- Да. Тогда мы еще не были знакомы, я полагаю, - улыбнулся Эллис и ребенок возвратил ему улыбку, доказывая, что хотя у него были не все зубы, это не доставляло ему неудобств. Несомненно, его улыбка была самой открытой и доверчивой, которую Эллис когда-либо видел. Что-то напоминало в ней хозяйку этого дома.

Эллис почувствовал, что кто-то дергает его за брюки и, посмотрев влево, он увидел малышку, которая открыла ему дверь в тот день.

- Ты слышишь? Ты слышишь? - повторяла малышка, пока Эллис удивлялся огромным темно-зеленым глазам, смотрящим на него сиянием шаловливого светлячка. - Я Бланш. Ты помнишь меня?.. А ты - Чак, правда?

- Извините, пожалуйста, мою сестру, мистер Эллис! - поторопился сказать Дилан, исполняя роль старшего брата и знающего хорошие манеры, - Она еще маленькая, и забывает, как надо обращаться к взрослым.

- Не надо извиняться, молодой человек, - немедленно ответил Эллис, лаская Бланш по щеке. - Я сам попросил у твоей сестры, чтобы она меня так называла, когда мы познакомились, и это распространяется и на Вас двоих, - сказал репортер двум мальчикам, на что они ответили улыбкой одобрения.

- Хорошо, всё! - сказала миссис Грандчестер, входя в столовую и помогая слуге подать суп. - Пора ужинать, рассаживайтесь по своим местам.

Словно по звуку боевого горна, после внушительного приказа, малыши сели на свои места, и ужин начался.

Трапеза прошла среди приятных взрывов детской изобретательности и всегда интересных рассказов Лорда Грандчестера. Эллис продолжал прислушиваться к словам актера, но его разум, в свою очередь, быстро работал, наблюдая за Кендис и ее детьми, пока та руководила оркестром ужина и обслуживала сегодняшнего гостя. Было очевидно, что требовалась поразительная координация, чтобы контролировать столько вещей одновременно, не теряя из виду беспокойные движения трех малышей.

- Я могу задать Вам вопрос, Кенди? - спросил репортер, не сумев удержаться.

- Давай, Чарльз, - ответила дама, подзывая служанку и прося ее подлить еще лимонада во все стаканы.

- Как Вам удается контролировать столько вещей одновременно? - спросил он с искренним удивлением.

- Я контролирую? - в ответ спросила девушка с маленьким смешком. - Я не думаю, Чарльз!

- Ну, я был единственным сыном в семье, и мне кажется, что уже достаточно сложно заниматься единственным ребенком..., а троими, должно быть, очень трудным заданием.

- А-а, Вы имеете в виду моих детей! - поняла девушка, глядя на трех малышей с материнской гордостью. - Это не совсем так, мои матери воспитывали сотни детей. Когда я была еще маленькой, в доме уже было десять детей.

- Ваши две матери? - спросил смущенный Эллис, поскольку не знал, что женщина была сиротой.

- Кенди имеет в виду двух дам, которые управляют приютом, где она выросла, - пояснил Терренс, прочитав вопрос на лице репортера.

- О-о, извините! - оправдывался Чарльз, огорченный, что затронул столь личную тему за столом. - Я не хотел расспрашивать Вас на эту тему.

- Не извиняйтесь, - ответила Кенди с улыбкой. – Будучи далеко от того, чтобы стыдиться своего происхождения, я чувствую себя более чем гордой тем, что воспитывалась в Доме Пони. Наши дети знают, откуда родом их мать, и понимают, что в этом нет ничего плохого. Даже наоборот, я считаю, что мне повезло, что моя жизнь в дорогом мне доме была далека от жизни Оливера Твиста. Я получила много любви и доброты, хотя, конечно, у нас были денежные затруднения, но об этом не думаешь, когда рядом с тобой дорогие тебе люди.

- Я согласен с Вами, - прокомментировал Эллис, и воодушевленный искренностью молодой хозяйки, он осмелился продолжить вопросы. - Сколько лет Вы прожили в доме Пони перед тем, как Вас приняли в семью Одри?

- Я прожила первые двенадцать лет в этом доме, и потом меня взяла под опеку семья Леган, и с ними я прожила около года. Однако они меня никогда не собирались удочерять, а только взяли к себе как компаньонку для их младшей дочери. А в тринадцать лет меня приняли в семью Одри, - ответила дама.

- Это, должно быть, было очень значительной переменой для Вас? - предположил журналист.

- Огромной! Но не такой, как Вы предполагаете, - ответила Кенди, мысленно переносясь в прошлое и тем самым оправдывая надежды Эллиса. - Несомненно, роскошь и удобства ослепляют того, у кого раньше ничего этого не было, но по-настоящему трудным было столкнуться с миром правил и разных привычек. Я долгое время чувствовала себя птицей, загнанной в золотую клетку. Если бы не мои названные кузены, я умерла бы со скуки.

- Вы говорите, кузены? - воодушевленно спросил Чарльз, поняв, что добился того, чего раньше не удавалось никому.

- Да, сыновья сестры Уильяма Альберта Одри, человека, который меня удочерил. Я уверена, Вы слышали о нем, будучи репортером.

- О, да, конечно. Полемический господин Одри. Однако, мне кажется невероятным, что такой молодой человек, да еще неженатый, принял решение удочерить осиротевшую девушку.

- У Альберта всегда было золотое сердце, - объяснила дама с осветившимся лицом. - Мы познакомились с ним во время одного происшествия. Он спас меня, когда я упала в реку, около поместья Леганов, и он сразу понравился мне.

Мои кузены, которые тогда еще были моими друзьями, написали ему письмо, в котором просили его удочерить меня, чтобы мы могли жить вместе. Альберт подумал, что это было хорошим способом мне помочь и обеспечить лучшее образование, нежели в доме Леганов, так я и согласилась.

- Говорят, что у Вас с мистером Одри очень дружеские отношения, - прокомментировал Эллис.

- И это правда. Альберт был для меня намного больше, чем опекуном. Я не могу сказать, что он вел себя как мой отец, потому что между нами была дружба, и я всегда считала его своим старшим братом. Он самый лучший друг моего мужа и крестный отец всех наших детей, - закончила она удовлетворенным тоном.

- И он самый лучший дядя в мире, - осмелился вмешаться в разговор Дилан, посмотрев на мать, ища ее ободрения. Молодая мать улыбнулась, и это воодушевило мальчика продолжить. - Вы не представляете, где только дядя Альберт не был! Папа подарил мне карту, где я просматриваю дорогу дяди Альберта, и когда он приезжает к нам, я спрашиваю у него все, что он увидел в каждом из этих мест.

- Уверен, он рассказывает очень захватывающие истории, - предположил Эллис, обращаясь к детям.

- О, да! Почти такие же захватывающие, как у нашего отца! - спонтанно ответил Альбен, и его старший брат поддержал его.

Разговор еще долго продолжался, касаясь тигров Бенгальского залива, панических бегств антилоп в пустыне Кении, пигмеев, чудес египетских пирамид, фонтанов Тадж-Махал и тысячи других чарующих вещей, которые дядя Альберт привозил в подарок своим племянникам каждый раз, когда возвращался из путешествия. Было очевидным, что мистер Одри был вторым мужчиной, к которому дети Грандчестеров питали полнейшее восхищение.

Когда настало время десерта, хозяйка дома дала малышам тарелочки с лакомством, чтобы они поели его в другом месте, пока слуга менял скатерть. Дети простились с гостем, прежде чем покинуть столовую. И когда очередь дошла до малышки Бланш, она искоса глянула на родителей, и увидев, что они не следили за ней, она предприняла последнюю попытку. Девочка сигналом руки позвала Эллиса, который склонил к ней голову. Он полагал, что малышка хотела поцеловать его, но секунду спустя ему пришлось сдерживать смех, когда малышка сказала ему на ухо:

- Эй! Я предоставила тебе своего папу на весь вечер, - прошептала девочка. - Ты мне должен конфеты, когда ты их принесешь?

- Бланш! - твердо произнес ее отец, когда обратил внимание на то, что делала девочка. - Прекрати сейчас же или не получишь десерт!

Напуганная малышка развернулась на пятках и встретилась с суровым взглядом своего отца, Бланш не смогла долго выдерживать его взгляд и опустила глаза. С опущенной головой девочка вышла из столовой.