Николь Асслер восхищала красотой быстрых вращений в волчке и стоя. Тем более, вращалась она, плавно вздымая широкие шелковые рукава, под «Уральскую рябинушку» свердловского композитора Родыгина – «Ой, рябина кудрявая, белые цветы…». По-русски женственное и целомудренное катание, за которым публика, заполнившая динамовский дворец, следила затаив дыхание. Фигурное катание стало первым спортом телевизионной эры: слава пришла к нему через телевизионные приемники. Этот спорт любили женщины, жаждавшие эстетичного зрелища и молодежь, привлеченная современными музыкальными ритмами в показательных выступлениях. Приметным штампом прессы стала дискуссия «Фигурное катание – спорт или искусство?».

Любой обзор истории советского спорта окажется куцым, если пропустить элегантно-ажурную тему фигурного катания. До конца пятидесятых годов «фигурка» в СССР была не слишком популярна и слишком неуспешна. В этом виде спорта СССР долго не мог достичь уровня 1913 года. Первый мировой чемпионат фигуристов состоялся в 1896 году не где-нибудь, а в Санкт-Петербурге. И, хотя представители России первых мест на чемпионатах мира и Европы не занимали, призерами становились не раз. А в Советском Союзе, несмотря на расцвет конькобежного спорта, дорогостоящее фигурное катание долгое время было третьестепенным физкультурным деликатесом. Первыми весомый драгметалл заработали Нина и Станислав Жук – рисковые новаторы в парном катании. Они были призерами первенств Европы, только от олимпийских амбиций в Скво-Вэлли-1960 осталось одна досада. Но советское парное катание уже достигло мирового уровня – вскоре Белоусова и Протопопов сначала обосновались на второй ступеньке пьедестала, а в 1964 году, на Олимпийских играх в Инсбруке, сенсационно победили немецкую пару. В ФРГ в честь Марики Килиус и Ханса Юргена Боймлера уже выпустили открытки, провозглашавшие их олимпийскими чемпионами Инсбрука. И вот – ошибка в произвольной программе и русская пара вырывается вперед. Уже после соревнований немецкую пару дисквалифицировали и лишили даже серебряных медалей: оказалось, что накануне соревнований они заключили контракт на рекламу трикотажа, чем нарушили тогдашнюю олимпийскую этику.

В 1964 году Людмила Белоусова и Олег Протопопов завоевали первую в истории советского фигурного катания золотую олимпийскую медаль

Изящные, щуплые ленинградцы не были похожи ни на советских, ни на зарубежных коллег. Они сделали ставку не на рискованную акробатику, а на хореографию совершенных линий и глубокое осмысление музыки. Протопопов постоянно подчеркивал, что их основная тема – любовь, что в чем-то очень важном они – из старинной ленинградской Мариинской балетной традиции. Это неимоверно трудно – отстоять право на собственный стиль и, не изменяя ему, несколько лет доказывать свое превосходство. Ленинградские фигуристы дважды побеждали на Олимпийских играх – и достигли в спорте такого авторитета, что, например, юная чемпионка-гимнастка Наталья Кучинская признавалась, что больше всего ее волнует, не сочтет ли Олег Протопопов фальшивой ее программу… Одри Хепберн писала, что Белоусова и Протопопов так впечатляюще рассказали ей о России, что теперь она иначе работала бы над ролью Наташи Ростовой. Много писал о наших первых чемпионах один из лидеров советской спортивной журналистики, знаток фигурного катания Анатолий Шелухин: «Лунная соната Бетховена – вот что открыло перед фигуристами настоящий простор для выражения самых тонких и глубоких чувств. Характерно, что Людмила и Олег, по существу, отказались от традиционного синхронного катания, от параллельных движений в первой части программы, где звучит бессмертная мелодия сонаты. Есть момент, когда они, полузакрыв глаза, проезжают мимо друг друга, словно судьба неумолимо разделяет любящие сердца. Все остальные комбинации строятся на принципе скульптурного сочетания линий, на принципе символики» («Что идет впереди славы?», 1968). Да, их искусство было достойно столь любовного и внимательного осмысления.

Побеждая, они отстаивали собственный эмоциональный лирический стиль, а побеждали Белоусова и Протопопов целую пятилетку, вместившую две белые Олимпиады. Потом была работа в Ленинградском балете на льду и редкие зарубежные гастроли по приглашениям европейских импресарио. Во время таких гастролей в Швейцарии в 1979-м они попросили политического убежища. Характер у чемпионов был, как водится, не сахарный, и спортивное руководство относилось к ним неприязненно. Сегодня Белоусова вспоминает: «Когда в очередной раз у нас не приняли документы на кандидатов в члены партии, мы все поняли, и уехали, никому ничего не сказав. Даже мама Олега ничего не знала. А иначе было и нельзя. Время строгое и злое». Пресса, которая 10–12 лет назад восхищалась чемпионами, теперь упрекала их в корыстности… Тогда, в 1979-м, Протопопову было под пятьдесят, но пара еще не раз побеждала на состязаниях профессионалов. Фигурное катание – единственный в своем роде вид спорта, в котором спортивные показатели так называемых профессионалов всегда были ниже, чем у более молодых, так называемых любителей. Профессиональное фигурное катание – это уж точно шоу, а не спорт. Подчеркну: они «сбежали», не будучи действующими спортсменами.

Катание Белоусовой и Протопопова было одухотворенным, никто не умел так слиться с музыкой, будь то «Лунная соната», «Умирающий лебедь» или «Грезы любви». Но спорт высших достижений невозможен без соревнования, которое подчас перерастает в войну на уничтожение. С Протопоповым жестоко поступили на чемпионате СССР 1970-го: низкие оценки за технику не позволили уникальной паре спортивных долгожителей попасть в сборную, а они мечтали об Олимпиадах 72-го и даже 76-го… В документальном фильме о том чемпионате Протопопов печально поделился с корреспондентом планами снять собственный кинофильм «Трилогия о любви», а потом мы увидели неразлучную пару, танцующую у берегов заснеженного Финского залива. Невеселая пара отверженных чемпионов, зима и рядом с ними – дружелюбная вертлявая собака. Одиночество.

Став тренером, отчаянный новатор и максималист Станислав Жук немедленно бросил вызов первым советским чемпионам и всей ленинградской школе. Красоте классических линий он противопоставил технику, симфонической выразительности – спортивную злость, скоростной темп. И в 1969 году свершилось: Ирина Роднина и Уланов победили Белоусову и Протопопова на чемпионатах мира и Европы. Многое решалось под ковром: с именем Протопопова молва связывала статьи против Жука, появившиеся незадолго до чемпионата Европы в Гармиш-Партенкирхене [13] . На чемпионат Роднина и Уланов поехали без тренера. Кто знает, может быть, стрессовая ситуация и помогла им открыть счет победам. С другой стороны, публика устроила обструкцию Белоусовой и Протопопову: советская пресса писала о том, что все это – проделки некой фрау Киллиус, матери той самой Марики Килиус, которая в паре с Хансом Боймлером проиграла Белоусовой и Протопопову пять лет назад. Вообще-то к провокациям советским спортсменам было не привыкать, но все же, все же…

Олег Протопопов, подобно шахматным королям, с поражением не согласился, говорил о заговоре спортивных функционеров, которым не по душе были аристократы-ленинградцы, их утонченный стиль, их плохо скрываемое презрение к советским ритуалам… С Протопоповым были согласны болельщики-эстеты – так, в «Советской культуре» появилось письмо «читателей из Трубчевска»: «Нам кажется, что в стиле катания Белоусовой и Протопопова мы имеем дело с появлением нового, совершенно особого жанра. Это не просто спорт и не танцы на льду. Как назвать это искусство? Музыка, воплощенная в образах? Не знаем, но хотелось бы, чтобы оно развивалось. Естественно, что Белоусовой и Протопопову предстоит в самом недалеком будущем уступить место молодежи. Но, с другой стороны, они именно сейчас пришли к настоящему пониманию красоты. И обидно будет, если они уступят место молодым из-за прыжков и других, чисто технических вещей. Нам кажется, что тут происходит что-то не то».