Нужно подчеркнуть, что человеческая особь проявляет свое истинное звериное нутро не столько в повседневной, мирной жизни («культурно-цивилизованной»), ибо оно прямо не бросается в глаза, – сколько в периоды социальных потрясений: революций, войн, природных катаклизмов. Вообще, в трудные времена только и становится ясно «кто есть кто» с нравственной точки зрения, когда в результате, допустим, пищевой или собственнической, или военной агрессии возможен резкий разгул всеобщих преступности и насилия, убийств. Хотя и, наоборот, в трудные периоды ярко проявляют себя взаимопомощь людей, спасение их, взаимоподдержка, – ибо животных характеризует не только «звериный оскал», но и альтруистический эгоизм, инстинкт сохранения вида [41], во имя выживания, или во имя победы над «злом». Впрочем, сотрудничество и взаимопомощь, в совместной борьбе, характерны и для генотипов, несущих самое Зло…

Беда большинства людей в том, что они не сознают, кто они есть на самом деле, не осознают своего эгоизма, инстинктов (мотивации), которые ими движут. Кому-то, очевидно, выгодно это невежество и неосведомленность (хотя «власть предержащие» – такие же невежды в этом плане). Во всяком случае, открыто, во всеуслышание о генетической, зоологической природе человека (в том числе высших его качеств, сформированных якобы воспитанием) не говорят (допустим, в СМИ), – но всячески поддерживают иллюзию «огромного отличия» людей от животных, особой миссии «венца вселенной», лучших его качеств и добродетелей, «божественной» души и т. п.

Между тем истина должна все ж таки когда-то восторжествовать!

Видоспецифическая конституциональная человеческая типология (и типы социальных групп (типы наследственных популяций)), ее распределение во всеобщем видовом воспроизводстве, – данная проблематика, в виду ее чрезвычайной актуальности в деле адекватного понимания общества и его членов, давно требует своего верного и детального разрешения. Прежде всего, необходимо раскрыть так называемый половой диморфизм Homo sapiens: деление его на самок и самцов, как первичной генетической характеристики всех известных биологических видов. Наряду с ней, существует и наследственная типология по возрастным признакам (периодам онтогенеза), также характерная для всего Живого: детеныши, молодые, взрослые и старые особи.

Вместе с тем, И.П. Павлов подразделял человечество, в общих чертах, на 2/4, общих с другими высшими животными, конституциональных типа: 1) «сильный» (сангвиник, холерик, флегматик) и 2) «слабый» (меланхолик); а также и на специально человеческие наследственные типы («художники» и «мыслители»), которые не наблюдаются в других видовых популяциях, кроме общества. Тот же академик И. П. Павлов предложил, в связи с этим, так называемую типологию прогрессивного развития (познания): по признаку общего с другими животными способа существования и по признаку доминирования левого или правого полушария мозга, – т. е. по 1-й, 2-й сигнальным системам действительности. Данная классификация подразумевает не столько нейро– (психо)динамические отличия групп людей друг от друга, сколько отличия по уровню врожденных познавательных способностей, – в частности, общих и специальных творческих (интеллектуальных и художественных) [11; 33].

Все перечисленные типы (половозрастные, общие и специально человеческие) самовоспроизводятся в человеческих популяциях из века в век с завидным постоянством, что позволяет говорить об их объективном и закономерном характере, их наследственной, конституциональной природе [17].

Несмотря на имеющуюся разность означенных видоспецифических классификаций, – т. е. на собственно типологические специфические характеристики, – их объединяет то, что состоят они, по сути дела, из отдельных наследственно-уникальных особей, которые, вместе с тем, являются носителями всеобщего человеческого генофонда рефлексов и свойств. Видовые типологические группы, между тем, есть не что иное, как те или иные специфически закономерные акцентуации видового генофонда (поэтому разные типы фактически являются одними и теми же), – и акцентуации эти носят индивидуально-своеобразный конституциональный характер у каждой отдельной человеческой особи.

Видотипичная уникальность, таким образом, есть принадлежность каждого человека к всеобщему генофонду рефлексов и свойств; отнесение его к тому или иному полу («мужской» и «женский» генотип (генофонд)); возрасту; одному из общих и/или специально человеческих типов генофонда, имеющих, соответственно, и наследственные индивидуально-своеобразные черты. Вместе с тем, несмотря на типологически уникальную специфику каждой единичной особи, – популяции человеческих приматов (узконосых обезьян) в совокупности, есть система зоологического вида Homo sapiens, обладающего собственной, уникальной зоологической видовой спецификой.Итак, теперь можно нарисовать видотипичный портрет каждой индивидуальности, не забывая о том, что типы – это группы людей, объединенных по каким-либо наследственным признакам:

Таблица 3

Еще одна, – пятая – характеристика: принадлежность к той или иной самовоспроизводящейся конституциональной «касте» общества – подобно «кастовой» организации («разделению труда») других социальных животных: пчел, муравьев, термитов и пр. Это «рабочие» особи, «солдаты», «няньки», выращивающие потомство; матка (трутни). Кроме того, к самовоспроизводящимся генетическим группам следует отнести человеческие расы (зоологические расы есть и у других видов [17]), а также и национальности (нации). Но здесь мы уже переходим к наследственным типам так называемых социальных групп.

Обычно социальные группы подразделяются на большие и малые [2]. К малым относятся семьи, первичные производственные, учебные и дошкольные коллективы. В них индивидуальность выполняет определенные социобиологические роли: 1) отца (главы семейства), матери, детей (братья, сестры), деда, бабушки и т. п.; 2) во втором случае – официального и неофициального (оппозиционного) лидеров, приближенных к лидеру и подчиненных и др. (как, собственно, и в семьях). К малым группам с оговоркой можно приплюсовать круг близких, друзей и знакомых человека.Таким образом, к видотипичному портрету человеческой особи следует отнести индивидуальность, как члена семьи и первичного коллектива. Это ее личностно-социальные (конституциональные) статусы. Кроме того, существуют и такие статусы, как работник того или иного предприятия, организации, учреждения; ведомства, отрасли; член неформальной группы, общественной организации (профсоюза, творческого союза, политической партии и т. д.); принадлежность животного к определенной профессии, социальному классу; народу определенного государства. Схематически это можно выразить так: индивидуальность и ее статусы в общественно-популяционных образованиях (в виде концентрических кругов: от малых групп до разнообразия больших; личные статусы между тем являются интраиндивидуальными свойствами).

Рис. 1.

Впрочем, нас интересует не столько сама индивидуальность, включенная в те или иные социобиологические сообщества, – сколько, собственно, социальные группы, конституциональные отношения в них, а также и между ними. Итак:

а) малые коллективы:

1)  семьи (частная жизнь человеческого животного; его быт, половая жизнь, выращивание потомства);

2)  первичные коллективы : на предприятиях, в организациях и учреждениях на всех «уровнях» социума [14] ; в дошкольных и учебных заведениях (в сфере добычи с/хоз. и промышленного сырья; материального и духовного производства; в сфере обслуживания; в силовых структурах;

области воспитания и обучения; в спорте, а также в системе политико-правового и хозяйственного руководства («низшее», «среднее» и «высшее» звенья).

Семья и первичный (производственный) коллектив есть, собственно, то, что и называется личной жизнью и работой у каждой единичной особи;