Все эти вопросы возникают оттого, что любое предательство – это тайна больной души. Предатель вынашивает в сердце свои преступные планы и тщательно прячет их от окружающих. Иуда никому так и не открыл своих намерений до самой своей бесславной гибели. И о том, что происходило в его душе, Евангелисты, конечно же, не могли знать в точности. Евангелие рассказывает о предательстве очень скупо и это вполне естественно, потому что Евангелие – это история нашего спасения, а не история предательства Иуды. Евангелистам ученик-предатель интересен только в связи с Крестной Жертвой Спасителя, но никак не сам по себе. Причины, детали и подробности падения Иуды остаются тайной. Однако это тайна всегда волновала людей. Еще апостолы, когда Господь предупредил, что один из них предаст Его, стали спрашивать каждый про себя самого: «Не я ли?» И во все времена каждый христианин, читая Евангелие, задается тем же вопросом: «А я никогда не предавал Христа своими грехами? Не уподобился ли Иуде?» Так что вопрос о мотивах этого предательства не такой уж отвлеченный, каким может показаться на первый взгляд. Попытаться выяснить их следует уже хотя бы для того, чтобы самому незаметно не подпасть их действию.

В Евангелии об Иуде сказано очень немного, поэтому попытка осмыслить его предательство всегда предполагает определенную реконструкцию недостающих фактов. Это толкование, конечно, не может претендовать на роль истины в последней инстанции, но некоторые сведения об Иуде, данные в Библии, могут помочь пролить свет на его мрачную историю. И один такой факт, не зная которого совершенно невозможно понять внутренних побуждений Иуды, приводит в своем Евангелии апостол Иоанн.

Дело в том, что Иуда был – вор.

…И приобрящу собранная имения…

Вот что Библия говорит о воровстве Иуды: Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира. Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать его, сказал: для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали (Ин.12:3–6). В греческом подлиннике Евангелия об этом сказано еще категоричнее, потому что словоупотребление греческого языка позволяет понимать слово, переведенное как «носил», в значении – крал.

Иуда был казначеем апостольской общины. В его распоряжении были довольно значительные суммы, так как среди почитателей Иисуса были богатые женщины, исцеленные Им от злых духов и неизлечимых болезней. Все они служили Христу своим имением. Но так как Господь был абсолютно равнодушен к богатству, пожертвованные деньги большей частью раздавались нищим, за исключением небольших расходов на пропитание самого Христа и его учеников. Вел денежные дела апостолов – Иуда. Раздаваемые нищим суммы не были подотчетными, никто не смог бы проверить, раздал ли Иуда деньги, или присвоил часть их себе. Эта бесконтрольность, очевидно, в недобрый час и соблазнила сребролюбивого Иуду. Тратить украденные деньги открыто он, конечно же, не мог. Перекладывать их из ящика в свой карман было бы глупо и неудобно. Очевидно у него было какое-то укромное место, где он хранил наворованное богатство. Об этом кладе как об одной из причин предательства Иуды прямо говорится в литургическом предании Церкви. Вот что поет Церковь в Святой и Великий Четверг на Страстной неделе в одной из стихир утреннего Богослужения:

«Иуда, раб и льстец, ученик и наветник, друг и диавол, от дел явися: последоваше бо Учителю, и на него поучашеся преданию, глаголеша в себе: – предам Того, и приобрящу собранная имения (богатства)…»

Невозможно выяснить точно, когда он впервые запустил руку в апостольскую казну. Но в том, что Иуда украл оттуда гораздо больше, чем тридцать сребреников, можно не сомневаться. Понятно также, что воспользоваться наворованным богатством Иуда мог лишь при одном условии: если апостольская община прекратит свое существование. И он добился своего. После ареста Христа даже самые верные и преданные Ему ученики в страхе разбежались кто куда. Пока все достаточно логично. Но с этого момента в поведении Иуды снова можно наблюдать удивительную несообразность. Вместо того чтобы спокойно забрать припрятанное сокровище, присовокупив к нему плату за предательство, и зажить, наконец, в свое удовольствие, вор и предатель вдруг кончает жизнь самоубийством.

Объяснить это можно по-разному. Бесспорным является здесь сам факт: и тридцать сребреников, и наворованные ранее деньги внезапно перестали быть для Иуды главной ценностью в жизни. Но что же могло обесценить в глазах вора состояние, которое он планомерно накапливал в течение трех лет? Ответ напрашивается сам собой. Дороже больших денег для вора и сребролюбца могут быть только… – очень большие деньги.

Уеники признали в Христе – Мессию. Но так же, как все иудеи, они видели в Мессии земного правителя, который, придя к власти, сделает Израиль самой сильной и богатой страной на земле. Мессия-царь должен был, по их представлениям, подчинить себе все народы мира. И все многочисленные притчи и объяснения Христа о том, что Царство Его – не от мира сего, так и не смогли переубедить апостолов. До самого Вознесения Его они были уверены, что Господь станет, наконец, земным царем Израиля. Себя же ученики Христа видели ближайшими помощниками и соправителями Мессии и даже спорили о том, кто из них будет главнее в этом новом правительстве Израильского царства. Сребролюбивый Иуда, конечно, не был исключением в этом общем для апостолов ожидании высоких постов при будущем владыке Вселенной.

Если Мессия станет царем, то он, Иуда, очевидно должен стать царским казначеем, то есть – самым влиятельным человеком в Израиле после Мессии. В своих мечтах Иуда уже представлял, как распоряжается не апостольским денежным ящиком, а казной самого богатого государства за всю историю человечества.

Став вором, Иуда поначалу строил планы предательства Христа с целью приобретения собранных денег, как об этом поет Церковь. Но имя Христа становилось в среде народа Израилева все более славным. После небывалого чуда – воскрешения мертвого Лазаря – даже те иудеи, которые раньше пытались побить Христа камнями, увидели в Нем – Мессию. Когда Иисус входил в Иерусалим, жители столицы оказывали Ему царские почести, устилая Его путь своими одеждами. После такого приема предавать будущего царя ради украденных у апостолов денег практичному и жадному Иуде стало просто невыгодно. Сребролюбие и воровство постепенно выжгли его душу настолько, что даже Мессию-царя он собирался использовать лишь как средство для удовлетворения своей страсти к богатству.

И вдруг оказалось, что Христос вовсе не собирается царствовать. Израильская казна, до которой оставалась лишь пара шагов, вновь становилась для Иуды недосягаемой. Нужно было срочно принимать какое-то решение, чтобы исправить ситуацию. И решение было принято. А подсказал его предателю тот, кого Христос называл – «человекоубийцей от начала». Правда, Иуда не знал тогда, что этот подсказчик в конце концов загонит в петлю и его самого.

Совет сатаны

Все толкователи Священного Писания единодушно утверждают, что Иуда предал Спасителя по прямому внушению диавола. Евангельский текст прямо свидетельствует об этом: «Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа Двенадцати, и он пошел, и говорил с первосвященниками и начальниками, как Его предать им» (Лк.22:3–4). В православной аскетике действие диавола на душу человека описывается следующим образом. Злой дух получает доступ к человеку через его страсти (то есть – больные наклонности души). Мысленно он нашептывает, как лучше человеку удовлетворить его нездоровые желания, и шаг за шагом ведет свою жертву к гибели. Причем, сначала диавол уверяет человека, что грех не так уж и велик, а Бог милостив и все простит. Но потом, после совершения греха, злой дух ввергает человека в бездну отчаяния, внушая ему, что грех его безмерен, а Бог неумолим. Что же нашептал сатана Иуде, каким посулом соблазнил его на предательство Христа?