И действительно: даже одиночки, садившиеся в кабинки в хмуром настроении, после катания выскакивали окрылёнными, не говоря уже о парах… Ну, в этом, пожалуй, не было ничего особенного — ведь старуха не перестала владеть своим гипнозом. Провожая ржущих и икающих от смеха за калитку, она и там морочила мозги — предлагала каждому, совершенно безвозмездно, «конфетку забвения», чтоб дома те же самые воспоминания не мучили, мол, хорошенького понемножку, а то со смеху и сдохнуть можно. Помимо конфеток, бабка вручала всем покатавшимся… О! Знакомую бумажку! Приглашение на инаугурацию, официально значившуюся как «благотворительное шоу». Многие чисто из вежливости брали ту бумажку, а потом, отойдя на расстояние, бросали наземь. Так что подобрать несколько штучек для Максимки не составило труда — на всю семью нахапал! Вот только дата шоу смущала — текущий день. Начало — через три часа.

После окончания последнего сеанса, когда почти вся публика рассосалась, растворилась в темноте, подвалил отряд рэкетиров — в ментовской форме, вестимо. Наверное, подумали, что бабка и её артисты в штаны наложат. Тут им самим было впору за сердце хвататься…

Дождавшись, когда не только публика, но и персонал во фраках покинули площадку, старуха вынула из сумки какой-то агрегат, помесь мегафона с ГИБДД-шным радаром, и гаркнула в него что есть силы. Какое-то заклинание — непонятное, но внушительное. Вся недвижимость, имевшаяся на площадке, включая и заборчик, превратилась в дым и немедленно всосалась в вышеозначенный матюгальник — через центральную дырочку «рупора». Правда, всосалось не всё. На земле после псевдоциркового трюка валялись несколько палочек, штук двадцать, типа эбонитовых — такими в школах на уроках физики магнетические опыты показывают. Коллеги во фраках кинулись их поднимать, но человек, похожий на Роберта де Ниро, дал знак, что управится сам. И таки справился — за пять секунд, собрал всё в полиэтиленовый мешочек. Затем вручил его привратнице со словами:

— Мадам, пусть это побудет при вас…

Рэкетиры прибалдели, но делать было нечего. А старуха со товарищи, всей гурьбой, бегом, без остановки, рванули до конца длинного квартала. Там, буквально за углом, обнаружился супермаркет, точный адрес которого и был указан в бумажке-приглашении. У входа стояла небольшая толпа зевак, которая сильно недоумевала, ибо производилась непривычная для обывателя «зачистка магазина от покупателей». Как по доносу о подложенной взрывчатке! Но охранник, стоявший у входа, неожиданно все подозрения об опасности развеял:

— Граждане, кто с приглашениями — прошу входить, зал пуст!

И очень могие рванули внутрь. Вместе с толпой внутрь магазина стали пробираться и мадам с коллегами. Но… Странное дело! Всех их впустили, кроме самой мадам.

— Вас велено задержать! — вкрадчиво произнёс охранник.

Мадам смутилась, остановилась, воздела руки к звёздному небу… Что интересно, никто из её коллег во фраках не обратил на инцидент ни малейшего внимания. Кроме «Роберта де Ниро». Тот, слегка задержавшись, сочувственно глянул на привратницу, вздохнул… Словно ведал обо всём заранее.

Масе сразу же перехотелось идти на мероприятие. Что там может быть интересного? Очередной интерьер подземной «вертушки», где будут чествовать его соперника? Ему было теперь гораздо интереснее узнать, что будет делать старуха, куда потащится. По её физиономии было видно, что даже она, при всех неописуемых талантах и способностях, не смогла предугадать такой поворот событий. Жалобно хмыкнув, она вынула из кармана флягу и сделала судорожный глоток. Мася понял: настало время его выхода.

— Мадам… Если хотите, я отвезу вас к… к бабушке…

Старуха вздрогнула.

— К какой бабушке? И откуда ты тут взялся, щенок?

— Потом скажу. А сейчас — поехали, пока маршрутки ещё ходят. От метро на микрике — минут тридцать сорок…

— Так значит, всё-таки, к бабушке… И это почему же?.. — вдруг ласково-задумчиво произнесла мадам, видно, снова «выпав в осадок»… Взгляд её привычно затуманился.

— Ну, хотя бы потому, что вы ей подарили старинное колье. Уж чаем-то всяко напоит. Да она и без колье вас чаем напоила бы, не переживайте…

Старуха согласилась. Сели на трамвай, поехали к метро, а дальше — перепрыгнули на маршрутку, «двинули на рафике в область» — как сказала бы рыжая Лиза.

По дороге бабка неожиданно разговорилась. Заставила Максимку объяснить ей всё: и его появление около супермаркета, и его же появление близ кулуаров Главного, ещё тогда, в Швейцарии, перед самой «вынужденной высадкой в Лозанне»…

— Так получается, что я зря вас в Швейцарию гоняла! Можно ведь было иначе поступить… Ведь объект был у нас буквально под носом… Но кто же знал? Впрочем, Главный, вероятнее всего, был в курсе… И от ритуала было никак не отойти… Ритуал есть ритуал…

Нетрудно догадаться, с какими лицами слушали тот диалог пассажиры битком набитой маршруки. Ведь аккурат был час пик.

На дворе был не только час пик, но и кромешная декабрьская темень — в области, как известно, улицы освещаются ещё хуже, чем в городе. И снова на выручку пришли праздники!

Дни рождения и прочие праздники семья Лялиных-Скобелевых-Дверниковых частенько отмечала в деревне, поэтому Мася даже в темноте без труда нашёл нужный домик. Жаль, маршрутка прямо туда не подъезжала — ведь борзоногая бабка в этот раз вообще мчала как укушенная. Зачем он указал ей направление? Шла бы она за ним, а не он за ней… И не сказать, чтоб совсем не было скользко! Вечерняя наледь на дороге грозила падением. Однако, как ни странно, обошлось без казусов, дошли до садика с избушкой целыми и невредимыми.

Из глубины сада слышались удары топора. Редкие, слабые, неуверенные.

— Что там?! — вздрогнула старуха, хотя ранее пугливостью не отличалась.

— Ну, наверное, бабушка дрова рубит…

— А-а-а, Мария…

Мася оторопел. Он впервые слышал имя бабушки — все всегда её «бабулей» величали.

Мадам сама нашла калитку, резко отворила, потопала на звуки топора. Обычно беспокойный пёс, едва высунув морду из будки, заскулил и… спрятался. То ли от холода, то ли от страха.

Продираясь сквозь разросшийся кустарник, воюя с ветками яблонь и облепихи, Максимка, слушал прикольный диалог.

— Маша, давай сюда топор, так ты ещё долго ковыряться будешь!

— Ой… Это вы?!

— Я-я… Узнала? Гони топор!

Удары сделались частыми-частыми, как в ускоренном аудиоролике…

А выглядело действо как ускоренное видео. Подошедший Мася не сдержался и хихикнул. К счастью, мадам не расслышала. Рядом с ней росла эффектная кучка дров…

Наконец, крупные поленья кончились, привратница, теперь уже с пристакой «экс», бросила топор, взяла дровишек, пару мелких щепочек и приказала:

— Все в дом!

И «все» повиновались.

Когда Максимка с бабушкой вошли в гостиную, мадам вовсю колдовала у печи, мешая угли, а за столом… Сидела тёть-Марина!

— Вот, где ты болтаешься на ночь глядя! А мама Ляля вся в слезах… Хорошо, что я мобильник теперь ношу… Свой-то зачем выключил?..

Произнося эти фразы, Маринка шарила в карманах в поисках очков и старенькой, когдатошней Максимкиной, мобилки.

— Алло! Ляля? Он у бабушки! Нашёлся! Тут какая-то… мадам его привела…

Мася с привратницей хитро переглянулись.

Глава 19. В обход, потом прямо — к самой реальной реальности

Затем долго пили чай, окончательно знакомились. Ну, и, конечно, не без привратницкого соло обошлось.

— А он завистник… И вправду завистник… Завистник… А я ему верила… Уважала…

Речь шла о Главном, тоже с приставкой «экс», ибо мадам его более так не называла. Теперь он был просто «он». В лучшем случае. В худшем — не обошлось без мата, отчего Маринка то и дело затыкала уши и кивала Максиму на дверь, мол, выйди. Но тот не собирался слушаться. Кто кого, в конце концов, из передряги вытащил? Не мадам привела его к баб-Маше, а он её… К тому же, пропускать очередную ахинею о зазеркалье — глупость. Давно оттуда не было новостей, а тут такой поток… Лавина!