- Ну уж, извини, я, правда, не хотел, чтобы так всё получилось, - честно признался я, потерев лицо руками.
Отец поднялся и затушил сигарету:
- Ладно, идиотом я тебя никогда не считал, и я надеюсь, ты всё прекрасно понимаешь, сколько ещё всякой херни тебя ждёт.
Я угрюмо кивнул.
- Однако сейчас я могу списать всё на твой возраст: неподчинение, желание испытать новые впечатления, но в будущем я жду от тебя нормальной семьи и внуков. Ты меня понял, я надеюсь.
- Более чем, отец.
Он забрал у меня окурок и вместе с пеплом выкинул их в форточку.
- Да, и снеси сегодня бабушке лекарства, а то я уже не успеваю, мне нужно в мастерскую…
- А мама…
- Не трогай мать, пусть…, - он стушевался, - не знаю…просто не тревожь её сегодня.
- Понял, не дурак, - я взял с холодильника деньги и быстро умотал из дома.
***
Я шёл по уже знакомому двору, в центре которого на специальной площадке играли дети. Одну из девочек я узнал и весело крикнул:
- Аня, привет! – махнув при этом рукой.
Сестра Артёма сначала непонимающе нахмурилась, но увидев меня с горки, улыбаясь, махнула рукой и съехала вниз, прямо в руки брату.
Я подошёл к ним:
- Здорово!
Артём кивнул, отряхивая платье сестры.
- Ты прямо как молодой папаша смотришься, - наблюдая за ними, обронил я.
- А что делать… - он лишь пожал плечами, - ладно, Нют, иди пока одна погуляй.
Девочка кивнула и побежала к остальным детям, которые играли в мяч.
- Ну, как дела-то?
- Пока не родила, как рожу так скажу, - безэмоционально сказал Артём, внимательно наблюдая за своей сестрой.
- Боюсь, что тебе это не грозит, друг, - я улыбнулся и хлопнул его по плечу, стараясь хоть как-то приободрить Тёмыча, а то его сегодняшнее заторможенное состояние мне совсем не нравилось.
- Знаешь, - он резко развернулся в мою сторону, - как-то всё подзаебало…
- Я это уже понял, - хмыкнул я, - и что же с тобой приключилось?
- Да фигня всякая, на самом деле это даже внимания не стоит, - Артём лишь отмахнулся.
- Если ты так из-за этого расстроился, то определённо стоит, - настоял я, - ну давай уже, не тяни!
Артём скривил страдальческое личико и нехотя сказал:
- Я вчера видел Кристинку с каким-то мужиком левым…
Я не выдержал и рассмеялся:
- Не, ну а чего ты хотел, брат, чтобы она до старости ждала, когда ты, наконец, разродишься и предложишь ей хотя бы погулять?
- Нет, ну это-то понятно, она девка красивая и так далее…. но не могу, бесит меня это всё. Я уже два года даже и не старался завести отношения, а тут маленько всё как снег на голову свалилось, - раздосадовано закончил он.
- Ты, конечно, смотри сам, просто боюсь, пока ты думаешь и разбираешься в себе, Криса окончательно уведут…
- Чёрт! Вот я и говорю, что это бесит… - он ударил кулаком в ладонь.
- Ну, так рожай скорее! – с энтузиазмом сказал я и засмеялся.
- Эх, то сначала говоришь, что мне это вообще не грозит, а теперь буквально заставляешь меня это делать. Где же твоя последовательность? – Артём притворно осуждающе покачал головой.
- Ну, дык, я ж не знал, что тут такой запущенный случай. Ладно, пора мне, я вообще-то по делам шёл. А ты мне пообещай, что если ты вдруг решишься на этот, безусловно, отчаянный шаг, то обязательно мне об этом сообщишь.
- Хорошо, если я рожу, то обязательно тебе скажу, - нараспев сказал он и тоже засмеялся.
Я ещё раз хлопнул его по плечу, многозначительно пошевелил бровями и практически как призрак на крыльях ночи (на мне была чёрная ветровка и чёрные джинсы) понёсся к бабушке относить очередную порцию лекарств.
***
Не сказать, конечно, что я любил дачу, но в этот раз меня туда сослали в принудительно-добровольном порядке в качестве воспитательных мер. Конечно, я мог упереться рогами в дверь (не то чтобы они у меня были!) и сказать, что никуда не поеду, и родители, скорее всего, не стали бы тащить меня туда силком. Но после того разговора мать с отцом почти не общались между собой, и мне хотелось как-то их растормошить…попытаться склеить крупные осколки, пока они не превратились в мелкие частицы и окончательно не растерялись…
Я лениво перекапывал землю, лопата вонзалась в почву, словно острый нож в масло, поэтому особых трудностей у меня не возникало. Тем более, с некоторых пор я любил однотипную, монотонную работу: руки сами что-то делают на автомате, а сам о своём думаешь, да и время так быстрее проходит. Но всё же шум двигателя я услышал. В нескольких метрах от меня кралась машина, мягко очерчивая все изгибы деревенской дороги. Через несколько секунд она остановилась, и из неё вышли те, кого я совсем не ожидал увидеть здесь: Саня, Катя, а последним, предварительно заглушив двигатель и поставив сигналку, вышел Александров. Я хорошенько воткнул лопату в землю и по инерции отряхнул руки, забыв, что они в садовых перчатках. Отец, до этого копошащийся в теплице, выглянул, сжимая в руке тяпку.
- Это к тебе? – поинтересовался он.
- Ага, одногруппники, - я словно очнулся и пошёл им на встречу.
Саня подал мне руку:
- Здорово!
- Ага, - я растеряно снял перчатку и ответил на рукопожатие.
Александров просто кивнул, а Катя промолчала, она отчего-то застеснялась, пытаясь спрятаться за Серёгиным плечом, да и в глаза мне не смотрела. Мне как-то захотелось вновь наладить с ней контакт, да и просто разрядить обстановку, правда, я не знал, как это сделать, поэтому ляпнул:
- Осторожно, Кать, а то у Александрова привычка всех лиц женского пола, появляющихся ему на глаза, делать своими девушками.
Катя хихикнула, закрывая рот ладошкой, а Александров закатил глаза.
- Так это твой…эмм…, - отец поморщился, - тот с кем ты встречаешься?
- Да, я его парень, - спокойно подтвердил Александров.
А Саня хрипло рассмеялся:
- Всех лиц женского пола, говоришь?
Тут надо мной уже все поржали, даже отец едва заметно улыбнулся.
Я лишь фыркнул, скрестив руки на груди:
- Смеётся тот, кто смеётся последним.
Александров, видимо, почувствовал, что все расслабились, и решил надо мной поиздеваться:
- Костюнчик, ты же разрешишь теперь называть тебя Костюнчиком?
- Только через мой труп, - оскалился я.
Отец неожиданно тихо произнёс, гримаса исказила его лицо:
- Его мать в молодости такой же была: язвила, издевалась надо мной, а потом и вовсе…
- Вовсе что? – встрял я.
- А причём здесь вообще моя мама? – насторожился Александров.
Мой отец лишь медленно покачал головой, было чувство, будто он и так сказал больше, чем собирался. Тут, наконец, и моя мама подошла:
- О, у нас гости! Здравствуйте! Так…мальчишек я знаю, а вот что эта за юная леди?
- Это моя будущая жена – Катя, - важно заметил Саня.
А мне тут же подумалось, что при желании я мог бы быть сейчас на месте Санька, только вот сожаления по поводу того, что я не был на его месте, у меня не было.
- Что? – удивился Александров.
- Мы вчера подали заявление, - скромно сказала Катя.
Тут мама прокашлялась:
- Сергей, вы не составите мне компанию, в доме надо печку разжечь.
- Конечно, Елена Эдуардовна, всегда рад вам помочь, - незамедлительно сказал он, мама кивнула, и они ушли.
- Ну и что это вообще такое? – я обратился к Сане.
- Ничего, всего лишь знакомство с родителями, а ты не заметил? – Саня снова заржал и сквозь смех добавил, - извини, я ещё, видимо, не пришёл в себя…
Я закатил глаза и с силой ударил его рукой по спине:
- А теперь пришёл? А то, если чё, у меня лопата есть, могу ей треснуть для профилактики.
- Ладно, всё, Кость, прекрати, я не ссориться вновь с тобой приехал. Просто я очень удивлён, не ожидал от тебя такого…
Я лишь покачал головой, а Катя добавила:
- Не злись на него, мы все немного сейчас не в себе, и ещё, Кость, я очень надеюсь, что ты не держишь на меня больше зла.
- Катюш, ну что ты такое говоришь, это ты меня прости, за всё прости, - мне действительно было перед ней очень стыдно за своё поведение.