Но он был поглощен и другой страстью - любовью к математике. Эварист Галуа установил существование разрешимых в радикалах уравнений с целыми коэффициентами. Он нашел такие условия, при которых уравнение может быть решено в радикалах. Все эти результаты потребовали создания новой глубокой теории - теории групп. Понятие группы позже нашло многочисленные применения не только в математике, но и в физике - в квантовой механике, в кристаллографии. Один из разделов современной алгебры носит название теории Галуа. И этот гений трагически погиб на дуэли, когда ему едва исполнился двадцать один год, в возрасте, который для многих и очень многих - только начало творческой деятельности.
...Родители отдали Эвариста в парижский лицей Луи де Гран-довольно мрачное учебное заведение. Галуа чувствовал здесь себя неуютно, его совершенно не понимали ни товарищи, ни преподаватели. Вот несколько характеристик, которые давали ему: "несколько легкомыслен"; "его знания свидетельствуют лишь о странностях и нерадивости"; "всегда занят посторонними делами. С каждым днем становится все хуже".
В лицее имелась библиотека, в которой наряду с греческими и латинскими авторами Галуа обнаружил несколько книг по математике. Довольно быстро он освоил "Начала геометрии" А. Лежандра, восторгаясь стилем, гармонией и красотами геометрии. С таким же рвением приступил он к труду Лагранжа по алгебре "Решение численных уравнений". И здесь его ожидало разочарование. Он не увидел законченности, стройности алгебры, учебник как-то неожиданно обрывался. Лагранж не знал, как решать уравнения высших степеней (этого тогда никто не знал). Но должен, же был существовать метод!
И в шестнадцатилетнем возрасте Галуа приступает к самостоятельному исследованию. Однажды Эваристу - ученику класса риторики - показалось, что он совершил великое открытие, доказал, что уравнение пятой степени разрешимо. Радость была преждевременной, вскоре он убедился - его рассуждение ошибочно. Так что же? Бросить дальнейшие поиски? Прийти в отчаяние? Опустить руки? Нет, Галуа не таков. Снова и снова он думает, ищет. Наконец, ему удалось найти отличительные признаки, определяющие, можно ли справиться с данным уравнением произвольной степени. Галуа даже и не подозревал, что могучие и революционные методы, которые он использовал, повлияют на развитие математики столетие спустя.
В 1829 г. он опубликовал в "Анналах математики" первую свою работу "Доказательство одной теории о периодических непрерывных дробях". В этом же году его не приняли в Политехническую школу, школу, где учились математики...
Эварист Галуа вынужден был поступить в так называемую Подготовительную школу, которая выпускала учителей для королевских лицеев. Преподаватель физики, принимавший у Эвариста вступительные экзамены, оставил свой отзыв - пример человеческой глупости и слепоты. В отзыве говорилось: "Галуа единственный, кто отвечал мне плохо. Он ничего не знает. Очень сомневаюсь, что из него когда-нибудь получится хороший преподаватель".
А юношу манили недоступные вершины науки. Изо дня в день он настойчиво и упорно работает над захватившей его проблемой. Наконец, он решился послать в Академию рукопись, где сформулировал результаты своих исследований. И рукопись, содержащая несколько величайших математических теорий века, была безвозвратно потеряна членом Академии О. Коши.
Галуа уверен в истинности своих открытий. Он не пришел в отчаяние, он продолжал работать. В "Бюллетене Ферюссаки" за 1830 г. появились три исследования Эвариста: "Анализ одного мемуара об алгебраическом решении уравнений", "О решении численных уравнений" (оба очень небольшие, всего по две страницы) и более обширное "Из теории чисел". К последней статье имелось примечание: "Настоящая работа является частью исследований мсье Галуа в области теории перестановок и алгебраических уравнений".
Более полно свою теорию математик изложил в работе, которую представил на ежегодный конкурс на премию Академии. Это кажется неправдоподобным, но рукопись... снова потеряли!
Выяснилось, что секретарь Академии умер, в бумагах у него ничего не оказалось. Новый секретарь Ф. Араго настоятельно рекомендовал Галуа переписать работу. Эварист согласился. В январе 1831 г. он в третий и последний раз посылает краткое изложение своей теории "Об условиях разрешимости уравнений в радикалах".
Напомнив о судьбе своих предшествующих рукописей, Галуа писал далее: "Умоляю ценителей моей работы внимательно прочитать хотя бы эти немногие страницы". После долгих проволочек "эти немногие страницы" послали на заключение математикам Лакруа и Пуассону. В это же время Галуа открыл "публичный курс по алгебре". В одной из парижских газет сообщалось: "Курс состоит из новых теорий, ни одна из которых ранее не была изложена в публичном курсе. Достаточно назвать новую теорию мнимых величин, теорию уравнений, разрешимых в радикалах, теорию чисел и эллиптических функций, рассматриваемых чистой алгеброй..."
Двадцатилетний ученый действительно прочитал несколько лекций, но вскоре был вовлечен в водоворот политических событий...
Время шло, ответа не было, и обеспокоенный Галуа обращается с письмом к президенту Академии: "Смею надеяться, что господа Лакруа и Пуассон не сочтут дерзостью мое напоминание о работе, посвященной теории уравнений и представленной на их рассмотрение три месяца назад". Эварист просил выяснить, не потеряна ли рукопись снова?
Летом Галуа был арестован и посажен в тюрьму на долгих девять месяцев "за незаконное ношение формы и запрещенного оружия". И здесь, в тюрьме, он получает из Академии свою рукопись и сопроводительное письмо.
Работу не поняли... В отзыве Пуассона прямо говорилось: "Мы приложили все усилия, чтобы понять доказательства мсье Галуа. Его рассуждения недостаточно ясны, недостаточно развернуты и не дают возможности судить, насколько они точны. Мы не в состоянии дать даже в этом отзыве наше мнение о его работе".
Издать отдельной брошюрой, выпустить за свой счет - решает математик, и в его голове слагаются строки предисловия, полные горечи и сарказма. И он написал его, подвергнув в нем осмеянию Пуассона, экзаменаторов Политехнической школы, властелинов царства науки... Между тем королевская полиция не теряла надежды расправиться с опасным революционером- Эваристом Галуа. И ей это удалось. После освобождения из тюрьмы юношу вовлекают в интригу по пустяковому случаю. Вечером 29 мая 1832 г. последовал вызов на дуэль. У Эвариста оставалось всего тринадцать часов жизни, а так много надо было сделать. Прежде всего - письмо всем республиканцам, в котором он с горечью признавался: "Жизнь моя угасла в жалкой лужице клеветы". Затем - письмо-завещание другу, Огюсту Шевалье. В нем - самое главное, самое существенное из того, что еще не опубликовано, самые важные результаты, общие сведения о своем методе. Галуа коротко перечислил проблемы, которые обдумывал в последнее время. "Все, что написано здесь,- говорилось в письме,- я уже целый год храню в голове. Могут заподозрить, что я объявляю результаты исследований, для которых не имею исчерпывающих доказательств. В моих интересах не допустить ошибки, чтобы подобные подозрения не могли возникнуть". Далее Галуа просил Шевалье напечатать это завещание в "Энциклопедическом обозрении" и обратиться к Якоби и Гауссу, чтобы ученые дали "мнение не об истинности, а о значении тех теорем, развернутого доказательства которых я не даю".
Эварист торопливо просмотрел уже готовые свои работы: кое-где надо бы дать более развернутые доказательства. С отчаянием он пишет на полях: "У меня нет времени".
Неистовый республиканец был смертельно ранен.