Генрих вошел в комнату и увидел в кресле удобно расположившуюся гостью.

— А почему ты сидишь в полной темноте? — спросил он как ни в чем не бывало.

— В темноте и тиши хорошо думается.

— И только за этим ты в моем доме?

— Не скрою, я думала о тебе.

Генрих откровенно и заразительно засмеялся. Невольно улыбнулась и гостья. Он присел в кресло напротив и сказал:

— Надо же, и стоило из-за этого проникать в мое жилище, да еще таким экстравагантным образом.

— Давно не видела тебя и вот, как видишь, решила навестить.

— Не хитри, Матильда, думаю, здесь что-то иное. Итак, чем я тебе обязан?

— Хочу тебя порадовать: Бергер мертв.

— Откуда это тебе известно?

— Информация поступила из Абвера. Бергер слишком много знал и грязно работал, чтобы остаться живым в этой мясорубке. Методы адмирала Канариса мне давно известны, виновников крупных провалов он в живых не оставляет, они просто пропадают. Вместе с ними исчезают и секреты его работы.

— Такие методы работы свойственны не только Канарису, — высказал Генрих.

— Я догадываюсь, о ком ты.

Генрих промолчал, а собеседница, чиркнув спичкой, прикурила и, затянувшись сигаретным дымом, выдохнула демонстративно в его сторону. Ответной реакции не последовало, и она спустя минуту продолжила:

— И еще меня смущают постоянные слежки за мной. Я знаю, это люди Гейдриха.

— Ты так однозначна в своем утверждении. Откуда тебе это известно?

— Сегодня мне об этом сообщили.

— Твоим связям можно позавидовать.

— Не прибедняйся, Генрих, ты не хуже меня умеешь заводить дружбу с нужными людьми, добиваясь успеха.

— Успех не сопутствует всегда, он носит временный характер.

— Я с тобой не согласна. Успех может сопутствовать только в том случае, если в твоем окружении есть надежные и успешные люди.

— Где их только найти?

— Вот мы и подошли к главному вопросу нашей беседы. Я, собственно, за этим к тебе и пришла.

— Ты меня заинтриговала.

— Я нахожусь у тебя по поручению группы людей, которые объединены одной целью.

— О какой цели ты говоришь?

— Например, одной из наших главных задач является поиск альтернативных источников энергии.

— Ох, как ты лихо хватила!

— Не нужно иронизировать. Все настолько серьезно, что ты даже не представляешь.

— Ну а если серьезно, то я тебя внимательно слушаю, — наигранно усмехаясь, произнес Генрих.

— Хорошо, в рамках дозволенного мне высшим советом я немного приоткрою завесу секретности. Я состою членом тайного общества «Ложа Света». Для ее членов не существует границ. Наши люди находятся везде, по всему миру. В наших руках сосредоточены огромные финансы. Вся наша идеология направлена на пропаганду исторической необходимости войны, той самой войны, которая должна была привести нибелунгов к мировому господству. Мы профинансировали Гитлера и доверили ему власть. Для продвижения нашей главной цели мы привлекаем способных людей.

— И что же вы хотите предложить мне?

— Я направлена, чтобы предложить тебе настоящую дружбу.

— Но ты мне ее уже предлагала несколько лет назад, с тех пор ничего не изменилось.

— Самое главное, изменился ты. Ты стал умнее, опытнее, прозорливее, проницательнее, и тебе удалось занять определенную нишу здесь, в Берлине. При нашем непосредственном участии у тебя будет возможность запросто общаться с влиятельными людьми. Тебе будет предоставлен шанс успешно продвигаться по карьерной лестнице, и за нашу благосклонность к тебе ты сможешь отвечать нам взаимностью.

— Ты мне предлагаешь работать на вас? Я правильно тебя понял?

— И не только. Мы предлагаем тебе вступить в тайное общество, стать ее полноправным членом, со своими правами и обязанностями и, наконец, со своим именным статусом.

— А что это такое?

— Твой именной статус навечно скрепит твой род с тайным орденом «Ложа Света».

— Ты мне предлагаешь выбирать и за себя, и за своих потомков?

— Это связано с огромными секретами, мы боимся утечки, надеюсь, ты меня понимаешь. Все твои потомки будут принадлежать навечно высшей касте тайного общества.

— Если я не соглашусь с твоим предложением?

— В нашей беседе мы переступили грань дозволенного.

— Какую еще грань? — возмутился Генрих.

— Сожалею, но отказ приведет к необратимым последствиям.

— Ты мне угрожаешь?

— Нет, лишь предупреждаю. Объясню: я раскрыла тебе свою принадлежность к тайному обществу.

— Теперь понимаю.

Штайнер прошелся по комнате. Наступила тишина. Приняв решение, он произнес:

— Иного выхода ты мне не оставила.

— Тогда скрепим твое согласие подписью.

Она положила на стол лист с уже отпечатанным текстом, и Генрих понял, что вопрос его членства в тайном ордене уже решен кем-то наверху. Матильда лишь исполнитель формальной стороны процедуры. Генрих внимательно прочитал содержание и подписал сей документ.

— Но это еще не все, обряд принятия в братство ордена состоится для тебя неожиданно скоро. Будь к нему готов.

Когда за Матильдой закрылась дверь, Генрих вернулся в комнату и выключил свет. Было уже поздно. Он прилег на диван и немного расслабился.

«И верно, в тиши хорошо думается», — подумал он.

Последние бурные события, которые происходили с ним, беспокоили его.

«Да, милая Матильда, я с тобой согласен, успешных людей принимают везде. Однако стоит оступиться — почему-то все отворачиваются. Неудачников у нас не любят. Так было всегда. На земле нашей грешной выживает лишь тот, кто умнее, хитрее и талантливее».

Он мысленно возвратился к их беседе.

«Ее высказывание относительно цели их тайного общества — «поиск альтернативных видов энергии» — меня наталкивает на размышления. Ее интерес к секретному проекту «Юпитер» теперь становится очевидным. Технические новинки ее интересуют, вероятно, уже давно, если вспомнить ее увлечение секретами еще в Ливенске. Именно там в соответствии с Раппальским соглашением Германия совместно с Советским Союзом тайно испытывала новейшие военные самолеты и обучала военных летчиков. И в этот период именно там находилась Матильда. Ее связь с Клаусом фон Фричем в Ливенске и связь в Москве с Отто фон Райнером, безусловно, является хорошо спланированной секретной разведывательной операцией тайного ордена. Он вдруг вспомнил одну из встреч с Клаусом фон Фричем в Ливенске. В его памяти возникла стенограмма той беседы, где барон, чтобы отвлечь его от лиц, запечатленных на фотоснимке, откровенно предупреждал: «… фотограф нас снял на фоне старинного замка Либенгард… этот замок был местом встреч членов тайного ордена «Ложа Света». Вновь вступающего в их ряды кандидата члены ордена в старинных облачениях приглашали в замок для принятия клятвы. Все это происходило в полночь и было обставлено мистической таинственностью в присутствии горящих факелов… Эти ритуалы происходили в давние времена хотя, впрочем, и в наши дни подобное встречается нередко. Советую в такие тайные общества не вступать, это налагает огромную ответственность, и секреты, в которые тебя посветят, будут присутствовать с тобой до конца жизни. Я знаю одного человека, который до сегодняшнего дня не может выйти из этого круга посвященных. Да, это тяжелая ноша — всю жизнь нести этот крест, добровольно лишив себя свободы…»

Вспоминая об этой беседе, Генрих думал: «Кого он тогда имел в виду? Мне думается, он имел в виду именно себя. Вероятно, он не мог вырваться из тайного общества. Теперь с полной уверенностью можно заключить, что Матильда и Отто фон Райнер выступают от лица тайного ордена «Ложа Света», а это значит, что орден преследует свои цели и задачи, которые могут не совпадать с интересами самой Германии. Их цель мне понятна — это контролировать новые технологии, финансы и власть. И в этом сложном механизме мне уготована роль послушного винтика».

В глубоких размышлениях глаза его сомкнулись, и он заснул. Внезапно его сон прервал резкий телефонный звонок. Генрих взглянул на часы: «Без четверти десять вечера, кому я понадобился в этот час?» — подумал он.