– Эгоист! – фыркнул я. – А про нас с Яо ты подумал?

Гао внимательно осмотрел свой пистолет, спрятал его и сказал:

– Да это я пошутил – к тому, что одним патроном не сильно-то повоюешь. Эй, девчонки, – это он к феям, – у вас в мире хоть какое-нибудь оружие водится?

– Наше оружие – это заклинания и амулеты, – ответила старшая фея. – Но боюсь, вы не сможете ими пользоваться.

Я насторожился (если по-умному, мне следовало это сделать еще в Израиле и не лететь ни в какой Китай).

– Какие амулеты?

– Если вас интересует, вы сможете увидеть их во Дворце Бессмертных, – ответили мне по-русски. Девушки явно наслаждались моим вздрагиванием в тот момент, когда они неожиданно переходили с языка на язык.

От дальнейших вопросов я решил воздержаться, по крайней мере до прибытия в «местный обком», как я про себя назвал Дворец местного начальства. Начальство – оно есть всюду, и в раю и в аду, и на янской, внешней стороне Земли, и на инской, внутренней… Тут мне пришел в голову один интересный парадокс: если начальство – это категория янская, то есть активная, влияющая, то как она может существовать в мире, где преобладает инское начало? Я немного подумал на эту тему, чтобы отвлечься от стресса, вызванного появлением дракона – но у меня только еще сильнее заболела голова, которая и без того раскалывалась после дневной попойки.

Ладья неслась по воздуху с немаленькой скоростью – только ветер шумел в ушах. Я встал, и подставил голову холодным струям ночного воздуха, стараясь глубоко дышать. Вроде, стало немного полегче. Интересно, пиво у бессмертных есть? Бросив косой взгляд на Гао, я убедился, что лейтенанту тоже сейчас было ой как неважно!

На какой высоте мы летели, я так и не определил, сколько не вглядывался вниз. Как видно, освещение в стране духов не было предусмотрено. Вскоре на горизонте показались слабые огоньки, и только тут я смог оценить скорость – мы мчались не хуже вертолета! Огоньки приближались, и постепенно из них сложилось видение огромного, но очень скудно освещенного дворца.

Дворца, естественно, на китайский лад – с загнутыми скатами крыш, причудливой отделкой… Падающий из окон неяркий свет выхватывал то кусок драконьего хвоста, извивающегося вдоль фасада, то морду какой-нибудь чудовищной собаки, у которой на одну голову приходилось аж три туловища (природный антагонист сиамских близнецов)…

– Выходим! – крикнула одна из девушек, когда лодка приземлилась точно перед воротами дворца.

– А не поздно? – я спросил это скорее для того, чтобы уяснить местные представления о времени. – Бессмертные небось уже спят!

– Бессмертные не нуждаются в сне, – девушка выскочила из лодки (я вылез за ней со скрипом, а за мной потянулись и остальные), подошла к воротам и не стала стучать, а нарисовала на них деревянной палочкой какой-то знак, типа изогнувшейся много раз змеи. Знак вспыхнул на воротах огненным иероглифом, и тут же пропал, оставив после себя только блик на моей сетчатке.

Ворота приоткрылись, и мы всей толпой вошли во двор Дворца Бессмертных.

«Интересно, он больше Запретного Города – императорского дворца в Пекине – или меньше?» – подумал я. – «А самое интересное – удастся ли мне вернуться в Пекин, чтобы осмотреть исторический памятник?»

Поднявшись по широченным каменным ступеням, мы вошли во дворец. Снаружи полностью его размеры я так и не смог определись, потому что единственным источником освещения служили висящие кое-где круглые китайские фонари. Меня их вид почему-то успокоил – может быть потому, что напомнил китайские рестораны в Тель-Авиве, на многих из которых даже написано «кошер».

А внутри дворца царила поистине тьма египетская. Очевидно, чтобы мы не заблудились, девушки-феи незаметно выстроили группу таким образом – впереди шла старшая, за ней я, за мной – Яо и лейтенант, а оставшиеся девушки замыкали процессию. Обычные для них шутки, веселье прекратились, как только мы сели возле дворца, и сейчас только звук шагов по деревянному полу сопровождал нашу делегацию.

Пройдя как минимум полкилометра, я, наконец, увидел свет в конце тоннеля, а именно – из-за одной двери пробивался слабенький лучик. Идущая впереди девушка ускорила шаг, распахнула огромную дверь и склонилась в низком поклоне.

После коротких переговоров на китайском (Яо не стала их мне переводить – видно, не хотела нарушать царившую здесь тишину) нам было позволено войти.

Не знаю, кого я ожидал увидеть в качестве Бессмертных – ну не Мао цзе Дуна, в самом деле – но увиденное меня несколько разочаровало. В комнате, обставленной прекрасной лаковой мебелью, сидело двое китайцев – один постарше и потолще, в халате, второй помоложе и постройнее, в темном китайском костюме (вроде того, что носил Брюс Ли в боевиках). Старик читал лежащую перед ним на столике огромную книгу (тоже на китайском, блин), а молодой чертил что-то деревянным пером на большом листе желтоватой бумаги, время от времени макая перо в баночку с тушью. Я их так про себя и окрестил: «раввин» – это тот, что читает, и «софер» – тот, что пишет.

На нас «раввин» и «софер» поглядели с недоумением – вот уж чего точно не должны были проявлять Бессмертные. Они всласть подискутировали с девушками, после чего «раввин» сказал по-русски, обращаясь ко мне:

– Очень странно, что вы оказались в нашем мире.

– Поверьте, мы сюда не собирались, – решительно ответил я. – И будем вам весьма признательны, если найдется какой-нибудь метод отправить нас домой.

– Конечно, конечно, – старец захлопнул книгу и неожиданно легко встал, хлопнул в ладоши: – Проведите их в комнату для церемоний!

Молодой бессмертный (только тут я сообразил, что и молодому-то уже за тыщенку лет будет) дописал свою китайскую мезузу, тоже встал, и, не говоря ни слова, вышел из комнаты.

Китайские бессмертные – я вам излагаю эту информацию в то время, когда нас опять куда-то ведут по комнатам, послушайте лучше умные вещи, а то все равно ничего не видно – на самом деле это не небожители, не духи и не ангелы, а простые даосы, в результате медитаций или алхимического создания «киноварных пилюль» достигшие бессмертия, освобождения от материальных пут, и еще Бог весть каких чудесных качеств. Всего таких «героев магического труда» насчитывается восемь, включая, как я вам уже говорил, одну женщину – видно, и в древние времена китайцам была чужда дискриминация по половому признаку.

Пока я делился с вами своими скудными познаниями, мы уже и пришли.

«Зал для церемоний» оказался не такой уж большой комнатой – особенно в контексте размеров дворца. Зато внутри стояли сотни уже зажженных свечей красного воска! Голубой потолок подпирали четыре стоящие по углам красные лаковые колонны, а стены были увешаны длинными желтыми листами бумаги с иероглифами. Пахло чем-то сладким, дурманящим.

В комнату из другой двери стремительно ворвался молодой бессмертный, оттеснил нас к стене, сам сел на корточки и стал рисовать большим куском угля прямо на полу. На нем уже вместо китайского тренировочного костюма оказался четырехугольный кусок красной ткани, весь расшитый золотыми драконами, пагодами, горами и прочей экзотикой. В ткани, понятно, было проделано круглое отверстие для головы, а рукавов не имелось вовсе.

На одной из полочек, где стояли свечи, я углядел блюдечко с персиками. Персики, хотя и имели странный синеватый цвет, выглядели вполне аппетитно. Незаметно я ухватил один пушистый плод и сунул его себе в рот…

– А! Черт побери!

Только чудом я не сломал себе зубов. Персик был как каменный! Увидев, как я вытаскиваю это чудо природы изо рта, девушки-феи расхохотались:

– Это Нефритовые Персики – плоды бессмертия! Кто съест такой плод, обретет вечную жизнь. Только не каждому удается его раскусить!

Бессмертный что-то сурово сказал девушкам, и те выскочили из зала.

– Станьте вот сюда, – сказал он нам (Яо с лейтенантом по-китайски, а для меня повторил по-русски).

Посередине комнаты красовался нарисованный квадрат, заполненный иероглифами.