицаний Зоя покинула место непредвиденной стоянки. На этот раз обошлось без вмешательства милиции.

«Большая аудитория Политехнитeхского музея, — повторяла она про себя — Всесоюзное общество по распространению политических и научных знаний. Лекция инженера Боброва. Сегодня, в семь часов тридцать минут вечера»

Семь часов тридцать одна минута! — сообщил голос из лимузина, когда она остановила автомобиль у подъезда Политехнического музея.

Она не успела даже сообразить, подумала ли она о том, который час, или этот услужливый механизм начинает сообщать свой справки, прежде чем даже мысль о времени приходит в голову человека.

Все билеты оказались проданными, и только корреспондентское удостоверение Зои открыло ей вход в аудиторию — на последнее пустовавшее место из резерва администрации.

Зал был заполнен и довольно активно гудел. Во всяком случае, здесь было больше шума, чем в цехе № 3.

Место Зои находилось впереди — прямо против пустовавшей кафедры.

Старичок—распорядитель, проводивший Зою, сообщил, что Бобров всегда чрезвычайно пунктуален, но сегодня, по неизвестной причине, запоздал уже на целых пять минут. Звонили к нему на дачу, и там ответили…

Зоя раскрыла рот, чтобы сообщить что Бобров пропал и его разыскивают, как вдруг вошел сам Бобров.

Зоя догадалась, что это Бобров, по тем аплодисментам которыми разразился вдруг зал, и еще больше — по той напряженной тишине, которая наступила вслед за аплодисментами. Так встречают только знакомых и популярных лекторов.

Бобров оказался высоким, широкоплечим человеком с крупными чертами лица. Он был одет в светлый серый костюм и держал в одной руке шляпу, в другой — портфель, перетянутый ремнями. Положив то и другое на кафедру, он сразу приступил к лекции, коротко извинившись за опоздание.

Все это произошло так быстро — открылась маленькая боковая дверка, в ней появился Бобров и спустя несколько мгновений очутился уже на кафедре, — что Зоя не успела ничего сказать распорядителю. Впрочем, и он куда—то исчез: около нее никого не было. В зале наступила тишина.

ЛЕКЦИЯ

БОБРОВ привычным жестом доставал из портфеля бумаги и раскладывал их на кафедре продолжая говорить. Boт он нажал кнопку — и в зале погас свет, а над кафедрой вспыхнул экран и на нем замелькали тени. Теперь были видны только экран и сам докладчик, освещенный каким—то матовым серебристым лучом, неведомо откуда падавшим на кафедру.

Он говорил о том, как вначале человек работал за станком, держа инструмент в руке. И на экране был виден этот смешной станок, который только поворачивал обрабатываемый материал, а человек выполнял все остальное. И все—таки это наивное устройство намного повысило производительность труда и подготовило изобретение и строительство других, более совершенных механизмов. Не будь этого примитивного станочка, не было бы и сложных современных машин.

Тут Зоя, как и все в зале увидела, что человеческая рука на экране теряет свои привычные очертания, становится прямолинейнее, узловатое и, наконец, превращается в кусок металла — железную руку. В этой руке, в ее железном кулаке, был зажат по—прежнему резец, но человеческие руки зато освободились и сам человек стоял свободно около станка и только регулировал его работу.

— Изобретение русскими мастерами суппорта, — слышался голос Боброва, — приспособления, держащего инструмент, было новым крупным шагом по пути освобождения человека от тяжелой физической работы. Но станок с суппортом требовал непрестанного наблюдения и все еще значительных физических усилий от человека.

И на самом деле, на экране было видно, как рабочий непрерывно хлопотал около станка, снимал и ставил тяжелые заготовки и готовые изделия.