И все равно тебе придется подождать до завтра, — сказал господин Цзинь. — Надо же собрать вещи в дорогу, дать тебе провожатого…

— Дядя, вы хоть и чиновник, а ничего не понимаете! — вспылил Ню Тун. — Дело это крамольное, и о нем надо помалкивать. Я пойду один, и немедля!

— Ах ты скотина! — прикрикнула на сына госпожа Ню. — Как ты смеешь перечить дяде?! Сказано, пойдешь завтра, — и не рассуждай!

Выпили еще вина и разошлись.

Ню Тун уединился в домашней библиотеке, на душе у него было тревожно.

«Если сыновей Юэ Фэя схватили, — думал он, — роду Юэ придет конец. Надо спешить!»

Кое-как дождавшись вечера, он завязал самые необходимые вещи в узел, закинул его за спину и с палкой в руке потихоньку выбрался из дома. У ворот сказал сторожам:

— Доложите господину, что я ушел навестить родственников и скоро вернусь, пусть обо мне не беспокоятся.

Сторожа побежали докладывать, а Ню Тун быстрыми шагами удалился.

Узнав об уходе племянника, господин Цзинь собрал кое-что из вещей и послал слугу вдогонку за Ню Туном. Но того уже и след простыл!

Цзинь Цзе повздыхал немного, а потом махнул рукой: «будь что будет».

Между тем Ню Тун шел да шел: день проводил в пути, а вечером останавливался на ночлег. Так он добрался до Танъиня. Разыскал усадьбу Юэ, назвал себя привратникам и, не дожидаясь, пока они доложат, прошел в дом.

Госпожа Юэ со всей семьей была в зале и, увидев юношу, всплакнула:

— Спасибо, дорогой племянник, что навестил нас! А твой дядя и старший брат погибли от рук предателей!

— Не плачьте, тетушка! — успокаивал ее Ню Тун. — Моя матушка узнала о вашем несчастье и велела привести к нам в Оутангуань второго брата — он у нас укроется. Надо идти сейчас же, не то привезут императорский указ и тогда будет поздно!

— Опоздал ты, — сказала госпожа Юэ. — Юэ Лэй ушел в Нинся к господину Цзун Фану.

— Зря вы туда его отправили, тетушка! Дорога дальняя и опасная. А когда он ушел?

— Сегодня утром.

— Ну, это еще ничего! Ноги у меня быстрые, я его догоню! Без него в Оутангуань не вернусь!

Ню Тун простился с госпожой Юэ, вышел из усадьбы и спросил слуг:

— В какую сторону ушел ваш молодой господин?

— На восток, — ответили ему.

На этом пока прервем рассказ о Ню Туне.

В это время императорские посланцы Фын Чжун и Фын Сяо с отрядом стражников добрались до Танъиня и окружили родовую усадьбу Юэ.

Вдова хотела выйти и принять государев указ, но Чжан Ин, сын Чжан Bao, рослый и сильный юноша четырнадцати лет, прозванный Маленьким Барсом, сказал ей:

— Подождите, госпожа! Разрешите мне разузнать, в чем дело!

И он проворно зашагал к воротам, в которые уже ломились стражники.

— Стойте! — крикнул Чжан Ин.

Этот возглас прозвучал громом среди ясного неба — перепуганные стражники остановились.

— Ты кто такой? — спросил Фын Чжун.

Я — Чжан Ин, сын «обогнавшего коня» Чжан Бао! Если бы не госпожа, я бы вас всех перебил! Родные юаньшуая — люди честные, преданные государю! Поэтому я пришел не драться, а спросить, что вам надо.

— Нам велено взять под стражу семью Юэ Фэя, — ответил Фын Чжун.

Я знаю, что вас прислали предатели! Но меня интересует другое. Как вы собираетесь нас брать — по гражданским или по военным законам?

— О чем это ты болтаешь? — не понял Фын Чжун.

— Если по гражданским, то один из вас войдет в дом и объявит высочайший указ, — пояснил Чжан Ин. — А если по военным законам, — значит, закуете всех в цепи и посадите в клетки. Но я этого не допущу. Перебью вас всех, как собак! Решайте! Кто не боится смерти, выходи вперед!

Чжан Ин вытащил толстенный засов из ворот и встал в угрожающей позе. Стражники в нерешительности топтались на месте.

Убедившись, что силой тут ничего не возьмешь, Фын Чжун сказал:

— Не сердитесь, управляющий Чжан! Мы не будем применять силу. Нам только нужно, чтобы вся семья Юэ Фэя прибыла в столицу. Доложите своей госпоже, чтобы она вышла принять указ. О повозках и конях не беспокойтесь — их для вас приготовят в местном ямыне.

Чжан Ин отшвырнул прочь засов, вошел в дом и передал госпоже Юэ слова императорского посланца.

— Просто удивительно, что они так раздобрились, — сказала госпожа Юэ. — Надо дать им триста лян серебра. Несколько сот лян возьмем с собой на дорожные расходы, — думаю, хватит.

Госпожа Юэ приняла императорский указ и быстро собралась в путь. Двери и ворота усадьбы заперли на замки, и скоро семья Юэ, слуги с чадами и домочадцами — всего около трехсот человек — тронулись в путь.

Начальник уезда Танъинь опечатал усадьбу.

Односельчане с плачем провожали госпожу Юэ в дальний путь.

А теперь продолжим рассказ о Юэ Лэе. Покинув Танъинь, он печально брел по дороге и к вечеру добрался до селения Цибаочжэнь. Зашел в трактир и присел к столу.

— Что прикажете, уважаемый гость? — подошел к нему слуга. — Подать вина? Или вы кого-нибудь ждете?

— Я прохожий. Вот закушу и пойду дальше, — сказал Юэ Лэй. — Подайте чего-нибудь, я расплачусь.

Слуга поставил перед Юэ Лэем чайник подогретого вина и закуски. Юноша поел, потом выложил на стойку сверток с серебром и сказал хозяину:

— Возьмите сами, сколько с меня полагается.

Хозяин взял один слиток.

Случилось так, что у дверей трактира в это время стоял какой-то человек. Он увидел, что Юэ Лэй молод, одет хотя и не богато, но опрятно, и подумал: «Должно быть, мальчик неопытен, не бывал на людях. Очень неосторожно показывать деньги. Надо же сразу выложить тридцать лян! Если путь его недалек, еще полбеды. Но если он идет в дальние края — пропадет!»

Расплатившись за вино и закуски, Юэ Лэй спрятал оставшееся серебро и направился к выходу.

Незнакомец окликнул его:

— Постойте, молодой человек! Не зайдете ли ко мне на усадьбу — это совсем близко, — я хотел бы с вами поговорить.

Юэ Лэй остановился и посмотрел на незнакомца: красное, как раскаленный уголь, лицо, узенькие глаза, густые брови, редкая бородка, одет вполне прилично.

— У меня сейчас нет времени, — извинился юноша. — Позвольте побывать у вас как-нибудь в другой раз.

— Уважаемый гость, этот господин — известный в наших местах богач и хлебосол, — сказал юноше хозяин трактира. — Зайдите к нему. Посидите, побеседуете, выпьете чаю.

— Хорошо, — согласился Юэ Лэй. — Но заранее говорю, ни в каком одолжении или снисхождении я не нуждаюсь!

— Прекрасно сказано! — одобрительно воскликнул богач. — Среди четырех морей все люди братья, и я принимаю вас, как равного. Прошу вас, следуйте за мной, я покажу дорогу.

Юэ Лэй повиновался.

Миновали деревню, обогнули небольшую речную заводь и вышли к усадьбе.

В главном зале Юэ Лэй положил на пол узел с вещами и со всеми полагающимися церемониями приветствовал хозяина.

— Как ваше имя, почтенный брат? — спросил юношу хозяин усадьбы. — Откуда вы родом? Куда путь держите?

— Меня зовут Чжан Лун, а родом я из Танъиня, — отвечал Юэ Лэй. — Иду навестить родных в Нинся. А теперь позвольте узнать ваше почтенное имя. И о чем вы хотели со мной говорить?

— Меня зовут Хань Ци-лун, — сказал хозяин, — живу я здесь, в Цибаочжэне. Я видел в трактире, как вы показывали серебро. Это неосторожно, вас в дороге могут ограбить. Я пригласил вас к себе, чтобы предостеречь. Очень рад узнать, что вы родом из Танъиня. Не расскажете ли мне, как поживает семья юаньшуая Юэ Фэя?

— Я бедняк и никаких связей с семьей Юэ не имею, — сказал юноша. — Откуда мне знать?

Юэ Лэй говорил, а из глаз его капали слезы. Хань Ци-лун заметил это и сказал:

— Вы говорите неправду, почтенный брат! Вы, наверное, сами из семьи Юэ. Не бойтесь меня, говорите смело! Мой отец когда-то служил под командованием наместника Цзуна и однажды не сумел выполнить приказ. Наместник хотел его за это казнить. Счастье, что за него вступился юаньшуай Юэ Фэй! Мой отец умер три года назад и перед смертью наказывал мне: никогда не забывай о доброте юаньшуая! Вот посмотрите: у меня здесь до сих пор стоит табличка с его именем!