— Ты что, не мог дождаться нашего возвращения в Сидней, чтобы сказать мне об этом? Мы же договаривались, что здесь никто не должен стоять между нами.

— Но ведь всякое может случиться, — возразил Роберт. — Я тогда был бы бесчестным человеком, если бы не сказал тебе об этом… И к тому же, я не могу поручиться, как долго я смогу продержаться, чтобы не сказать об этом самой Сильвии.

— Неужели ты до сих пор воздерживался и не улучил момента шепнуть ей об этом на ухо?

— Конечно, — вздохнул Роберт. — Надеюсь, что не думаешь, что я мог шепнуть ей это, не предупредив тебя?

— Бывает в жизни и так, — заметил Деннис. — А когда ты почувствовал расположение к Сильвии?

Роберт задумался.

— Мне кажется, что это было очень давно… Но, если быть честным, это произошло в гараже, когда Сильвия танцевала на верстаке, а ты ползал на коленях вокруг…

Роберт улегся на свой топчан и стал смотреть в потолок.

— Вот я не думал, что между вами сразу возникнет такая близость!

— Да нет, Деннис! Не между нами. Мне просто нравится Сильвия. Я люблю ее.

Роберт посмотрел на Денниса с вопросом в глазах. Он боялся, что приятель примет его за сумасшедшего, потому что все его поведение было совершенно необъяснимо. Необъяснимо с позиции логики. И он сказал:

— Это, Деннис, скорее всего произошло от того… Ты не думай, я не хочу оправдываться, я просто ищу объяснение… Я перед этим очень часто засматривался на девушек…

— По-моему, этим занимался я, — усмехнулся Деннис.

— Да нет, тут не в этом дело. Просто засматривался на хорошеньких девушек, но они казались мне одинаковыми. И я решил, что кого-то из них я должен выбрать. А тут как раз Сильвия появилась…

Я не хочу сказать, что она лучше или хуже остальных. Просто сейчас есть только она одна, и я больше ни на кого не хочу смотреть… Я не смог уберечь себя.

— Да на кого ты здесь можешь смотреть? — возразил ему Деннис, — вот если бы мы прихватили надувную женщину, я бы тебе ее сейчас надул, повесил над кроватью, лежал бы ты и смотрел.

— Да вряд ли, — вздохнул Роберт, — вряд ли бы это помогло. Теперь я уже пропал.

Деннис промолчал.

Роберт насторожился.

— Послушай, Деннис, а сама Сильвия тебе ничего не говорила? Может быть она заметила, что к ней неравнодушен? И ты, по-моему, на нее уже положил глаз.

Деннис не отвечал, ему не хотелось говорить на эту тему.

Но Роберт так настойчиво смотрел на него, что Деннис наконец не выдержал.

— Да, приятель, я чувствовал на себе ее взгляды, — сказал он уныло, — но я воздержался. Я чувствую себя виноватым перед тобой. Ты же мне веришь, правда?

— Конечно! — закивал головой Роберт. — Вот если бы вы с Сильвией были женаты, я, честное слово, ни за что бы не решился разлучить мужа и жену.

— Ты зашел уже слишком далеко, — сказал Деннис. — Я не собираюсь на ней жениться. Даже, если бы Сильвия была согласна. Я постараюсь забыть о ней.

— Нет, Деннис, я тебя в этом и не подозреваю. Но ты, кажется, не сомневаешься в том, что я начинаю сходить с ума.

Роберт подошел к приятелю и сел на его кровать.

— Ты же в самом деле думаешь, что я улучу момент и признаюсь Сильвии в любви, опередив тебя.

Деннис посмотрел на Роберта и уже без сомнений сказал сам себе.

— По-моему, он начинает меня раздражать.

А Роберт, не догадываясь о его мыслях, продолжал:

— У меня, Деннис, такое чувство, что эта любовь к Сильвии нас очень сближает. Ведь мы любим с тобой одну и ту же женщину.

— И что ты собираешься делать дальше? — Деннис приподнялся на локтях.

— Теперь, когда ты знаешь обо всем, по-моему, дела пойдут по-другому! — воскликнул Роберт. — Деннис, я ни за что не буду признаваться Сильвии, можешь на меня положиться.

— Ну, тут мне придется подумать. Ведь рано или поздно Сильвии придется делать между нами выбор. По-моему, это будет справедливо.

Роберт прямо похолодел от предчувствия одиночества. Он представил себе, что Сильвия, конечно же, выберет Денниса. Ведь он моложе, удачливее, красивее… И у него есть, в конце концов, мать с большим состоянием. А он — никудышний любовник, к тому же нищий. И Деннис, обладая в перспективе несметным богатством, сможет ей предложить солидное положение в обществе.

Деннис поспешил успокоить своего приятеля.

— Если ты думаешь о том, что я помирюсь с матерью и у меня вновь будут большие деньги, — признался он, — то можешь успокоиться. Мать никогда не разрешит мне жениться на Сильвии. Она не из нашего круга.

— Мне жаль вас, — сказал Роберт.

Он встал с кровати, залез в свой спальный мешок и протянул руку к свече, горящей на маленьком столике, который стоял между топчанами.

— Деннис, я очень рад, что наш разговор состоялся. Я так ужасно переживал… Можешь мне поверить, так я не волновался уже черт знает сколько.

Свеча погасла. Деннис повернулся на бок, различая в полумраке очертания коротко остриженной головы Роберта.

— Доброй ночи! Спи спокойно!

Роберт не выдержал и снова заговорил.

— Деннис, я бы хотел, чтобы на твоем месте был кто-нибудь другой, тогда бы у меня были развязаны руки.

— Да ладно тебе… Может, мне передать Сильвии о твоей любви? Сказать ей, что ты не можешь без нее жить?

— Да нет! Это будет слишком. Да, к тому же, не совсем точно. Я думаю, Деннис, что мне нужно просто потихоньку оставить вас и уехать. Ведь человек может все пережить.

— Как уехать? Бросить все дело? К тому же, если мы поднимем сокровища, то окажемся с тобой в равном положении. И Сильвия, если захочет, сможет выйти за тебя замуж.

— А вдруг твоя мать умрет? — неосторожно предположил Роберт.

Деннис как-то не представлял себе такой перспективы.

Мать казалась ему чем-то незыблемым и вечным, как то общество, как тот Эдем, который она собой олицетворяла.

Но Роберт не дал ему возразить.

— Послушай, Деннис, это и в самом деле может произойти. И если она умрет, у тебя будут несметные богатства. Здоровье у тебя отличное…

Деннис оборвал его, не дав договорить фразу.

— Неужели ты думаешь, что Сильвию интересуют деньги и мое здоровье?

— Да нет, Деннис, я говорю о другом. Я-то уже староват, чтобы заводить детей, а по-моему, все женщины об этом мечтают.

— Ты что, веришь женщинам?! — изумился Деннис.

— Не всегда, но временами они бывают правы.

— Знаешь что, Роберт, по-моему наш разговор не приведет ни к чему хорошему. Лучше всего забыть о нем, только предварительно договориться о том, что никто из нас не подойдет к Сильвии первым и ни о чем ей не скажет. Если она сама захочет, то пусть выбирает кого-нибудь из нас.

— Послушай, Деннис, ты меня, конечно, извини за этот разговор. Я понимаю, что слушать все это тебе было тяжело…

— Да нет, Роберт, все нормально. Это хорошо, что мы так с тобой поговорили.

— Спасибо тебе, Деннис, что ты меня выслушал.

— Роберт, понимаешь, наш разговор вообще какой-то непутевый и в принципе вообще не стоило об этом говорить. Но я понимаю, что это все — страшная жара, качка, это вино и безделье…

— Да-да! Мы же целый день сегодня ничего не делали, — вставил Роберт.

— А завтра мы начнем заниматься работой. Будем плавать, искать этот чертов самолет и, возможно, мы обо всем забудем. Во всяком случае, мне бы этого очень хотелось.

— Хорошо бы, Деннис, чтобы так все и было… А что мы скажем Сильвии?

— О чем?

— Ну, обо всем, о чем мы говорили с тобой.

— По-моему, ей не надо ничего говорить. Пусть занимается своим делом. Пусть не волнуется, отдохнет и сама сделает свой выбор. Если вообще мы ей нравимся — ты или я.

— А ты думаешь, что мы ей можем не понравиться?

— Почему бы и нет? К тому же может быть у нее кто-то и есть. Ведь ты никогда у нее не спрашивал об этом?

— Нет. Никогда.

— Ну вот, и я никогда не спрашивал. А может быть в Сиднее есть молодой художник, и он ее любит, а она любит его. Так что, понимаешь, Роберт, у нас с тобой могут быть перспективы совсем другие.