Этот процесс подробно прослежен специалистом по военной политике Эдгаром Боттомом в его книге «Равновесие террора». Боттом отмечал, что бурный рост расходов на военные нужды после 1950 г. вовсе не был вызван войной в Корее, а наблюдался и до нее; что миф об угрозе «бомбового и ракетного превосходства» Советского Союза перед Соединенными Штатами предназначался для того, чтобы ускорить гонку вооружения США; что вплоть до 1970 г. американская военная политика по-прежнему страдала манией величия, которая грозила стать сбывшимся пророчеством уничтожения.

Герберт Йорк, занимавший высокий пост в министерстве обороны при Эйзенхауэре и Кеннеди и бывший советником Джонсона по военным вопросам, пришел в 1970 г. к выводу, что политика Соединенных Штатов в послевоенный период пронизана каким-то безумием. «Со времен второй мировой войны военная помощь Соединенных Штатов постоянно возрастала, и в то же самое время национальная безопасность США быстро и неуклонно ослабевала», — писал Йорк в своей книге «Гонка в забвение…».

Он далее говорил: «За последние 30 лет США не раз предпринимали односторонние действия, которые излишне ускоряли гонку. Эти действия привели к накоплению гигантских запасов сверхмощного оружия. Короче говоря, эти действия и вызвали нынешнюю ситуацию огромного перепроизводства средств массового уничтожения… Именно односторонние действия США в большинстве случаев определяли темпы и масштабы каждого нового этапа гонки стратегических вооружений…»

Политика перепроизводства вооружения несет на себе глубокий и неизгладимый отпечаток основной характерной черты американской экономики — погони за прибылью. В условиях, когда правительственный военный бюджет достиг мультимиллиардных сумм — в 1970 г. он составил 80 млрд. долл.[2],— крупные корпорации должны были получать баснословные прибыли. В 60-е годы Соединенные Штаты тратили примерно 40 млрд. долл. в год только на программы вооружений, и две трети этих средств достались 12 или 15 промышленным гигантам — тем корпорациям, главный смысл существования которых заключался в выполнении правительственных заказов на смертоносное оружие. Сенатор Пол Дуглас, который хорошо понимал обстановку, наблюдая ее с поста председателя Объединенного экономического комитета, подчеркивал, что «шесть седьмых правительственных заказов характеризуются тем, что каждый получатель заказа может быть назван «подрядчиком вне конкуренции». Якобы в интересах сохранения тайны правительство выбирает компанию и составляет контракт в ходе более или менее секретных переговоров». Он также подчеркнул, что, несмотря на первоначальное определение стоимости заказов, «обычно оказывалось, что их окончательная стоимость вдвое, а то и втрое превышала первоначальную смету».

О тесной связи между ростом прибылей предпринимателей и военной экспансией можно судить и по другим данным. Доклад сенатора Уильяма Проксмайра показал, что в начале 1969 г. свыше 2 тыс. высших офицеров в отставке служили в 100 крупнейших фирмах, на долю которых приходилось 67,4 % всех военных контрактов. Данные доклада Проксмайра подтверждаются обследованием, проведенным в Пентагоне президентской исследовательской группой «Пояс воздушной обороны»; это обследование показало, что на первых 11 из 100 крупнейших фирм, выполнявших военные заказы, было занято около половины из опрошенных 2 тыс. бывших офицеров; на этих 11 фирмах было размещено 47 % самых выгодных заказов, полученных всеми этими фирмами. «Ясно, что в нескольких фирмах, прежде всего в аэрокосмической промышленности, работает большая часть отставных офицеров, занятых в оборонной промышленности», — говорится в данных обследования. В докладе Проксмайра показаны также и темпы милитаризации экономики: за 10 лет утроилось число отставных офицеров, работающих в 90 ведущих фирмах, которые выполняли правительственные военные заказы. Таковы были масштабы американского военно-промышленного комплекса.

IV. Вьетнам

Вышеизложенное краткое освещение внешней политики США в послевоенный период не претендует на роль исследования современной истории; цель данной работы заключается в том, чтобы проиллюстрировать следующую точку зрения, выдвинутую в начале данной книги: декларируемые ценности американского либерализма расходятся с реальными ценностями, на деле определяющими политику лиц, принимающих решения. Это расхождение между словом и делом характерно для каждой администрации США, как бы она себя ни называла: либеральной или консервативной, демократической или республиканской. С особой силой это противоречие проявилось в вопросах американской политики в Юго-Восточной Азии.

Война во Вьетнаме отразила все характерные черты внешней политики США в послевоенное время. Каждая администрация США этого периода играла свою роль в осуществлении политики постоянного вмешательства в дела Индокитая. Основная цель, преследуемая этой политикой, заключалась в том, чтобы предотвратить «расширение коммунистического движения», опиравшегося на коренное население, националистические настроения и стремление к революционным переменам в традиционно элитарной структуре общества Вьетнама. Устремления США выражались в желании иметь во Вьетнаме правительство, которое было бы подвластно или по крайней мере послушно им.

США действовали во Вьетнаме только путем нарушения данных ими многочисленных обещаний и принципов, являющихся составной частью риторики американского либерализма. Революционеры Индокитая отдавали себе полный отчет в этом с самого зарождения борьбы за независимость, развернувшуюся в послевоенный период; на начальном этапе они прибегли к идеям Томаса Джефферсона, включенным в качестве неотъемлемой части их Декларации независимости, провозглашенной в Ханое 2 сентября 1945 г. Декларация эта начинается словами: «Все люди созданы равными. Они наделены Творцом определенными неотъемлемыми правами, включая право на Жизнь, Свободу и стремление к Счастью». Они также указали на величайший документ французской революции — «Декларацию прав человека и гражданина», после чего перешли к изложению своих претензий к французам, заявив:

«Они навязали нам бесчеловечные законы… Ими построено больше тюрем, чем школ. Они безжалостно уничтожают наших патриотов, они потопили наши восстания в реках крови. Они сковали общественное мнение… Они отняли у нас наши рисовые поля, наши шахты, наши леса и наше сырье… Весь вьетнамский народ, воодушевленный общей целью, полон решимости бороться до конца против любой попытки французских колониалистов вновь поработить нашу страну».

Опираясь на обещания, высказанные странами — победительницами во второй мировой войне, вьетнамцы также заявляли: «Мы убеждены, что союзные державы, признавшие в Тегеране и Сан-Франциско принципы самоопределения и равенства наций, не откажутся признать независимость Вьетнама».

В 1945 г. Вьетнам был разделен на две части: южная часть была передана на временное попечительство Англии, а северная — на попечительство националистического Китая. Англичане вскоре передали свою часть французам, а глава американской военной миссии в Ханое полковник Филипп Галлахер получил от американского правительства специальные инструкции, уполномочившие его убедить Чан Кай-ши в необходимости передать северную часть Вьетнама Франции.

Вскоре после Йотсдамской конференции коммунистический лидер Северного Вьетнама Хо Ши Мин направил президенту Трумэну ряд посланий, стремясь заручиться поддержкой США в деле предоставления Вьетнаму независимости. [Об этих посланиях говорилось в неофициальной публикации сотрудников министерства обороны в 1971 г., посвященной истории войны в Индокитае и называющейся «Документы Пентагона» («Pentagon Papers»). Неизвестно, ответил ли Трумэн на указанное послание. В конце 1945 г., после того как Франция подвергла бомбардировке северовьетнамский порт Хайфон, в результате которой погибло несколько тысяч человек гражданского населения, между Вьетмином — вьетнамским движением за независимость, возглавлявшимся Хо Ши Мином, — и Францией, стремления которой вновь получить право контроля над Индокитаем нашли свое выражение в нотах, направленных в день окончания второй мировой войны в Лондон, Москву и Вашингтон, вспыхнула война, продолжавшаяся много лет.