Планы разрушились быстро. Буквально через несколько минут автобус встал в неизвестно как образовавшуюся пробку. Автомобили не то, чтобы стояли, но продвигались очень медленно.

Встав за легковушкой, Миша принялся быстро стягивать изрядно надоевшее железо. Оставшись в одной футболке, облегченно вздохнул.

— Что там? — поинтересовался подошедший Гуляев.

— Знать не знаю. Пробка. — Миша продернул несколько метров, на которые успела уехать легковушка. — Авария, может быть. Все ж торопятся, обстановка нервирует.

— Это да… — протянул лейтенант, вытирая катящийся градом пот.

Его подчиненные тоже изнывали от жары, однако, поснимали только шлемы, оставив всю броню на себе. Из Мишиной команды в доспехах остались только Ярик и Маша. Причем Ярик наверняка это сделал из соображений стиля, а вот Машина логика была не вполне понятна.

Еще с десяток метров вперед. Миша подумывал выкатить на встречную полосу. Да, собственно, половина автомобилистов уже сделали бы то же самое, но посередине дороги тянулся отбойник.

Двадцать минут ушло на то, чтобы доехать до ближайшего разворота. Как и предполагалось, половина колонны уходила на встречку, но тянущаяся вдаль цепочка из красных габаритных огней продвигалась так же медленно. Миша счел за лучшее остаться на своей полосе.

— Водички нет? — неожиданно поинтересовался лейтенант.

— Не-а… — Миша покачал головой. — Как-то не догадались взять.

— Хреново, — лейтенант постучал пальцами по поручню. — А колодцы тут поблизости?

— Должны быть. Но я бы сейчас дотянул, пока пробка не рассосется. Иначе можем совсем тут застрять.

— А если пробка на несколько часов?

— Лейтенант, ты чего-то устал, — тактично начал Миша. — Вон видишь мигалки? До них от силы километр. Там, по ходу, авария и была. За ними уже свободно, сто пудов.

Вдалеке действительно виднелись красные и синие всполохи. Гуляев почесал затылок.

— И сколько это по времени?

— Чтоб я знал! — Миша снова воткнул передачу, проехал следующие несколько метров. — Но не стоим, движемся, так что, думаю, не слишком долго.

— Долго стоять будем? — нарисовался с вопросом Док. — Пациента надо оперировать, но в таких условиях это невозможно, как бы я ни надеялся. Даже руки помыть не можем, о какой операции тут вообще может идти речь?

— Блин, Док, ну я что ли об этом должен думать? — вспылил Миша. — Потерпит он еще с час, пока до Мценска домчим? Там больница есть, и не одна. И самая плохая из них лучше, чем вот здесь это все делать.

— Он-то потерпит, под кайфом чего бы и не потерпеть? Только чем дольше мы ждем, тем меньше у него остается шансов.

— Слушай, вот от меня уже ничего не зависит. Вон смотри, видишь поток? Пока не рассосется, так и будем ковылять. — Миша продернул еще метров десять. — Ну, сообразите что-нибудь, вас там три врачебных головы, и по чемодану градусников у каждого. Ну не зависит от меня вот это всё.

— Ладно, не кричи. — Док раздраженно передернул плечами, — будем придумывать что-то.

Он развернулся, и пошел в конец салона, к Коле и ожидающим коллегам.

— Слушай, Миш, а я так и не понял, что это вообще было? — неожиданно поинтересовался лейтенант.

— Что? — не понял Миша.

— Вот это, в городе. Мертвые ожили?

— А-а! Не то, чтобы ожили. Просто стали злые и заразные, — поправил Миша — Но мертвые. Док проверял.

— А почему?

— Что «почему»?

— Ну, почему злые-то?

— А я откуда знаю? Кто-то разозлил. Ты нашел, у кого спрашивать, я вообще в спортклубе работаю!

— Ну, мало ли… Я так смотрю, ты своих людей выводишь организованно и целенаправленно. Подготовлены вы неплохо, хоть и на скорую руку. А про оружие вообще молчу, такое и загодя не каждый припасет. Вот и решил, может ты в теме.

— Любопытный ты, Василий… — Миша выдержал паузу, размышляя, до какой степени может доверять попутчику. — В общем, есть у меня подозрение, что один из первых мертвяков двинул кони у меня в клубе. В смысле, пришел еще живым, а потом уже откинулся. Заразил еще четверых, но они там же и остались, когда клуб взорвался. Это еще днем было. А первого кто-то из наших выставил за дверь. Никто ж знал, что такое начнется… А что за зараза такая, и откуда пришла, вообще непонятно. Док, когда наших мертвяков обследовал, говорил, что таких тоже не видел до сегодняшнего дня. Ну, то есть, уже вчерашнего.

Про полковника, который явно знал больше, чем говорил, и был отцом первого зомби, Миша решил не упоминать. Информация все равно скудная, а вопросов может вызвать очень много. И, конечно, про чемодан денег Миша тоже ничего не сказал, равно как и про предостережение полковника насчет бывших членов Сопротивления.

— Угу, — принял инфу лейтенант, — Может действительно бешенство какое? Мои айболиты толком сказать ничего не смогли. А те, которые могли бы, сами мертвыми потом ходили.

— Вы вообще тут как оказались? — задал Миша давно интересовавший вопрос.

— Как, как? Приказ. Привезли охранять мобильный госпиталь. Только они там в госпитале перезаражались все, кроме вон тех двоих, — лейтенант ткнул пальцем за спину, — а я тогда затребовал эвакуацию. Мне в ответ — оставайтесь на месте. А что мне там, на месте делать??? Ясен пень, списали взвод уже…

— Что планируешь дальше-то?

— Не знаю пока. В Подольск вернемся, а там, как кривая вывезет. Может под суд, а может медаль. Куда там у них в верхах ветер подует. Да и хрен бы с ним, главное, что парней вывел.

— Что, прям так и пойдешь сдаваться?

— А сам-то как думаешь? Мои ж почти все с Подмосковья, у них там семьи, дети. Им скрываться нельзя. Да и собак всех на меня спустят, они не при делах, только приказ выполняли.

— Не понимаю я тебя, Василий. — Миша включил передачу, чтоб проехать еще несколько метров.

— Да и не надо, — легко согласился Гуляев. — Ты, главное, до Мценска довези.

Миша хмыкнул. Тоже везение, спецназ почти адекватный, и командир у них нормальный мужик оказался.

Расстояние до мигалок медленно сокращалось. Миша различил впереди уже несколько милицейских машин, сияющих проблесковыми маячками. Автомобили, после остановки, и, очевидно, проверки, пропускали между ними по двум открытым полосам. На перекрытых полосах за милицией стояли военные машины, и пара каких-то здоровых блестящих штуковин непонятного назначения.

— Да чтоб твою! — негромко ругнулся лейтенант. — Ты глянь только! У них тут реально военная операция!

Несколько ярких прожекторов одновременно вспыхнули за пропускным пунктом, ударив по глазам. Боевые шагоходы неторопливо пошли между полос, шаря вокруг себя лучами света. Миша такого не видел с две тысячи четвертого.

Но тогда хоть не бомбили. Низкие раскаты, доносящиеся со стороны горящего Орла, говорили о том, что бомбардировка города продолжается. Миша никогда не страдал излишним патриотизмом в отношении своей малой родины, но сейчас гибнущий Орел было жалко до безумия. Сотни тысяч людей, которые еще вчера жили, работали, занимались спортом, смотрели телевизор, ходили на свидания, пили водку, и занимались миллионом других вещей, сегодня были принесены в жертву. Только совсем тупой не смог бы этого понять. Лишь бы не распространилась инфекция.

Лучи прожекторов задерживались на автомобилях и бредущих по дороге людях. Да, их постепенно нагоняли водители и пассажиры тех машин, которые остались позади, на дороге, поврежденные взрывной волной. Люди шли, таща на себе какие-то пожитки. Некоторые стучали в окна стоящих автомобилей, прося подвезти.

Миша продернул еще с десяток метров вперед. Он был рад, что у них пока никто не попросил помощи. Не время для альтруизма. Своих проблем более чем достаточно.

А лейтенант скомандовал своим боевую готовность. Бойцы беспрекословно надели шлемы, снова превратившись в безликих черных роботов.

— На всякий пожарный, — пояснил он Мише. — От этих всего можно ожидать. Я лучше перестрахуюсь.

В этом Миша его полностью поддерживал.

Проехав еще немного, автобус встретился с первым шагоходом. Боевая машина медленно прошла мимо, светя прожектором в окна автобуса. Луч остановился, освещая заднее сиденье с лежащим на нем Колей, и стоящими рядом докторами. Чуть позже с другой стороны подошел еще один шагоход.