Таким образом, значение можно определить как структуру знания, позволяющую человеку связывать в едином взаимодействии объект окружающего мира и языковой знак. При этом данная структура включает в себя как «знания что», полученные практическим путем и осознаваемые лишь частично знания тех смыслов, которые может реализовывать данный знак, и «знание» объекта (полученное как индивидуальным опытным путем, так и посредством усвоения некоторой культурной традиции), устойчиво ассоциируемого с данным знаком, так и «знания как», имеющие неосознаваемый характер и включающие в себя полученные в опыте речевой коммуникации умения и навыки относительно того, как сделать так, чтобы при помощи языкового знака выразить определенный смысл.

Данные умения и навыки реализуются на следующих этапах нашей модели порождения смысла.

1. Под импульсным воздействием мотива речепорождения и интенциональной фокусировки сознания на каком-либо объекте окружающей среды происходит полная или частичная активизация образа данного объекта в сознании языковой личности. Образ объекта, представляющий собой обобщение опыта (сенсомоторного, тактильного, визуального и др., а также культурного) взаимодействия с объектом, в исследовательских целях может быть эксплицирован в виде когнитивного сценария или глубинной пропозиции. Сравните выявленный нами в результате многоаспектного исследования (Колмогорова 2006) (анализ теоретической литературы по вопросам мифологии, истории, истории русского языка, психологии, физиологии; анализ широкого спектра как прецедентных текстов (афоризмы, пословицы, евангелические тексты), так и газетных, художественных, рекламных дискурсов; опрос информантов) когнитивный сценарий сакрального характера и глубинную пропозицию, репрезентирующие, соответственно, образ объекта-качества «светлый» в сакральной и профанической сферах:

   • «светлый» – Бог причащает человека на некоторое время/навечно в земной жизни/в загробной жизни Истине и Благу, человек поднимается и причащается Благу и Истине;

   • «светлый» – А. X хорошо доступен для света, так как находится в открытом пространстве, скорее всего, вверху;

              Б. X сам излучает свет.

На данном этапе смыслопорождения можно усмотреть аналог перехода от мотивационно-побуждающего к формирующему уровню речепорождения (по И.А. Зимней 1969, 1978).

2. В сознании языковой личности актуализируется взаимная причинная связь данного объекта с некоторым языковым знаком, приблизительно формулируется или выбирается из уже бывших однажды в опыте речевого взаимодействия обобщенный, но несущий след эмоциональной и оценочной окрашенности смысл взаимодействия с объектом при помощи данного слова – концепт. Например, в следующих употреблениях прилагательного светлый, мы можем «восстановить» первоначальный смысл – концепт «непреодолимая сила»:

       (1) В окнах черных каменных стен вихрилось светлое пламя, от нестерпимого жара вспыхивали деревья на тротуаре [Бакланов Г. Южнее главного удара (1957) – НКРЯ];

        (2) Город, ограбив дочиста, подожгли, и спасшиеся нижегородцы смотрели издалека с томительным отчаянием, как светлое пламя съедает их только что отстроенные хоромы [Балашов, 77].

Данный этап можно соотнести со смыслообразующей фазой речепорождения (Зимняя), а также с этапом внутреннего программирования высказывания (по Леонтьеву) и, в некоторой степени – с внутренней речью в концепции Л.С. Выготского, когда происходит «вливание многообразного смыслового содержания в единое слово внутренней речи» (Выготский 1982).

3. Происходит «разворачивание» обобщенного смысла, заключенного в концепте, путем распределения смысловой нагрузки между несколькими языковыми единицами-«синтагматическими соседями». При этом происходят некоторые модификации изначальной когнитивной структуры (когнитивного сценария или глубинной пропозиции) в процессе моделирования общего с когнитивными структурами языковых единиц, составляющих ближайший контекст, ментального пространства. Когнитивные структуры, активизированные словом, как бы прилагаются и «прилаживаются» для категоризации определенной ситуации в речежизненной среде. Используя элементы методики лингвистического анализа при помощи ментальных пространств Ж. Фоконье (Fauconnier 1994, 1997, 1999), мы, тем не менее, понимаем ментальное пространство несколько шире, чем это принято в концепции французского лингвиста, как способ построения контекста для действия в определенной житейской ситуации (Холодная 1997: 97). Так, в уже приводившемся речевом употреблении прилагательного светлый (пр. 2) мы можем предложить следующую достаточно простую (нами выявлены и более сложные) модель взаимодействия ментальных пространств, актуализируемых прилагательным и существительным как членами минимальной синтагмы:

   • активизируется часть Б глубинной пропозиции, лежащей в основе профанического образа объекта-качества «светлый» – «X сам излучает свет», – которая актуализирует ментальное пространство MS1 со следующими элементами: «Хр (потенциальный объект), D (действие, свойственное объекту) – сам излучает свет». Существительное пламя актуализирует ментальное пространство MS2 «объект природы (X) сам излучает свет (D)», в котором можно выделить те же элементы с идентичным содержательным наполнением, что и в ментальном пространстве, открываемом прилагательным. В результате взаимодействие ментальных пространств в данном сочетании происходит при помощи механизма наложения: при полном совпадении элементов D конкретное содержание элемента X из MS2 накладывается на потенциальный элемент Хр из MS1 (рис. 2).

Рис. 2. Механизм наложения элементов

Данный этап смыслопорождения можно соотнести с формирующим этапом процесса речепорождения (по Зимней) или с этапом лексико-грамматического развертывания по Леонтьеву.

4. Этап речевой организации дискурсивного смысла.

Данный этап, на наш взгляд, являясь более поверхностным, чем предыдущие этапы, играет одну из важнейших ролей в процессе смыслоформирования, поскольку он ориентирован на активизацию навыков, умений, полученных «человеком говорящим» в непосредственной практике речежизненного взаимодействия в рамках определенного национально-лингвокультурного сообщества. Здесь речевыми средствами затрагиваются установки, интересы, интенциональности, т.е. многое из того, что Ю.Н. Караулов относит к составляющим прагматического уровня языковой личности (Караулов 1987), В.В. Красных локализует в границах понятия коммуникативной личности (Красных 1997), а И.А. Стернин определяет как сущность коммуникативного сознания (Стернин 1999).

Именно на уровне речевой организации проявляются в тесном переплетении стратегическая и аргументативная направляющие речевого взаимодействия. Так, в вышеприведенных примерах прилагательное светлое, будучи употреблено в качестве определяющего слова к языковой единице пламя, для представителей русского национально-лингвокультурного сообщества категоризирует данный объект как прототипический: «пламя как раз таким и должно быть». Факт отнесения данного объекта к ряду нормативных для данного сообщества, a priori придает определенный аргументативный вектор всему высказыванию, всему речевому взаимодействию. Скажем, в примере 2 воспринимающему дискурс коммуниканту совершенно понятно, почему новгородцы смотрели на светлое пламя, пожирающее их дома, с отчаянием: пламя как раз таким и должно быть, поэтому не остается ничего другого, кроме как от невозможности что-либо изменить впасть в депрессию, сопровождающуюся чувством покорности судьбе.

Кроме того, определенная категория слов, по нашему мнению, способна актуализировать в сознании представителей лингвокультурного сообщества некие социокультурные мнемы[3] (Рубакин 1977) – единицы социальной памяти, регламентирующие оценку и регулирующие поведение членов социума в определенных жизненных ситуациях при взаимодействии с некоторыми культурно значимыми для данного коллектива людей объектами. Так, по нашим наблюдениям, в контекстах, в которых используется прилагательное светлый в сочетаниях светлое солнце, светлое пламя, акцентируется суждение, социокультурная мнема «такой объект обладает большой силой, и его можно бояться или преклоняться перед ним». К тому же в каждом дискурсе говорящий может использовать данное, актуализированное в рассматриваемом нами случае прилагательным социально ритуализированное суждение в структуре своей личной аргументации. Таким образом, на уровне речевой организации дискурсивного смысла языкового знака мы различаем три вида аргументативных комбинаций, позволяющих говорящему как можно эффективнее выразить смысл своего речевого воздействия: когнитивно-языковая аргументация, социально-речевая аргументация и личностно-ориентированная аргументация.