Я неспеша поднялась по лестнице и, открыв дверь, зашла в свою старую комнату. Все лежало так же, как я и оставила, когда собиралась в Финикс, но почему я сюда зашла, я не знала. Я прошла к окну, постояла возле него, открыла настежь окно, попутно удивляясь тому, как они без звука открылись. « Наверное, Чарли все-таки нашел время и смазал петли». Что-то тянуло меня зайти и вот я стою, посередине комнаты, взглядом равнодушно просматриваю каждую вещицу, не зацикливаясь ни на чем конкретно, мысли сами собой блуждают и вдруг, я кое-то вспомнила.
В следующий миг, я, забыв обо всем, откинув ногой старый, местами потертый ковер в сторону и рывком, упав на колени, стала судорожно щупать пальцами и ладонями старый дубовый паркет, возле кровати. « Он должен быть где-то здесь!» В какой-то момент я уже отчаялась найти нишу и, злясь на саму себя за этот поступок, в отчаянье стукнула кулаком по полу. И тут же одна доска скрипнула и подскочила, но затем обратно упала на свое место. Но я, уже обламывая ногти, вырвала ее и последующую за ней паркетину. Там в небольшом углублении на подушке из комков пыли и мусора лежал мой клад.
Слезы ручьем потекли из глаз, когда я с дрожью в руке достала блестящий диск с музыкой, а следом за ним две фотографии.
Мыслями я перенеслась в тот день, когда мне исполнилось восемнадцать, и я, с улыбающимся Эдвардом позировала здесь, внизу, в гостиной, а Чарли нас фотографировал. Я вспомнила себя, такую счастливую, как прижималась к его холодной кожи и улыбалась в объектив. Я прижала это фото к груди с нами прежними, со мной, еще не знающей, чем обернется весь это вечер и что случится потом…
- Привет, - тихо раздался за моей спиной серебряный баритон, отвлекая меня от фотографии, - я так долго ждал этого момента.
Я невольно вскрикнула и, обернувшись к окну, встретилась глазами с хозяином такого до боли знакомого и такого любимого голоса.
Глава 21
Притяжение.
Ничего не изменилось. Он застыл в проеме окна, неподвижный, словно статуя. И темная рубашка облегала его безупречное тело, словно вторая кожа. Те же слегка спутанные бронзовые волосы, та же бледная кожа, ладони разжаты, а пальцы расслаблены и лишь глаза, блестевшие в сумерках комнаты, выдавали его истинное, взволнованное состояние.
Я смотрела во все глаза, впитывая его образ, как губка, и время, казалось, остановилось. Как будто и не было тех дней с нашей последней встречи.
- Привет, - прошептала я. – К-как ты узнал? Узнал, что я здесь? – Я была настолько взволнована нашей встречей и то, что он застал меня в именно этот момент, что не смогла скрыть дрожь в голосе.
Эдвард слегка дернул плечами и отвел глаза.
- Элис? – Догадалась я. – Но как? Она же не …
- Она следила за Чарли и увидела телефонный разговор. – Так же тихо сказал он и вновь наши глаза встретились. Я, затаив дыхание, наблюдала, как он рассматривает меня и с каждой минутой его лицо становилось спокойным, безмятежным, казалось, еще минута, он закроет глаза и уснет. «Как долго он уже не питался? Ему все так же трудно находиться со мной рядом»?
- Это она помогла Чарли найти дом? – Я выделила слово «помогла», уже догадываясь, что скажет Эдвард.
- Если она что-то решила, то ее трудно переубедить, - виновато произнес он.
- Да, - согласилась я и, поднявшись с колен, села на кровать. Я пыталась отвлечься, старалась не думать о том, что он находился всего в паре метров, и меня тянуло к нему со страшной силой. Я крепче сжала диск и фотографии в руках, прижимая их к груди. Как будто они могли помочь мне справиться с этой тягой. «Элис же сказала, что будет помогать мне. Так чего же я удивляюсь»?
- Ты…- он запнулся и, не решаясь продолжить, подошел к кровати и присел на корточки возле моих ног.
- Я так давно ждал этого момента, казалась, прошла вечность с тех пор. – Донесся до меня его тихий шепот.
- Два месяца, - выдавила я, осознавая всю боль разлуки, что скрывалась все это время в душе.
- Восемьдесят шесть дней, - уточнил он. И я вдруг поняла, что сама с нетерпением, подсознательно, ждала этого момента. И почему меня так тянуло сюда, в эту комнату. Ведь именно здесь он впервые поцеловал меня, каждую ночь охранял мой сон. Эта комната хранила много хороших воспоминаний. Памятные моменты и признания.
Я смотрела в его почерневшие глаза и видела всю боль, что плескалась в них. Я сама терялась в них, плавилась от его вида, от аромата его тела. Я уже и забыла, каково это быть ослепленной им. Нас притягивало друг к другу с невероятной силой. Я вся напряглась как натянутая струна, и если он сейчас дотронется до меня, я порвусь, не выдержу и накинусь на него. Надо как то отвлечься. «Что же придумать? Что сделать, чтобы не сказать ему о чувствах?»
- И давно ты приходишь сюда?
- Каждую ночь, с тех пор как вернулся. Здесь я вспоминаю, как мы были счастливы вместе, вдыхаю твой запах, которым пропахла каждая вещь в этой комнате и, …между нами не было…оборотня. – Он все-таки закончил фразу, но на последнем слове в его голосе отчетливо проявились стальные нотки.
- Я тебя…
- Нет, ты не думай, я тебя ни в чем не виню! – перебил он меня, - я сам во всем виноват. Прости, просто, когда ты сейчас рядом со мной, мне трудно сдержаться и не прикоснуться к тебе. Но я не могу, он поймет это, учуяв мой запах на тебе. Я не имею права так поступать с тобой и … с твоей семьей.
Я в смятении уставилась на него. «О чем он говорит? Он имеет в виду Джейка?»
- Я не могу найти сил, что бы покинуть тебя еще раз. – Со стоном произнес он и, разогнув длинные ноги, уселся на пол и обхватил голову руками. – Что я наделал? – сдавленно прошептал он, - я не должен был приходить сюда, когда ты здесь. Я знал, что будет тяжело, но видеть тебя, слышать твой голос и осознавать, что ты теперь не моя, что вернешься к нему – это выше меня.- Он с такой яростью вцепился в свои волосы, что костяшки на руках побелели от усилий.
Я страдала вместе с ним. Я прекрасно понимала его, чувствовала все, что он говорил, сама варилась в этих съедающих душу чувствах, только с той разницей, что я возвращалась домой к еще одному любимому. Но от этого мне было еще хуже на душе. «Почему так получилось? Почему кто-то один должен страдать? Кто виноват в этом?»
-Эдвард, не надо, - тихонько попросила я, а сердце разрывалось от того, что я видела его мучения. Мне так хотелось дотронуться до его рук, разжать эти сведенные яростью ладони, но я не могла. И я горела с вместе ним. Старая рана в груди затрещала, и прорвалась, втягивая в себя все чувства, всю боль и страдания наших душ.
- Я слышу стук маленького сердца в глубине твоего тела, оно как маленькая колибри бьется, развиваясь и превращаясь в новую жизнь.
Я смущенно отвела глаза и положила ладонь себе на живот.
- Если честно, я не удивлен этим, я на его месте поступил бы так же.
Я молчала, переваривая все, что он сказал. Из окна подул холодный ветер, принося с собой прохладу и свежесть ночного воздуха. Где-то вдалеке, едва слышно прогремел раскат грома. Словно небо вместе со мной чувствовало эту разъедающую душу боль и, не выдержав обуреваемых чувств, грозилось пролить на землю дождь, оплакивая за нас двоих наши страдания.
- Что ты хочешь, что бы я сказала? Что я должна была еще подождать, да? Или сказать, что я тоже жалею? Но нет, я не жалею. Мы уже обсуждали эту тему. - Я не могла предать свои чувства. Но и сдержаться была не в силах, чтобы не кинуться к нему. Я выбрала единственный верный способ. Уйти, найти в себе силы разорвать магнитное притяжение. Но и молчать не могла, зная, что он во всем винит себя. - Его я тоже люблю. - Тихо прошептала я и, медленно встав, вышла из комнаты. Он был не прав, когда говорил, что мы можем жить в одном городе. Я сомневаюсь, что смогу вытерпеть эту боль, видеть его и не иметь возможности прижаться к его телу, глубоко вдохнуть его дивный аромат кожи и не сказать «Я тебя люблю». Я заставляла себя передвигать ноги, с каждым шагом отдаляясь от комнаты и от любимого. На негнущихся ногах преодолела лестницу и вышла из дома на крыльцо. С неба накрапывал мелкий дождик, и я сильнее обняв себя руками, стягивая края кровоточащей раны, прижалась лбом к прохладной стене.