- Какие-то проблемы?

  - Нет, но для переговоров с ним необходимо будет лететь в Германию.

  - Само собой, - обрадовался Дима, уяснив, что, оказывается, Нестора беспокоит такая ерунда, - Два билета за счет фирмы. В любое время. Когда скажешь, тогда и полетим.

  - Ты и я?

  - Ну да. Этой сделкой буду я заниматься. У Макса и здесь дел хватает.

  Вопрос был решен. Если бы даже Нестору предстояло ради Димы идти на поклон к самому дьяволу, он уже не смог бы отказаться. Они вдвоем полетят в Германию... возможно ли такое? "Что это - чудо? Или Господь Бог смилостивился надо мной? - думал Нестор. - А со Степановым... Я придумаю что-нибудь!"

  - Я Максу сегодня позвоню, но завтра тебе самому с ним поговорить надо будет. Давай часиков в восемь я зайду за тобой и поедем в наш офис.

  - Да, конечно.

  Разговор сделался каким-то сугубо деловым. И теперь, когда он как бы уже закончился, не было смысла находиться здесь. С каждым мгновением Нестор чувствовал себя всё глупее, сказав это "Да, конечно", он поставил веник на место, распрощался и ушёл. Ушёл в недоуменных чувствах, уже сомневаясь - стоило ли заводить деловые отношение, не исключат ли они возможность дружеских... Нестор чувствовал себя безмерно усталым и не хотел уже ничего, не было сил даже думать. Это ближе к вечеру к нему вернется энтузиазм, уверенность в расположении к нему высших сил. Сейчас ему хотелось только спать.

  На следующий день Нестор обрел неожиданную и совершенно ненужную ему работу. Он умер бы от негодования еще несколько дней назад, если бы кто-нибудь предположил, что он будет работать в какой-то полулегальной шарашке, и начальником его будет грубый и неотесанный мужлан, не окончивший и двух курсов института. Максим выглядел крайне пошло в дорогом костюме странного цвета за огромным столом из красного дерева.

  Нестору стало невыразимо плохо, когда он вошел в кабинет, где понапихано было столько современного, модного и престижного, что по отдельности смотрелось, возможно, и неплохо, но вот в сочетании...

  Ужасно! Нестор чувствовал себя дегенератом, когда соглашался на предлагаемые ему условия, ему даже не хотелось вникать в странную деятельность фирмы, хотя Максим туманно и пространно разглагольствовал об этом чуть ли не целый час. Пытался убедить, что дело стоящее и, к тому же, благородное. Нестору было глубоко на это наплевать, он думал все время о Диме, который в данный момент находился за стенкой. Нестор отдавал себя в жертву любви.

  А Дима... чёрт побери, он действительно выглядел неплохо, даже элегантно. У него потрясающая фигура, на ней, наверное, всё будет смотреться великолепно. А его блестящие каштановые волосы и улыбка, и белоснежные зубы... Какое удовольствие просто смотреть на него, ах, если бы...

  - Он, конечно, очень странный парень, - говорил Дима, криво улыбаясь, когда они отправили Нестора домой и остались в кабинете вдвоем с Максом, - Наверное сказывается воспитание благородных родителей. Но, согласись, нам здорово с ним повезло. Да просто чудо, что он нам попался!

  - Сидит, хлопает глазами, и даже не притворяется, что понимает что-то, - сказал Макс с сомнением, - Может, у него с головой не в порядке? Испортит еще всё.

  - Что он может испортить, говорить буду я, его дело только представить меня этому Степанову.

  - Кстати о Степанове... Говорят, он не так-то прост, имеет какие-то свои предприятия в Германии, да и у нас тут что-то... Что он в этом торгпредстве делает до сих пор, не знаю. Но даже если он там и не работает уже, то помочь нам все равно сможет, да еще как. Так что смотри, Дима, у нас есть неплохой шанс выйти в люди, по-настоящему в люди... Осознаешь ты это?

  - Ладно, Макс, не такой уж я дебил.

  Нестор собирался на работу целый час, таскался туда-сюда, что-то искал, впал в истерику, когда не смог найти любимый галстук - мешал Гарику спать, и только тот спокойно уснул после его ухода, как в дверь позвонили.

  Гарик в ужасе проснулся, соображая, может ли такое случиться, чтобы это явились местные старушки просить у него деньги и решил, что вряд ли - дом не был кооперативным.

  Гарик не был научен горьким опытом не открывать дверь, не спросив "Кто там?" и опять-таки поплатился за это.

  В дверях, элегантно опершись рукой о косяк, стоял ни кто иной, как Магаданский.

  И Гарик и Магаданский настолько не ожидали увидеть друг друга здесь и сейчас, что одновременно издали возглас удивления и какое-то время после этого молчали, соображая, как им следует относиться друг к другу после всего, что было.

  "Не заехать ли мне ему между ног, - думал Гарик, - и не захлопнуть ли дверь?"

  Однако он почему-то не сделал этого. Магаданский смотрел на него сверху вниз своими черными блестящими глазами, смотрел очень пристально. Этот взгляд рождал в гариковой душе множество странных чувств.

  - Ну здравствуй, милый мальчик, - произнес, наконец, Магаданский, искривив в улыбке тонкие бледные губы.

  Он вошел без приглашения, легким небрежным движением отодвинув Гарика в сторону. Вошел, осмотрелся, понял, что Нестора нет и уселся в кресло, откинув полы пиджака.

  - Я думал, ты в Германии, - сказал Гарик уныло, входя в комнату вслед за ним.

  - Это Нестор тебе сказал?

  Гарик пожал плечами как бы говоря "Кто же еще?"

  Магаданскому было за сорок, он весьма тщательно заботился о своей внешности и выглядел представительно. "Ему бы графа Дракулу играть", - сказал как-то Гарик, когда увидел его в первый раз. Действительно, описание Брэмом Стокером своего персонажа очень точно подходило для Магаданского. Он был бледен - почти неестественно бледен, имел черные волосы, всегда аккуратно уложенные гелем, и черные же невероятно пронзительные глаза. Одевался он также обычно в черное и белое - и, таким образом, весь он всегда был черно-белым без капли других оттенков.

  С несчастным видом Гарик стоял посреди комнаты в нерешительности, размышляя, какого черта он впустил Магаданского в квартиру, и что ему теперь с ним делать.

  - Нестора нет, - сказал он, - И будет он поздним вечером... а, может, и завтра утром.

  - Где же он?

  От тлетворного присутствия Магаданского поблек даже солнечный свет, потускнели все цвета, и стало холодно.

  "А не вампир ли он в самом деле?" - подумал Гарик, но потом вспомнил, что сейчас утро, а вампиры боятся солнечного света.

  - Он с приятелем поехал куда-то, - сказал Гарик, с интересом наблюдая за выражением лица Магаданского.

  Выражение лица Магаданского не изменилось.

  - Так значит он нашел себе любовника? - голос бесцветный, тоже черно-белый.

  - Значит, - сказал Гарик мстительно, - Так что, Эдуард Олегович, шёл бы ты...

  - Олег Эдуардович, - поправил Магаданский. Взгляд его жадно скользил по почти обнаженной фигуре мальчика.

  Гарик поймал этот взгляд, и злорадно похихикал в душе. Так вот почему "вампира" отсутствие обожаемого Нестора не опечалило - он не собирался скучать в ожидании его.

  Гарик отправился к постели и демонстративно завернулся в халат.

  - Ну зачем же так? - мерзко улыбнулся Магаданский, - Когда-то ты с удовольствием демонстрировал мне свои прелести.

  - Цель оправдывает средства, - сказал Гарик, попытавшись улыбнуться столь же мерзко, - А цель была возвышенна и благородна.

  - Да неужто?

  - А ты обиделся?!

  - Не особенно. Уж больно мне понравились твои средства, Гарик.

  - Ничего тебе больше не светит с Нестором, Эдуард Олегович, - Гарик развалился на постели и, подперев щеку ладонью, смотрел на Магаданского, - Не получишь ты его больше - его любовник такой шкаф, съездит тебе один раз - и ты с копыт.

  - А что мне помешает получить тебя? - спросил Магаданский, подходя.

  - Кол в сердце.

  А на самом деле, он не удосужился даже притвориться, что намерен сопротивляться.