Нет, я больше не хотела вынашивать и рожать детей. Возможно, это было верным признаком того, что любовь к Роберту начала покидать мое сердце.

Больше всего мне нравилось жить в Лестер-хаусе, потому что он ближе других находился к королевскому двору. Двор был так близок и одновременно так далек от тех, кому было отказано в доступе. В Лестер-хаусе я видела Роберта чаще, потому что ему было легче ненадолго ускользнуть от королевы. Но нам удавалось побыть вместе лишь несколько дней, как на пороге неизменно появлялся гонец королевы, требующей возвращения Роберта ко двору.

В очередной его приезд я заметила, что его что-то тревожит. После того как он заверил меня в вечной преданности и реализовал свою страсть, которую, как мне казалось, он каждый раз пытался наполнить жаждой обладания, запомнившейся нам по тем временам, когда каждое тайное свидание становилось для нас необыкновенным событием, я смогла узнать, что привело его домой на этот раз.

Речь шла о человеке по имени Уолтер Рейли, поведение которого доставляло Роберту определенное беспокойство.

Разумеется, я о нем слышала. Его имя было у всех на устах. Пенелопа уже познакомилась с ним и сообщила мне, что это, вне всякого сомнения, весьма привлекательный и обаятельный человек. Королева быстро ввела его в круг самых близких придворных. Рассказывали, что он привлек внимание Елизаветы, когда в сырой осенний день она пешком возвращалась во дворец и остановилась перед грязной лужей, преградившей ей путь. Рейли тут же сорвал с плеч свой затейливо расшитый бархатный плащ и накрыл им лужу, чтобы королева могла преодолеть препятствие, не запачкав ног. Мне было нетрудно представить себе эту сцену: грациозное движение, дорогой плащ, блеск желтых глаз, отметивших привлекательный облик галантного кавалера, расчетливость, написанная на лице искателя приключений, вне всякого сомнения, успевшего подсчитать разницу между стоимостью плаща и выгодами, которые ему сулит его потеря.

Прошло немного времени со дня этого инцидента, и Рейли оказался рядом с королевой. Он веселил ее своими шутками, осыпал комплиментами, окружал восхищением и поклонением, развлекал рассказами о своих похождениях и приключениях. Елизавета быстро к нему привязалась. В этом же году она посвятила его в рыцари.

Пенелопа рассказала мне, что в одном из дворцов (кажется, это был Гринвич), находясь в обществе королевы, Рейли устроил ее привязанности небольшое испытание на прочность. Он снял перстень и бриллиантом нацарапал на оконном стекле следующие слова:

Хочу я ввысь взлететь,

Но все ж боюсь разбиться.

Он как будто просил ее заверить его, что, стремясь подняться в ее глазах, он не должен опасаться.

Оставаясь верной себе, она взяла из его рук бриллиант и под его строками нацарапала следующее:

Кто духом слаб,

Пусть к звездам не стремится.

Тем самым королева подчеркивала, что тот, кто ищет ее благосклонности, должен стремиться к этому постоянно, но никто не имеет права рассчитывать на незаслуженную награду.

После того как Роберту удалось вернуть себе расположение королевы, он уверовал в то, что теперь ему ничто не угрожает. Я была полностью с ним согласна. Что бы он ни делал, она не могла забыть обо всем, что их связывает. Тем не менее он считал своим долгом следить за тем, чтобы ни один молодой мужчина не стал ее фаворитом, и ему показалось, что именно к этому стремится Рейли. Роберта взбесило, что рядом с королевой постоянно находится мужчина значительно моложе его, да и ее тоже. Это вызывало в нем опасение: ведь ему может найтись замена. Ей об этом, разумеется, было известно, и она любила его дразнить. Я не сомневалась, что в присутствии Роберта она осыпала Рейли значительно большим количеством знаков внимания, чем когда его не было рядом.

— Рейли невесть что о себе возомнил, — жаловался Роберт. — Еще немного, и он решит, что при дворе нет более значительной персоны, чем его собственная.

— Он очень хорош собой, — коварно ответила я. — Похоже, он обладает качествами, которые нравятся Ее Величеству.

— Это действительно так, но он совсем мальчишка, и я укажу ему его место.

— И как же ты собираешься это сделать?

Роберт задумался. Затем он произнес:

— Юному Эссексу пора явиться ко двору.

— Его вполне устраивает жизнь в Хланфидде.

— Он не может провести там всю жизнь. Сколько ему лет?

— Всего лишь семнадцать.

— Он уже достаточно взрослый, чтобы начать прокладывать себе дорогу. Он очень обаятелен, и его, несомненно, заметят при дворе.

— Не забывай о том, что он мой сын.

— Это еще одна причина, по которой я хочу представить его королеве. Я хочу сделать для него все, что в моих силах… ведь я знаю, как ты его любишь.

— Таким сыном невозможно не гордиться, — пылко произнесла я.

— Я был бы рад, если бы он был моим сыном! Но я рад уже тому, что его родила ты. Пригласи его сюда. Я обещаю тебе приложить все усилия, чтобы помочь ему занять достойное место в жизни.

Я пристально посмотрела на мужа. Я знала, как устроен его мозг. Упрекнуть Лестера в недостатке внимания к членам его семьи было невозможно, потому что он всегда стремился к тому, чтобы на всех ключевых постах находились люди, которых он называл «своими».

— Но того факта, что Роб — мой сын, достаточно, чтобы Лиса отказалась принять его в число своих придворных.

— Не думаю, что она так поступит… когда увидит его. В любом случае стоит попытаться.

Я расхохоталась.

— Похоже, этот Рейли тебе действительно сильно насолил.

— Мне нет до него дела, — коротко ответил Роберт. — Просто я считаю, что юный Эссекс приглянется королеве.

Я пожала плечами.

— Я попрошу сына приехать повидаться со мной, и если твоя госпожа сможет расстаться с тобой хоть ненадолго, у тебя будет возможность встретиться с ним здесь и оценить его.

Роберт заявил, что будет очень рад увидеться с моим сыном и что я могу не сомневаться в том, что он постарается помочь ему сделать карьеру при дворе.

Когда Роберт уехал, я еще долго думала о нашем разговоре. Мне казалось, я вижу, как он представляет его королеве:

— Ваше Величество, это мой пасынок, граф Эссекс.

Желтые глаза сощурятся. Ее сын! Щенок Волчицы! Каковы его шансы? Да, конечно, он родился еще до того, как я угодила в опалу, до того, как ей стало известно о страсти, которой пылает ко мне ее дорогой Роберт. Но она ни за что не примет моего сына.

Он, разумеется, необыкновенно хорош собой да к тому же обладает незаурядным обаянием. Именно такими юношами любит окружать себя королева. Но у него нет одного необходимого качества — он никогда не будет льстить ей.

Будет забавно взглянуть на то, какое впечатление он произведет на нее. Я решила уступить Лестеру и попытаться убедить Эссекса явиться ко двору хотя бы для того, чтобы посмотреть, что из этого получится.

Как часто мне впоследствии приходилось жалеть, что я не обладаю даром предвидения. Если бы в тот момент я смогла заглянуть в будущее! Если бы я только знала о том, какая меня ожидает боль, я бы и близко не подпустила к ней свое дитя.

Однако по жестокой прихоти судьбы моя жизнь и жизнь Елизаветы переплелись самым причудливым образом. Мы были обречены сосредоточивать свою любовь на одних и тех же людях, и за это мне предстояло расплатиться жесточайшими страданиями! Ей, видимо, тоже досталось от судьбы.

— Рейли? — переспросила Пенелопа. — Это видный мужчина. По пути сюда я на несколько дней заехала к Дороти. Том Перро говорил о нем не умолкая. Том утверждает, что он очень горяч. Любое неудачное слово в его адрес способно повергнуть его в ярость. Том сам недавно с ним поспорил. Оба очутились в тюрьме Флит и провели там шесть дней, прежде чем их наконец выпустили. По словам Тома, незадолго до этого Рейли успел побывать в Маршалси, куда его отправили за то, что он спровоцировал на теннисном корте драку с парнем по имени Уингфилд. Этот Рейли — настоящий авантюрист. Он похож на этого любимчика королевы, Фрэнсиса Дрейка. Ты же знаешь, что она обожает таких мужчин.