– Я просто всё вспоминал об этой пилюле.

– Это великолепная пилюля, дорогой. Ты можешь гордиться собой.

– Мне кажется, я напутал с дозировкой. Они ведь хотели час? Я удвоил объемы ингредиентов, но этого недостаточно. Она будет работать сорок минут, не больше.

Валери уселась ему на колени.

– Будем честны друг с другом; конечно, ты гений, но даже гениям нужна практика. Ты три года не занимался волшебством. Сорок минут им хватит за глаза.

– Думаю, ты права. В любом случае, с этим уже ничего не поделать, верно? Меньше так меньше.

– Ты был под таким давлением, будет чудом, если она вообще сработает.

Максу пришлось согласиться с ней.

– Фантасмагория.

Он кивнул.

Человек в чёрном был близок к окоченению, когда Феззик добрался до стены. Было почти пять часов, и Феззик нёс труп всю дорогу от Кудесника Макса – глухая улочка за глухой улочкой, переулок за переулком, и это оказалось одной из сложнейших вещей, что он делал в жизни. От него не требовалось больших усилий. Он даже не запыхался. Но если пилюля была тем, чем выглядела, шоколадным комком, тогда ему, Феззику, предстоит до конца жизни видеть кошмары о том, как тела коченеют у него на руках.

Наконец оказавшись в тени стены, он сказал Иниго:

– Что теперь?

– Мы должны убедиться, что там всё ещё безопасно. Нас может поджидать ловушка. – Это была та самая часть стены, что вела к расположившемуся неподалёку Зоопарку, в самом дальнем уголке замковых земель. Но если тело альбиноса было обнаружено, то кто знал, что их ожидало?

– Тогда мне надо подняться? – спросил Феззик.

– Мы оба поднимемся, – ответил Иниго. – Прислони его к стене и помоги мне.

Феззик наклонил человека в чёрном так, чтобы тот не падал, и подождал, пока Иниго запрыгнет ему на плечи. Затем Феззик стал карабкаться вверх. Любой трещины в стене было достаточно для его пальцев; ему хватало самых малейших несовершенств её поверхности. Он поднимался быстро, уже знакомый со стеною, и через пару секунд Иниго уже смог схватиться за вершину стены и сказать: «Ладно, теперь спускайся», – и Феззик вернулся к человеку в чёрном и стал ждать.

Иниго полз по вершине стены, не производя ни малейшего звука. Вдалеке он увидел вход в замок и охраняющих его вооружённых солдат. Ближе к нему был Зоопарк. А в самом густом кусте в самом дальнем углу стены он различил неподвижное тело альбиноса. Ничего не изменилось. По крайней мере до сих пор они были в безопасности. Он сделал знак Феззику, который, зажав человека в чёрном у себя между ног, начал беззвучно взбираться по стене при помощи рук.

Когда все они оказались на вершине стены, Иниго вытянул человека в чёрном в полный рост, а затем быстро переместился туда, откуда лучше всего мог видеть вход в замок. Дорога, ведущая от внешней стены к главным воротам, слегка наклонялась вниз, не круто, но ровно. У входа стояло наготове – Иниго быстро подсчитал – не менее сотни человек. И уже должно было быть – он достаточно точно прикинул – пять минут шестого, возможно, ближе к десяти минутам. Пятьдесят минут до свадьбы. Иниго развернулся и поспешно вернулся к Феззику.

– Думаю, пора дать ему пилюлю, – сказал он. – До церемонии, наверное, около сорока пяти минут.

– Это значит, что ему останется всего пятнадцать минут, чтобы сбежать, – сказал Феззик. – Думаю, нам надо подождать по крайней мере до полшестого. Полчаса до, полчаса после.

– Нет, – ответил Иниго. – Мы должны остановить свадьбу до того, как она произойдёт – это лучший вариант, по крайней мере, так мне кажется. Прежде, чем они будут готовы. Предсвадебная суета и суматоха, вот когда нам надо атаковать.

У Феззика не было никаких контраргументов.

– В любом случае, – сказал Иниго, – мы не знаем, сколько времени уйдёт, чтобы проглотить что-то подобное.

– Лично я бы никогда не смог это сделать, это точно.

– Нам придётся заставить его съёсть это силой, – сказал Иниго, разворачивая покрытый шоколадом комок. – Как набивают гуся. Обхватить его за шею, и толкать туда дальше.

– Я с тобой, Иниго, – сказал Феззик. – Говори, что мне делать.

– Давай посадим его, как считаешь? Мне кажется, что легче глотать сидя, чем лёжа.

– Нам придётся постараться, – сказал Феззик. – Он уже совершенно окоченел. Не думаю, что он легко согнётся.

– Ты сможешь заставить его, – сказал Иниго. – Я всегда верил в тебя, Феззик.

– Спасибо, – сказал Феззик. – Главное, никогда не оставляй меня одного. – Он подтянул тело к себе и попытался согнуть его посередине, но человек в чёрном так окоченел, что Феззику пришлось попотеть, чтобы тот принял нужный наклон. – Как думаешь, сколько нам придётся ждать, чтобы узнать, сработало чудо или нет?

– Я знаю не больше твоего, – сказал Иниго. – Открой его рот так широко, как только сможешь, чуть наклони его голову назад, и мы просто закинем в него пилюлю и будем ждать, что произойдёт.

Феззик некоторое время повозился со ртом мертвеца, затем открыл его, как и велел Иниго, с первого раза идеально наклонил шею, и Иниго склонился прямо над ротовой полостью, кинул в неё пилюлю, и, как только она коснулась горла, он услышал:

– Не смогли победить меня в одиночку, подонки; ладно, я побил каждого из вас по отдельности, побью и вместе.

– Ты жив! – воскликнул Феззик.

Человек в чёрном сидел недвижно, словно кукла чревовещателя, двигался лишь его рот.

– Это, наверное, самая по-детски очевидная вещь, что я слышал в жизни, но чего ещё можно ожидать от душителя. Почему мои руки не двигаются?

– Ты был мёртв, – объяснил Иниго.

– И мы не душим тебя, – объяснил Феззик, – мы просто давали тебе пилюлю.

– Воскрешающую пилюлю, – объяснил Иниго. – Я купил её у Кудесника Макса, и она работает шестьдесят минут.

– Что произойдёт, когда шестьдесят минут истекут? Я снова умру? (У него не было шестидесяти минут; он только думали так. На самом деле у него было сорок минут; одну они уже потратили на разговор, поэтому осталось тридцать девять.)

– Мы не знаем. Вероятно, ты потеряешь все силы, и за тобой придётся ухаживать год или сколько там тебе понадобится, чтобы восстановиться.

– Хотелось бы мне помнить, что я ощущал, пока был мёртв, – сказал человек в чёрном. – Я бы записал это. Я смог бы сколотить состояние на подобной книге. Ноги у меня тоже не двигаются.

– Начнут. Так предполагается. Макс сказал, что язык и мозг заработают точно, и, вероятнее всего, ты сможешь двигаться, но медленно.