Брови Крида поднялись.

— Хорошо воспитанные? Мне кажется, что моя память лучше твоей, любимая. Я-то отлично помню этого маленького озорника с прискорбным пристрастием к большим шалостям. А как он безжалостно дразнит свою сестренку?

— Но Эрик любит Иви. Он никогда…

— Не позволит никому ее обидеть, — закончил Крид, взяв Ганну под локоть. — Но это не значит, что мы позволим ему самому обижать ее.

— Ты уверен? — не смогла сдержаться она от вопроса, когда он подхватил и надел на голову свою старую, видавшую виды шляпу.

— Уверен, в чем? В дожде? В солнце? Как ты обо мне думаешь, дорогая?

— Нет, Крид. Ты уверен, что это именно то, что ты хочешь?

Помедлив, он взял ее руки в свои. Его голос был мягким, нежным и преисполненным любви к ней.

— Я уверен, как никогда в жизни, Ганна. Я уверен в этом не меньше, чем в том, что орлы летают по небу, а облака по Небесам. Это наша новая жизнь, и вместе мы сможем сделать все.

С замирающим сердцем она задала ему свой последний вопрос в надежде на то, что он решит его, как и все остальные.

— А как насчет золота? Оно…

— Это ерунда. Я уже обо всем позаботился. Кстати, Генри Плюммеру вынесли общественное порицание за его нелегальную связь с преступниками, и он был вынужден публично покаяться в своих делишках. Кажется, это стоило ему больше, чем акции и несколько мешков золота. — Крид погладил жену по руке. — Это сейчас имеет какое-то значение? Неужели ты еще не убедилась, что жизнь так прекрасна?!

Ганна покачала головой, и копна медных локонов рассыпалась под венком из роз.

— Нет. Мне просто нужно было еще одно подтверждение.

— Это? — И Крид подставил ей свои губы.

Ее прикосновение было едва ощутимым, как золото утренней зари, как полет колибри, как нежный запах розы. Поцелуй сопровождался чувственной лаской ее прекрасных волос его лица, сладким залогом любви. Этот нежный поцелуй обещал счастливое будущее, и Крид с радостью ответил на него.

— Ты знаешь, куда мы едем, любимый?

Улыбнувшись, Крид поправил ее выбившийся локон.

— Да, любимая. Я знаю, куда. На Небеса.