Эта перенасыщенная составляющими элементами формулировка слишком широка для определения сюжета. «Симпатии» и «антипатии» характеризуют не сюжет, как форму, а содержание, проявляются через идею. «Организация» образа – это его композиция, т. е. тоже форма. «Противоречия» выступают в конфликтах. А «взаимопонимание» персонажей и «истории характеров» могут обозначаться в сюжете только через цепь событий, а не посредством авторских характеристик. Прямое отношение к сюжету в этой формулировке имеет лишь термин «связи», в котором фиксируются качественные характеристики событийных взаимодействий.

Сюжет можно определить как связь событий, проявляющихся в эволюции характеров. Именно в «эволюции», а не в «росте», как у Горького, так как характер может и деградировать (Долохов, Элен Курагина у Л. Толстого).

События в произведении выстраиваются в соответствии с авторским замыслом.

Цепь событий, «сюжетная линия» основываются на отношениях персонажей: родственных, профессиональных, интимных. Помимо этого, дополнительные связи возникают в результате включения частных сюжетных линий в исторические события масштаба страны, народа и шире (война и т. д.). Так, семейные сюжетные линии Ростовых, Болконских, Курагиных в романе Л. Толстого «Война и мир» пересекаются или развиваются параллельно историческим, включаясь в события 1805—1812 гг. В процессе сюжетных эволюций изображается и развитие характеров героев.

В литературной науке разработана более или менее типовая для всех произведений система событий, где обозначены основные элементы сюжета. Начало сюжетной линии может быть обозначено прологом, или экспозицией, – предварительным объяснением событий, которые затем начнут разворачиваться в сюжете. Пролог (экспозиция) – это предсюжетное, авторское уведомление о смысле и характере последующего повествования. Пролог (экспозиция) не предисловие; он может иметь совершенно автономный характер; в нем содержатся узнаваемые элементы содержания и формы произведения. В отличие от предисловия, пролог (экспозиция) – элемент сюжета.

Следующий элемент сюжета – завязка: начало интриги, первое звено в цепи событий, где сосредоточены исходные мотивы, объясняющие последующее развитие событий. В завязке заложены причины предстоящих противоречий и конфликтов. Завязка может быть последовательно-спокойной и крутой, острой. Все смешалось в доме Облонских. Жена узнала, что муж был в связи с бывшею в их доме француженкою-гувернанткой…» – начало романа «Анна Каренина».

Далее следует наиболее объемная категория сюжета – развитие сюжета (с возможными его ответвлениями и дополнительными завязками). Интрига развивается, обрастая деталями и подробностями, достигая высшего накала в отношениях героев в кульминации, где сходятся сюжетные линии, намеченные в экспозиции и завязке.

В «Анне Карениной» сюжетная линия Анна – Вронский связана с интимной, нравственно-этической проблематикой; сюжетная линия Кити – Левин – с социально-экономическими, философскими проблемами. Кульминационные сцены в сюжетной линии Анна – Вронский – встречи, предваряющие самоубийство Анны.

Заключительные элементы сюжета – развязка, эпилог. В развязке завершаются сюжетные линии, разрешаются конфликты. Самоубийство Анны в романе Л. Толстого – развязка. В эпилоге дается дополнительное разъяснение, авторская мотивировка событий, происшедших уже после завершения основных сюжетных линий, подводится итог не только действиям, но и судьбам героев. В «Войне и мире» соединение судеб Наташи Ростовой и Пьера Безухова – одновременно и развязка, и эпилог.

Конфликт (от лат. conflictus – столкновение) – наивысшее напряжение в отношениях героев произведения. По характеру это может быть конфликт социальный, экономический, психологический, интимный, бытовой. По силе – конфликт трагический, драматический, юмористический, антагонистический, неантагонистический. Развитие конфликта обычно происходит в рамках жанровой специфики произведения. Трагический конфликт часто заканчивается гибелью героя. Как видно, характер конфликта определяет жанр литературного произведения.

В отличие от литературоведов, рассматривающих сюжет как категорию содержания, мы относим сюжет к элементам «внутренней» (образной) формы, отличая его и от «внешних» (речевых) структур, и от категорий содержания (тематики, проблематики, идейного своеобразия). Но, конечно, влияние сюжета на содержание произведения бесспорно: через события оформляется и познается его смысловая направленность. «Содержательная» художественная функция сюжета несомненна.

Однако при этом необходима художественная обоснованность сюжета: его адекватное соотношение с характерами. Если сюжет выступает в форме искусственно усложненных поворотов событий, как бы «подавляющих» значимость характеров, придающих повествованию внешнюю привлекательность, такой сюжет неадекватен своей художественной функции. Так называемые детективные произведения, представляющие собой «чтиво», опирающиеся на «чистый» сюжет, демонстрируют именно сюжетные перекосы. Только содействуя развитию оригинальных характеров в строгом соответствии с линией типизации характеров, сюжет выполняет свою художественную функцию. При оценке художественного уровня литературного произведения аналитик не должен обмануться причудливостью сюжетных поворотов. В «Мертвых душах» Н. Гоголя нет «увлекательного» сюжета: Чичиков, скорее, монотонно перемещается из пункта одной остановки к другой. Но при этом каждый характер здесь – открытие: от Плюшкина и Манилова до Ноздрева и Коробочки. Сюжет не абсолютизирован, ни на йоту не отвлекает внимания читателя от неповторимости характеров.

Как видно, сюжет не элемент композиции: у него свои функции в произведении.

Категория сюжета также доставляет сложности для художников. Известно, как «мучился» над соединением двух сюжетных линий Л. Толстой в «Анне Карениной»: это линия интимная (Анна – Вронский) и линия, на которую нанизаны нравственные, философские, экономические проблемы (Кити – Левин). Толстому долго не удавалось их объединить. И когда он достиг такого соединения, он успокоился. Это тонкое соединение – встреча четырех персонажей, решающий эпизод для завершения произведения как целого.

И в то же время при анализе сюжета и композиции используется повторное упоминание одних и тех же сцен и элементов. Это не ошибка. Все дело в том, что по строению сюжет отличается от композиции, по материалу – нет. Варьируется тот же самый материал. Таким образом, неверным было бы противопоставление сюжета и композиции: их основа – во многом общий образный и словесный материал. Различие в том, что сюжет характеризует динамику материала, а композиция – статику. Белинский удачно назвал сюжет «движущейся композицией».

Итак, сюжет и композиция как категории «внутренней» (образной) формы соотносимы. И все же композиция, условно говоря, – элемент более «чистой» формы, чем сюжет. В отличие от композиции, в сюжете просматриваются исторические и социальные образные детали, позволяющие соотнести его с эпохой или сословием без указания на дату. Такие детали могут быть столь же «сюжетны», сколько и «композиционны»: предметы быта, одежда, оружие, передвижение войск, государственные акты и т. д. Это обстоятельство, видимо, и позволяет ученым отнести сюжет к категориям содержания. В действительности социальность и историзм сюжета относительны, проявляются лишь в сюжетных деталях. Конечно, сюжет через эволюцию характеров выходит на проблематику, а через нее – на содержание.

Пересказывая события произведения, мы полагаем, что тем самым передаем и его содержание, так как в этом пересказе покрывается в значительной степени и идейно-тематический, т. е. содержательный, уровень произведения. На самом же деле, говоря о сюжете, следует ограничиться передачей событий.

В сюжете фиксируется художественное (сюжетное) время произведения, в композиции – художественное пространство. Для «хронотопа» в этом анализе места также не остается.