Полутемный зал, пол устлан ветками длинных пахучих кустов травы, на которой виднеются следы местной бурной жизни. Посетителей практически нет (откуда бы им взяться с утра пораньше), кроме пары гномов, да трех пьянчуг, храпящих за дальним столом. Когда-то беленые стены сейчас были качественно загажены и закопчены. Потолок в саже от чадящих факелов (на свечах видно экономят, ну или на магах). Столы заляпаны жиром и крошками, лавки привинчены к полу (весело же здесь по вечерам).

       Заведеньице - мрак. Они действительно здесь остановились? Денег, что ли нет? Или думают, что я только по таким и шастаю, решили расчувствовать мое черствое сердце и привели в родную среду? Да вроде по мне не скажешь, что на чернь похожа. Одета в добротные вещи, перчатки на руках имею (признак достатка). Или они меня в первое попавшееся притащили?

       Устроились мы за одним из столов и начали переглядываться. Эльф кривил губы, то на меня, то на окружающую действительность. Маг рассматривал меня с явным интересом, а я пялилась на них обоих из-под капюшона.

       - Я хочу видеть твои глаза, - произносит Алак.

       - Мы сюда для созерцания моих небесных черт явились? - шиплю я.

      А ведь я из образа выбиваюсь, постоянно на привычную для себя манеру речи перехожу.

       - Мы сюда пришли, дабы дать тебе возможность доказать, твои лекарские способности.

       - Как ты себе это представляешь? Желаешь провести лечение прямо здесь?

       - Нет, если ты действительно Лекарь, то у тебя должны быть с собой различные настойки, снимающие боль.

       Логично, ничего не скажешь.

       Смотрю на мага. Обезболивающие настойки? Да ты, дорогой мой, конкретно на них подсел. И это мне на руку.

       - Где гарантии, что вы их не отберете, а меня не прирежете тут же?

       - Мы в отличие от некоторых не воры, - встрял эльф. Беседа плавно уходит от темы моих глаз, это хорошо.

       - Я тоже не вор, - потянулась за своей сумочкой на все случаи жизни. Парни напряглись.

       - Не вздумай колдовать, - этот эльф нормально говорить умеет?

       Вытащила то, что нужно и поставила перед настороженной публикой. Маленькая синяя скляночка была плотно закупорена. Они дружно на нее уставились.

       - А если отравит? - нет ну это не эльф, это налоговый сборщик (про их подозрительность легенды ходят).

       - Дабы ликвидировать всякое недоверие между нами, я приму зелье первая, - обращаюсь к Алаку.

       - Начинай, - усмехается он. А может зря я все-таки с ними связалась?

       - Нужна вода.

       Эльф встал и куда-то вышел. Пока его не было меня пристально сверлил взглядом боевой маг. Взгляд у них еще тот, мягко говоря, расчленяющий. Он попытался меня прочесть. Аккуратно, так, вроде и не скребется в мои щиты кто-то посторонний. Человеческих магов способных читать мысли нет, только те, у кого в роду эльфы отметились. У этого потоптались, но скорее всего давно, уши вполне человеческие. В нашем королевстве не так уж и много полукровок, в основном это дети эльфийских послов, ну и на границе есть немного. Гномы отпрысков от смешанных браков забирают к себе в горы. Орки из степи носа не высовывают, а другие расы не совместимы с человеческой. Вот и получается, что полукровок у нас единицы, и относятся к ним спокойно (к эльфийским полукровкам люди вообще благоволят, они рождаются сильнейшими магами).

       - Как заказывала, - стукнул эльф кружкой перед моим носом.

       Откупорила крышку, и капнула в кружку две капли, потом оглядела воина, подумала и добавила еще капельку. Эльф с любопытством за нами наблюдал. Бытует мнение, что эльфы сильнейшие целители. Так оно и есть, их целители во многом лучше наших. Рожденный целитель (а у эльфов они уже рождаются с таким даром), забирается на обучение, после чего навечно остается в Великом Лесу, трудиться на его благо. Настолько они ценны. Так же считается, что все эльфы поголовно способны исцелять. Вот это уже полная чушь, целительский дар у эльфов большая редкость.

       Закупорила скляночку, убрала ее на место, покрутила кружку, размешивая жидкость, и отпила пару глотков.

       - Пей, - протягиваю кружку Алаку. Мне лекарство помогло. Поврежденная ладонь перестала болеть уже через минуту.

       Маг, разглядывал меня еще с минуту, а потом залпом осушил кружку. Мы с эльфом в ожидании уставились на боевика.

       - Перестала, - удивленно молвил он через пару минут напряженного молчания.

       - Теперь веришь?

       - Допустим, - лениво протянул он, заметно расслабившись.

       - Я отдам тебе это снадобье, а ты оставишь мне кинжал, - не смей соглашаться - написано на лице у эльфа. Впервые я была с ним согласна.

       - Зачем тебе кинжал?

       - Нужен.

       - Сколько ты за него получишь.

       - За него нисколько, я ж не вор. А вот при его помощи могу заработать, если выйдет, - перешла я на печальный тон. Мальчики, ну сколько можно тормозить, заставляйте уже меня работать.

       Эльф фыркнул.

       - Покажи мне свое лицо, - потребовал воин. И чего пристал? Надо с этими играми заканчивать.

       - Не имею желания, - уперлась я.

       - Не играй со мной, мальчишка!

       Кто? Они что меня за ребенка приняли? Нет, я конечно у них под мышкой заканчиваюсь, но рост не показатель возраста. Пока я, молча, переваривала услышанное, эльф неуловимым движением сдернул с меня капюшон. Меня всегда восхищала их скорость. Я тоже так хочу. Скривила лицо в недовольной гримасе, беспардонность потенциального нанимателя удручала.

       Честно говоря, я с трудом сдерживаю смех. Глядя на эти очумелые лица, по-другому не получиться. Алак, побледнел и расширил глаза, ну прямо пять рупий (деньга такая круглая). У эльфа же челюсть непроизвольно гуляла то вверх, то вниз. Он протянул ко мне свои ушлые ручонки и покатал в пальцах мой локон.

       - Настоящие, - шепчет он. - Ни магии, ни краски.

       Эк как их разобрало. Усилим эффект? И я поднимаю на них глаза.

       Эльф икнул. Я накинула капюшон обратно на голову. Молчим.

       Я их понимаю. Не каждый раз такое увидишь. Личико у меня детское, а на голове седина. В детстве люди от меня шарахались, и мне пришлось начать краситься. Дело в том, что даже старики, и те не всегда седеют. У нас говорят, со смертью поздоровался, про тех, у кого есть седая прядка в волосах. Полностью седую шевелюру можно увидеть лишь у мертвых. Ну и наконец, глаза. Глаза у меня белые, как волосы. Лишь зрачок серебрится точкой.

       - Ты зрячая? - помолчав, спрашивает воин. Эльф до сих пор находиться в прострации.

       - Зрячая.

       - Зачем тебе кинжал?

       - Да что ты заладил, кинжал, кинжал! Не хочешь его отдавать? На, забери. Перебьюсь, - швыряю я предмет спора на стол. И он естественно уходит по рукоять в деревянную столешницу. Эльф начал моргать.

       - Не буйствуй. Сама виновата - воруешь, объяснять ничего не хочешь и денег заплатить у тебя нет, - вот теперь мы, наконец, дошли до кондиции. - Мы можем сдать тебя страже.

       Мне даже притворяться не пришлось, я действительно туда не хочу.

       - Почему ты не зарабатываешь официально?

       - Нет диплома, а, следовательно, лицензии.

       - Почему у тебя нет диплома?

       - Потому что я не доучилась, - нормальному нанимателю ни в жизнь бы не созналась.

       - И насколько ты не доучилась? - Ему бы допросы вести. Уж сильно он это дело любит.

       - Я не успела получить диплом. Не стала сдавать последний экзамен, - я не лгу. Последние экзамены седьмого курса, когда всего их восемь.

       - Почему ты не стала их сдавать? - с нажимом произнес он, и попытался взломать мои собственные щиты.

       - Не стоит этого делать, - говорю я. Он меня понял.

       - Так почему ты не сдала экзамен?

      - Какая тебе разница? Я отдала тебе кинжал, заплатила за потраченное время своим лекарством. Отпусти меня.