— Опа! Аккуратней, — засмеялся мягкий, заботливый голос.

Я подняла глаза и узрела над собой Коноплю.

— Как успехи? — обратился он к моему спутнику.

— Получилось не совсем так, как планировали, но в целом удачно. — Тот передал экологу небольшое устройство, которое до этого отцепил от края моей юбки. — Это на лабораторный анализ и ещё внепланово пару литров можно выжать из нас.

— Отлично, — алчно потирая руки, просиял эколог, и тут же поставил передо мной большое железное ведро. — Ну-с, приступим.

Я поспешно отвернулась, так как к нам подошёл Ямато и начал выжимать воду из своей ветровки.

— К тебе это тоже относится, — нетерпеливо воззрился на меня эколог.

Аспирант тем временем покончил с ветровкой, и теперь стягивал с себя футболку. Порозовев до кончиков ушей, я неуклюже, как избушка на курьих ножках, обратилась к лесу передом, к парням задом.

— Может, ты стесняешься при нас? — осенило Колю.

— Да! — воскликнула я с ликованием жертвы кораблекрушения, завидевшей на горизонте спасательный катер.

Конопля проводил меня за какую-то гору мусора, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся шалашом, и всучил в качестве сухой одежды какую-то тряпку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся халатом. Размеры у нас с экологом не совпадали как минимум вдвое, так что пришлось обернуться полами несколько раз. Походила я в таком наряде не то на зажиточного барина, не то на тряпичную бабу с самовара, зато согреться удалось на удивление быстро.

Окончательно прийти в себя после купания в ледяной воде помог костёр, который организовали ребята, пока я осматривала шалаш, по всей видимости, служивший Конопле домом.

— Сейчас что-нибудь перекусить сварганим, — задорно хлопнул в ладоши эколог, когда я, наконец, вернулась на поляну.

— Ух ты, никогда не пробовала еды, приготовленной на костре, — обрадовалась я.

Ямато пренебрежительно фыркнул. Теперь он был облачён в безразмерную рубашку Конопли и штаны, едва доходившие до середины голени. Выглядело весьма комично, зато я вновь могла спокойно на него смотреть.

Спустя полчаса мы, рассевшись по брёвнышкам вокруг костра, приступили к поглощению горячей похлёбки по Колиному уникальному рецепту (уникальность заключалась в отсутствии всякого рецепта в принципе). Весь свой набор походной посуды Конопля отдал нам. Сам же Карлсон, который живёт в шалаше, хлебал прямо из котелка черпаком. Со стороны смотрелось умильно.

— Ну так как, Ямада тебя не обижает? — в мгновение ока осушив котелок, сделал попытку завязать разговор эколог.

— Только этим и занимается, — честно призналась я.

— Сказал человек, который пытался меня утопить, — вернул шпильку лженаречённый.

— Сам виноват. Зачем было заставлять меня облачаться в идеальную для заплыва топором одежду и тащить к безлюдному озеру?

— Это на моей совести, — взял на себя огонь Конопля. — Понимаешь, в строении здешних растений много аномалий, и после ряда опытов я пришёл к выводу, что причина в воде, которую всасывают корни. Поэтому я попросил Ямаду взять из священного озера пробу на анализ.

— Я прикрепил к внутренней стороне юбки прибор для автоматического забора воды, — пояснил фольклорист. — Чтобы он держался, необходима плотная грубая ткань.

— Значит, ты всё-таки хотел кинуть меня в озеро?

— Тебе достаточно было зайти в воду по щиколотку.

— К чему такие изощрения? Разве нельзя просто подойти и набрать воды?

— Мы стараемся своими действиями не привлекать внимания озёрного духа, — откликнулся Конопля. — Пока мы не выясним, что это за форма жизни и насколько она разумна, лучше быть предельно осторожными.

— Так ты тоже веришь, что у нашего села есть дух-хранитель?

— Я человек науки, — пожал плечами эколог, — поэтому могу подтвердить только то, что в Крутом Куяше есть что-то, находящее вне её системы знаний. Духи, воскресшие мертвецы и прочий мистицизм — это уже по части Ямады.

Мне хотелось ещё о многом расспросить Коноплю, но я боялась, что Ямато мои вопросы покажутся глупыми, и он опять начнёт издеваться. В итоге мы почти весь вечер проболтали о разных мелочах, много смеялись, но ничего полезного я больше не узнала. Лишь в завершении дня, когда мы с лженаречённым, переодевшись в уже подсохшую одежду и распрощавшись с Колей, двинулись в обратный путь, ещё одна непостижимая особенность Крутого Куяша открылась передо мной.

Мы уже миновали большую часть луга, простиравшегося между раскинувшимся на холмах лесом и притаившимся в низине селом, когда я решилась задать один из терзавших меня вопросов.

— Ладно, от болот до этого леса далеко, так что насчёт Версалей я не волнуюсь, но дух озера… вдруг он сделает что-нибудь с Колей, если пронюхает, чем он тут занимается.

— Не пронюхает.

— Но погода же на Колю отреагировала. Значит, дух чувствует, что в его владения проник кто-то новый. Разве нет?

— Дух чувствует только тех, кто находится в пределах погодного контура, дальше его влияние не распространяется. А Конопля сейчас вне аномальной зоны.

— С чего такая уверенность? — меня возмутило спокойствие, с которым фольклорист относился к опасности, грозящей его другу. — Разве это можно проверить?

— Вполне. — Он прошёл ещё метров сто и, остановившись, извлёк из кармана спичечный коробок. Пшикнув, словно призывающий к тишине заговорщик, вспыхнула в лучах заката покрытая серой головка. Отведя вытянутую руку в сторону села, аспирант медленно начал перемещать её в направлении леса. В какой-то момент пламя судорожно трепыхнулось и погасло. Ямато повторил то же самое со следующей спичкой — результат был неизменен, словно невидимый шутник задувал огонь каждый раз, когда его проносили через определённую точку.

Зачарованная этим зрелищем, я потрясённо протянула руку и, заполучив спички в своё распоряжение, одну за другой отправила их в небытие при помощи таинственного невидимки. Ветерок этим вечером едва ощущался, потому списать фокус на его проказы было невозможно. К тому же, погасал огонёк всегда в одной и тот же точке, словно переходя невидимую черту.

— Как так получается? — оторвавшись наконец от спичек, подняла изумлённые глаза на спутника я.

— Столкновение воздушных потоков. Село и часть пространства за ним находится под куполом, внутри которого царит свой микроклимат. Всеми атмосферными явлениями, включая ветер, здесь управляет озёрный дух. В этом месте проходит граница, за которой заканчивается действие его силы. Дальше дуют уже естественные ветра, и их направление отличается.

— Удивительно, — только и смогла выдохнуть я.