- Кофе? Да, можно, и еще может пирожное?

- Как пожелаете-с, бисквит со сливочным кремом, шоколадное пирожное по-хранзуски, очень советую-с, а может бонбоньерку со сластями?

- Да, кофе и бонбоньерку, будь добры. Госпожа Вишневецкая из семнадцатого номера, запишите на счет.

- Сию минуту-с.

Этот официант постоянно обслуживает читальный зал, возможно, он был в тот вечер? Вечер приема. Может, запомнил некую особу с прыгающими птичками? Но, расспрашивать лучше не здесь, кроме того у меня даже нет мелочи, для чаевых, а язык куда быстрее развязывают несколько монет чем даже самые добрые слова. Поэтому, когда человек возвратился с груженым, кофейником и сладостями, подносом, я попросила его доставить всё в номер.

Пока он накрывал стол, я вытащила из кошелька пятьдесят копеек и мило улыбаясь, вручила ему, понимая, что такие деньги просто так не дают, человек остановился у двери, изогнувшись в забавном полупоклоне, жестом велев ему выпрямиться, спросила:

- А, скажите-ка мил человек, как вас зовут? Давно ли служите в гостинице? – Не зная с чего начать, решила зайти издалека.

- Тарасом, родители крестили. Служу-с со дня открытия.

- Вот как? А помните ли, прием в летнем дворике пятнадцатого числа сего месяца?

- Помню-с, отчего не помнить, дамы-с приятные были, некоторые в читальню заходили-с, я обслуживал-с. – На лице официанта застыла служебная улыбка, он и разговаривать умудрялся, не переставая улыбаться, как только щеки не болели.

- Хорошо Тарас, - я улыбнулась ему в ответ, как можно радушней, – а даму, такую в платье зеленого цвета с оборочками, в шляпке с птичками, птички все время подпрыгивали, забавно так, помните? У нее еще шаль кружевная была?

- В зеленом платье с шалью в тот день только одна дама была. И шляпка с птичками тоже ее, хотя они, птички эти щас модные, дамы-с их не только к шляпам крепят, так вам может имя ее интересно? – Улыбка Тараса сделалась хитрой, торгуется подлец! Я вынула из кошелька еще пять копеек, поняв, что больше не получит, лакей вздохнул и сообщил:

- Так это генеральша, госпожа Политова, будет, она устроительница того приема была-с. Мы ее вообще хорошо-с знаем, госпожа Политова регулярно-с приемы устраивает-с, и все у нас. Ее муж на Кавказе служил-с долго, она там хворь какую-то заимела, оттого и мерзнет, все время, даже в жаркую погоду в шаль кутается.

- Спасибо Тарас, можете идти. – Лакей вежливо поклонился и быстро удалился, сияя почтительной улыбкой.

Генеральша, значит…. Госпожа Политова, кажется, нас представляли…. Пытаясь вспомнить, где могла видеть эту даму, я рассеянно взяла изящную коробочку, развязала голубую ленточку и, вынув из бонбоньерки конфету, отправила ее в рот. Вспомнила! Бонбоньерка! На той свадьбе такие же раздавали гостям! Нас представляли на свадьбе Витольда и Гели Оржаво-Чежихиных! Пышная была свадьба, платье невесты из самого Парижа выписывали! Ах, какое это было платье! Нижняя юбка белого шелка, сверху несколько короче, атласная с набивным узором, с жемчужно-бисерной бахромкой, лиф украшен ирландским кружевом, да о том платье все молодые девицы вздыхали! Впрочем, за красавцем Витольдом, тоже.

Перед глазами встала яркая картинка: немолодая дама, сухощавая, укутанная в броскую индийскую, кашемировую, шаль, с целым ворохом перьев в прическе, она все время кивала головой, от чего перья эти качались в такт, и платье все оборочках, кажется, у генеральши была особая любовь к оборкам и рюшам. Миша назвал ее мадам Попугай, она действительно сильно напоминала попугая, не только своим разноцветным нарядом, но и длинным носом с горбинкой, похожим на клюв. А еще у нее был лорнет, и она все время прикладывала его к глазам. Забавная женщина. Овдовев, занялась благотворительностью, была учредительницей и активной участницей полдесятка всевозможных обществ, о том только и могла говорить.

Но как я ни пыталась, сколько не думала, не могла найти ни одного убедительного предлога, по которому почтенной генеральше вздумалось бы вытворять подобные фокусы с завещаниями и проникновениями в чужие номера?!

Если, только…. Рассеяно опустив руку в коробочку, обнаружила, что съела все конфеты.

Вот если только Федя не обманул нас! А, что?! Возможно, он прекрасно знал женщину, просившую его вызвать меня из номера! Не хотел выдавать знакомую, вот и описал самую запомнившуюся даму на вечере. Генеральша с ее оборочками, с прыгающими птичками на шляпе… даже сейчас пытаясь вспомнить ту свадьбу, очень ярко вижу платье невесты и ее, эту самую генеральшу, похожую на экзотическую птицу.

Интересно, а Семен Михайлович, догадывается о том, что Федя обманул тогда? Нет, больше я к ним не поеду! Кроме того доблестный сыщик, пользуясь своими привилегиями уже опросил гостиничную прислугу и должен был узнать о госпоже Политовой, она тут частая гостья, а Федя определенно описал именно ее.

Генеральша, коробки, коварный Федор, завещания и драгоценности все перепуталось в моей голове. Я так и эдак пыталась соединить разрозненные части головоломки воедино, но все напрасно, и почему так важно было то что, только Лина видела драгоценности?

Катерина помогла мне одеться к обеду. Оставалось еще довольно времени до трех часов. Если не идти к Семену Михайловичу, то может попытаться встретится с Федором? Если я хорошо помню, он служит в конторе Пашкова, найти, где находится контора не сложно, надо попросить у портье справочник «Весь Киев», ежели они обслуживают премьеры у Соловцова да приемы в «Континентале», контора должна быть почтенная и в справочнике обязательно имеется ее адрес. Только в этот раз прихвачу, пожалуй, тетушку, для приличия и надежности, кроме того сразу оттуда и поедем к госпоже Долиновской в гости, как раз к трем поспеем.

Тетя уже выспалась и переоделась, мои предположения и догадки она признала сомнительными, но съездить к Пашкову согласилась, во-первых, что бы время скоротать, во-вторых, любопытно все-таки, отчего юнец солгал.

Контора Пашкова Василия Акимовича находилась по адресу Крещатик, сорок шесть, здесь же располагался и один из магазинов Пашкова, в котором торговали всевозможными колониальными, кондитерскими и гастрономическими товарами. Здесь же предлагался огромный выбор вин, коньяков, ликеров. Принимались заказы на майонезы. Тетя не удержалась и купила большой торт.

- Анна Ивановна, торт зачем? В гости идем. – Удивилась я, вглядываясь в людей выходивших и входивших в дверь конторы, проход в которую был через магазин.

- Вот и принесем гостинец. Не с пустыми ж руками. – Фыркнула она в ответ. – Хорошо бы пирожных от Сэмадени, но там с одиннадцати до трёх страшная толкучка, биржу устроили коммерсанты, говорят при дележе куртажа до драк доходит. Ну как заметила своего Федора?

- Нет, пока нет. И он не мой! Может, зайдем лучше спросим? – Мы, было, двинулись в сторону приёмной конторы, но тут хлопнула дверь магазина, и вошел тот самый Федя. Я ринулась ему навстречу едва не сбив с ног важного господина, Федор меня заметил и собирался было дать деру, да господин тот решив, что я за воришкой погналась, опередил меня и прыткого юношу, схватив того за шиворот.

- Спасибо вам! – Поблагодарила тетя доброго человека, я от неожиданности и таких маневров, запыхалась и могла только улыбаться.

- Пожалуйста, может в полицию его свести, помочь? – предложил наш помощник, тряхнув парнем, мужчина он был крепкий, тщедушный Федя только зря трепыхался, пытаясь вырваться из цепкой хватки.

- А чего это в полицию, чего я такого сделал, отпустите меня. – Хныкал он.

- Если обещаешь не убегать? А то и, правда, сведем в полицию! – Сурово пригрозила тетушка.

- Обещаю, чего уж там, догадываюсь, что спросить хотите, я вашему приставу и так уж все рассказал. – Буркнул Федор.

- Так, что отпустить негодника? – Крепкий господин, снова тряхнул юнцом.

- Отпустите, и благодарю вас! – Как можно любезней улыбнулась я нашему невольному помощнику.

- Всегда к вашим услугам! – Галантно поклонился он, отпуская Федю. – Меня зовут Думицкий Яков Григорьевич, простите, что представляюсь сам, – он приподнял шляпу и, вынув из кармана, подал нам карточку, – служу в страховом обществе «Заботливость», ежели вам ссуду надобно будет или имущество застраховать буду рад служить.