— Ну вот! — сказал он и остановил на Сильвии свой растерянный взгляд. — Я очень рад, что встретил тебя, Сильви!

Она ничего не ответила, лишь смотрела на него, не отрывая глаз. Она была потрясена. Ей не раз в течение жизни приходилось наблюдать мужчин в разной степени опьянения, от представителей высшего света до шоферов такси. У одних это выглядело забавным, у других вызывало отвращение. Но никогда вид пьяного человека не вызывал такой жалости…

— Гарольд, — сказала она наконец с упреком, — у тебя ужасный вид.

Гарольд согласно кивнул.

— Я попал в беду, Сильвия.

— В беду? Я тоже.

— Много бед свалилось на меня.

— Не говори ничего!

— Я пропадаю, я запутался, Сильвия.

Его нижняя губа дрожала, казалось, что он уже не замечает присутствия девушки.

— А ты не можешь, — Сильвия немного заколебалась, но потом решилась, — а ты не можешь попытаться рассказать мне? Ведь раньше, когда мы учились в школе, мы всегда делились друг с другом своими проблемами!

Ей хотелось сказать больше, напомнить ему о прошедшей любви, но Сильвия почувствовала, что не может этого сказать.

Гарольд мрачно покачал головой.

— Да нет, я не могу. Ты же, по-моему, в порядке? Ты же преуспеваешь? А я не могу рассказывать порядочной девушке такие вещи.

— Порядочной девушке?! — рассмеялась Сильвия. — Мы с тобой уже давно не молодые. Это чушь! — продолжила Сильвия. — Я считаю, что так обращаться со мной просто оскорбительно, как пощечина. Гарольд, ты пьян.

Он угрюмо свесил голову:

— Спасибо за констатацию факта…

— Почему ты пьешь?

— Потому что мне нестерпимо плохо.

— И ты думаешь, что что-то исправится, если ты начнешь пить?

— Ты что, хочешь вернуть меня на путь истинный? Хочешь, чтобы я вновь стал прежним Гарольдом?

— Нет, я просто сейчас хочу помочь тебе, хотя бы в этот день. Ты можешь рассказать мне, что с тобой случилось?

Гарольд задумался.

— Я в ужасном положении. И тебе лучше всего отойти от меня и сделать вид, что мы не знакомы.

— Почему, Гарольд?

— Я уже начинаю сожалеть, что подошел к тебе. Это было нечестно. Я же знал, в каком ужасном положении я нахожусь! А ты не знала… Лучше подожди меня здесь, я подыщу тебе другого кавалера.

Он приподнялся, но она потянула его вниз и заставила вновь опуститься на ступеньку.

— Послушай, Гарольд, это просто смешно! После стольких лет, после всего того, что было между нами — ты так обижаешь меня! Ты ведешь себя, как сумасшедший!

— Согласен, — кивнул головой Гарольд. — Я немного помешался. Что-то сломалось во мне за эти годы, пропало что-то. А, впрочем, это не имеет значения… Во всяком случае, для тебя.

— Нет, Гарольд! Ты должен рассказать мне!

— Ну нет, не проси.

— Гарольд, может быть тебе станет легче!

— Ты думаешь? — заколебался Гарольд.

— Знаешь, мне тоже сегодня не хорошо. У меня тоже свои неудачи… Вот увидишь, расскажешь все — и станет легче.

— Ну что ж, может быть, ты и права… Ты ведь помнишь, что еще в школе я был не совсем, как другие. В университете было еще ничего, но вот уже год, как что-то оборвалось во мне, поломалось, как плохо сделанная вещь. Когда оторвется одна пуговица, можно ходить — и ничего страшного… Но, когда обрывается последняя… Знаешь, Сильвия, когда оборвется последняя — вещь уже нельзя носить… Мне кажется, что я схожу с ума…

Гарольд взглянул прямо в лицо Сильвии и вдруг рассмеялся. Сильвия отшатнулась.

— Так что же случилось? В чем дело?

— Ни в чем. Дело во мне. Я схожу с ума.

Пока Гарольд говорил, Сильвия поняла, что он изменился до неузнаваемости. От прежнего, беспечного, легкомысленного юноши не осталось и следа. Глубокое уныние и апатия владели им. Его интерес к жизни иссяк и уступил место скуке. Его голос долетал до Сильвии как бы издалека, и девушке стало невыносимо жаль парня. Она решила утешить его, вытащить из этого пьянства хотя бы на один день.

— Сильвия, я считал раньше, что у меня есть способности художника. Но теперь вижу, что уже ни на что не способен… Впрочем, я не знаю, зачем я говорю тебе все это…

— Знаешь, у меня тоже не все в порядке, я тоже бросила рисовать и теперь занимаюсь скульптурой.

— Тебе повезло. Ты все-таки осталась художником. А я, Сильвия, я больше не могу рисовать. Я вообще ничего не могу делать, я теперь беден.

Он рассмеялся, и смех его был слишком громким. В зале обернулись на них.

— Я нищий, — закричал он. — Я живу теперь, как паразит, я живу только за счет приятелей. Я неудачник!

Жалость Сильвии к нему росла с каждой минутой, и она схватила его за руку. Она теперь ждала только удобной минуты, когда Гарольд посмотрит на нее. Глаза Гарольда наполнились слезами.

— Сильвия, — сказал он, повернувшись к ней, и огромным усилием воли беря себя в руки, — я не могу тебе сказать, как это много значит для меня осознавать, что есть рядом человек, которому я небезразличен! Ведь я не безразличен тебе, Сильвия?

— Конечно! — кивнула девушка. — Я помню все, я ничего не забыла.

— Помнишь, — мечтательно протянул Гарольд, — как мы встречались по ночам…

— Конечно…

— Я очень благодарен тебе, — проговорил Гарольд.

— Конечно, — сказала она, глядя ему прямо в глаза, — всегда приятно встретить старого друга… — Сильвия замялась, она хотела сказать больше, но теперь вспомнив, что решила спасать Гарольда, добавила. — Я очень огорчена, что застала тебя в таком состоянии…

Они замолчали и посмотрели друг на друга. Их взгляды встретились вновь, и тот огонь, который уже было вспыхнул в глазах Гарольда, потух. Сильвия смотрела прямо в его лицо. Казалось, Гарольд не замечает ее.

— Пойдем танцевать? — предложила Сильвия.

— Нет, ты же сама сказала, что я пьян.

— Да нет, Гарольд, ты просто немного выпил, вот и все.

— Тогда подожди, я сейчас.

Гарольд поднялся, и его немного качнуло.

— Может, не надо, Гарольд, посиди, тебе станет лучше.

— Нет, я сейчас, приведу себя в порядок.

Гарольд оставил Сильвию на ступеньках лестницы и прошел в туалет. Он долго плескал себе в лицо холодной водой, но поняв, что его это не отрезвит, сунул голову прямо под кран.

Когда он вновь вышел в зал, с его волос стекала вода. Он показался Сильвии таким забавным, что она рассмеялась.

— Ну вот, видишь, теперь я в полном порядке, — сказал Гарольд, еще не дойдя до девушки. — Мы вновь прежние, Сильви!

— Конечно! — Сильвия поднялась со ступенек и взяла его за руку.

Холодная мокрая рука Гарольда выскользнула из ее пальцев. Гарольд рассмеялся.

— Только не думай, Сильвия, что я стал холодным, как рыба. Я еще ничего. У меня появился интерес к жизни.

— Давай уйдем отсюда, а то ты опять напьешься.

— Хорошо!

Они, как когда-то, держась за руки, вышли из бара. Гарольд глубоко вдохнул свежий ночной воздух.

— Мисс Бертран, — мечтательно протянул Гарольд, — так ты так и не стала миссис?

— Нет, я так и не вышла замуж.

— Это хорошо…

— Так куда мы сейчас? — спросила Сильвия.

— Сейчас все будет в полном порядке.

Гарольд взял ее под руку и повел по улице. Лишь только они свернули за угол, им в лицо ударил яркий и резкий свет фар.

— Вот черт! — сказал Гарольд. — Я забыл выключить фары! Аккумулятор может сесть.

— Ты приехал в бар пить на машине?! — изумилась Сильвия.

— А что? В конце концов это не самое страшное из того, что я делал.

Сильвия оглядывала длинную дорогую машину. Она была немного старой модели, но все же она была впечатляющей.

— Ну, Гарольд, а ты говоришь, что беден.

— Это так… остатки былой роскоши. Еще с тех времен, когда мне везло. А теперь я беден… Садись! — Гарольд распахнул дверцу.

Сильвия села на переднее сиденье, а Гарольд сел за руль.

— Куда ты собираешься меня везти?

Гарольд на мгновение задумался, снял руку с ключа зажигания и потянулся к девушке. Он попытался ее поцеловать, но Сильвия увернулась.