Несомненно, Карлсарм и другие вожди понимали это. Варвары могли быть уничтожены по частям постепенно, при расчистке и культивировании лесов. Без сомнения, они понимали и это и намеревались предупредить подобный процесс.

На сегодняшний день Городов осталось уже только восемь, два из которых находились в руках их арулианских друзей (?), а еще два покалечены войной. Какой бы следующий шаг варвары ни планировали, и получится это или нет, они могли навлечь катастрофу на головы цивилизованных фригольдиан.

Райднур сжал губы и стал спускаться с холма.

На полпути он встретил поднимавшегося навстречу Уриасона и издалека услышал голос разбушевавшегося мэра, который обращался к ухмылявшимся поселенцам:

— …Предательство! Я говорю, трое из вас — предатели! О да, вы говорите о «восстановлении дружеских отношений» и «работе по разрядке напряженности». Но факт говорит сам за себя: вы уходите к чудовищам, уничтожившим ваш дом! И почему? Потому что вы не годитесь в люди. Потому что вам лучше бездельничать на солнышке, играть с немытыми неряхами и делать вид, что несколько суеверных обрядов вам «более близки», чем забота о Вселенной. Но так долго не продлится, джентльмены. Уж поверьте, чары скоро спадут. Вы вернетесь скрытно, как многие другие беглецы, ожидая, что будете приняты снисходительно, как были приняты они. Но предупреждаю вас — это война. Вы сотрудничаете с врагом. И если вы посмеете вернуться, то я, ваш мэр, сделаю все, чтобы вас примерно наказали за измену!

Тяжело дыша, он остановил Райднура:

— А, это вы, сэр. — Его голос неожиданно стал тихим. — Разрешите сказать вам пару слов, пожалуйста.

Ксенолог подавил вздох и приготовился слушать.

Уриасон огляделся. Никто ими не интересовался.

— Я действительно возмущен, — сказал мэр, отдышавшись. — Их трое! Они сказали, что находят свою работу скучной и хотят чего‑нибудь новенького… Но не в том дело. Я всего лишь старался не выходить из роли.

— Что? — Райднур чуть было не выронил трубку изо рта.

— Спокойно, сэр, будьте спокойны, прошу вас. — Маленькие глазки Уриасона пристально и не мигая уставились на терранина снизу вверх. — Я допускаю, что вы тоже присоединитесь к дикарям.

— Почему… зачем…

— Это отличная возможность исполнить вашу миссию и узнать что‑нибудь о них. А?

— Но я не… Ну… э–э… такая идея приходила мне в голову. Но я не актер. И никогда не смогу убедить их в том, что вдруг, по каким‑то причинам, перековался. Они могут поверить, если это скажет скучающий молодой провинциал, который недостаточно сообразителен, чтобы притворяться. Но даже тогда они некоторое время не будут спускать с него подозрительных глаз. А я терранин средних лет, ученый, отец семейства — разве я смогу? Жители этой дикой местности совсем не глупы, мэр.

— Знаю, знаю, — нетерпеливо сказал Уриасон. — Тем не менее, если вы попросите их взять вас с собой, сославшись на необходимость собрать информацию, они согласятся. Я уверен — потому что держу открытым не только рот, но и уши. Дикари озабочены развитием связей с Империей. Они дадут вам вернуться, когда бы вы ни попросили. Почему они должны вас бояться? К тому же, пока вы пешком достигнете одного из Городов, любые военные сведения, которые вы раздобудете, устареют. По крайней мере, дикари будут так думать.

Райднур проглотил слюну. Круглое красное лицо мэра не выглядело больше комичным. Оно выглядело умоляющим. А через некоторое время — уже приказывающим.

— Послушайте, профессор, — сказал Уриасон. — Я разыгрывал шута, чтобы меня игнорировали и не принимали всерьез. А вашей лучшей ролью, возможно, станет роль рассеянного академика. Но таким образом вам может быть дан шанс обессмертить свое имя. Если у вас хватит мужества.

Послушайте, говорю. Я слышал их разговоры. И взвесил все, что услышал. Уничтожение Домкирка — лишь часть большого плана. Это было сделано раньше намеченного срока для того, чтобы освободить находившихся у нас пленников. Но что за этим последует, я не знаю. Я только уверен в том, что план смелый, широкомасштабный и жестокий. Если это так, значит, их силы должны быть где‑то сосредоточены. Не так ли? Более того, мне кажется правдоподобным, что и эти убийцы присоединятся к тем силам. Возможно, я ошибаюсь. Но даже если и так, вы ничего не потеряете и сможете просто продолжать разыгрывать рассеянного ученого до тех пор, пока не решите уехать домой. А это уже само по себе будет полезно. Вы получите ценную информацию.

Однако, если я прав, вы будете сопровождать эту банду до некоторого ключевого пункта. А когда прибудете… Сэр, на блокадной орбите находится имперский военный флот. Когда я доберусь до Нордайка, то поговорю с адмиралом Крузом и потороплю его с исполнением моего плана, который пришел мне в голову, когда я увидел вас здесь. — Уриасон достал из‑под полы и сунул Райднуру в руку какой‑то маленький предмет. — Спрячьте это. Если кто‑нибудь заметит и спросит вас об этой вещице, скажите, что это сувенир или что‑то в этом роде.

— Но… но что… — Райднур машинально опустил в карман маленький полуцилиндр. Ощупав его, он обнаружил на каждом конце пару суперконтактов и решетку на плоской стороне и понял, что это сложное микроэлектронное устройство в пластмассовом корпусе.

— Устройство для связи. Слышали о них?

— Я… да, слышал.

— Хорошо. Я сомневаюсь, чтобы кто‑нибудь из дикарей знал о таких, хотя они на удивление хорошо информированы. Приспособление не новое и не секретное, но для такого неадекватного галактического информационного течения достаточное, особенно здесь, где была тихая заводь… Разрешите напомнить вам, сэр. Если использовать этот прибор вместо первичного модулятора на любом энергетическом оружии третьего или четвертого класса, то оружие станет радиопередатчиком, передающим человеческий голос, на значительное расстояние. Я попрошу адмирала Круза приказать хотя бы одному из его орбитальных кораблей спуститься ниже и быть освещенным несколько следующих недель, чтобы у вас была мишень. Если вы окажетесь в зоне опасной концентрации врагов, где будет спрятано похищенное энергетическое оружие, и сможете связаться с кораблем… Вы следите за ходом моей мысли?

— Но… — Райднур запнулся. — Но как…

— Как мэр я знал, что такие устройства были включены в последнюю партию оборонных материалов, которую флот послал в Домкирк. Каждый наш военный самолет был снабжен таким устройством. Прошлой ночью несколько самолетов угнали. Я взвесил свои шансы, выставил себя посмешищем, — Уриасон выпятил грудь и живот, — и в подходящий момент стащил это у них из‑под носа.

Райднур облизнул губы. Они были шершавыми, как наждачная бумага.

— Я должен был догадаться, — выдавил он, — но меня… я… как…

— Мне по долгу службы не положено сопровождать дикарей в путешествии по дикой местности, — сказал Уриасон. — Они будут бдительны. Могу я, могут Фригольд, его величество и все человечество положиться на вас, сэр?

Он был маленьким и толстым. Слова выскакивали у него изо рта, как шарики с горячим воздухом. Однако он отваживался действовать под возможным наблюдением. Райднур преклонялся перед ним.

— Да, гражданин мэр, — только и оставалось сказать терранину, — я постараюсь сделать все возможное.

* * *

Вот сцены из их путешествия:

Карлсарм шел рядом с Райднуром, дружелюбно отвечая на вопросы, но держался настороже. Он не был уверен, что мотивы, побудившие этого человека отправиться с ними, были чисто научными и дипломатическими. Поэтому пока лучше не слишком доверять ему. Иногда он думал, что в Империи с людьми сложнее достигнуть взаимопонимания, чем с большинством нечеловеческих существ. Не отличаясь внешностью, говоря на том же языке, они должны бы реагировать так же, как и твой народ. Так нет. Даже выражение лица, сдвинутые брови, улыбка были чужими.

Взять хотя бы Райднура: вежливый, услужливый, даже приветливый, но только внешне. Он не показывал свою настоящую сущность. Без сомнений, он любил свою семью и был лоялен к своему императору, ему нравилась его работа, и он интересовался многими другими вещами, о которых часто говорил. Но эмоции не проскальзывали. Он не стремился поделиться своими чувствами, а скорее подсознательно держал их в себе.