В свою очередь Хлотарь, рассчитывая на помощь тестя, короля Хлодомира II, предложил Теодориху задействовать в походе еще и саксов. Однако Теодорих, прекрасно зная, что вести дела с саксами опасно – могут в любой момент предать! – отклонил его предложение, пообещав, правда, в случае необходимости обратиться к ним за помощью всенепременно.

На самом деле Теодориху не хотелось иметь в союзниках тестя Хлотаря из опасения, что впоследствии родственники объединятся против него самого. Про себя он решил, что лучше уж привлечет, если понадобится, Дерека – сына Хлодомира II, правившего сейчас в Вормсе, полученном от отца на кормление. Теодорих знал о разногласиях межу Хлодомиром II Саксонским и его сыном: амбициозный Дерек считал, что Вормс слишком мал для него, и чувствовал себя несправедливо обделенным отцом.

Весной, когда старые римские дороги окончательно подсохли под солнцем и по ним уже можно было беспрепятственно передвигаться, дружины Теодориха и Хлотаря, объединившись в Меце, двинулись в сторону Тюрингии. Гарнизоны, выставленные Герменфредом по римскому образцу (остготский король Аталарих, преемник Теодориха Великого, несмотря на сложное положение в собственном королевстве, по просьбе короля Тюрингии предоставил ему нескольких своих опытных военных советников) на некоторое время задержали союзную армию франков. Но ровно на столько, чтобы гонец смог достичь Бёблингена и предупредить Герменфреда, что войско франков насчитывает более пяти тысяч воинов, хорошо вооружено и оснащено мощными осадными орудиями.

…Герменфред запаниковал. Он понимал, что объединиться с братом и пойти на войну с Тюрингией Теодориха заставило именно его предательство, но очень уж не хотелось признавать свою ошибку. Королева Аудовера заперлась у себя в покоях и теперь беспрестанно возносила молитвы Логосу, умоляя помочь супругу.

Герменфред в срочном порядке созвал военный совет, на который пригласил и Мундериха, пользующегося ныне – после захвата Фрейбурга – его особым доверием.

Амалафред высказался первым:

– Военная слава франков умерла вместе с Хлодвигом! Франки разучились воевать! Надо дать им бой!

– Амалафред прав, – поддержал его Мундерих. – К тому же иного выхода у нас все равно нет: с севера вновь наступает дружина Бадериха. Но поскольку наше войско проигрывает франкам по численности, предлагаю действовать хитростью…

– Говори! – нетерпеливо воскликнул король тюрингов.

– Я прожил достаточно бурную жизнь, сражался в армии Теодориха Великого. В молодости я услышал однажды историю о том, как несколько веков назад римский легион отправился на завоевание тевтонских племен.

– И что же? – поторопил оратора Герменфред.

– Так вот вооруженные топорами и луками тевтонцы, не имея численного преимущества в сравнении с регулярными войсками Рима и желая поэтому избежать с ними открытого боя, сделали вид, что напуганы римской мощью, а сами заманили римлян в болота. Но предварительно хитроумные дикари сплели из древесных ветвей специальные мокроступы – что-то вроде плоских корзин, обув которые на ноги, можно спокойно перемещаться по топям. Римляне же в своих тяжелых доспехах тотчас увязли по колено в гнилой жиже и, таким образом, оказались в западне: одни тевтонцы расстреливали их из луков, другие, подбираясь на мокроступах вплотную, добивали боевыми топорами. Словом, отправленный на покорение дикарей римский легион «непобедимых» воинов бесславно погиб. Лишь единицам удалось тогда выжить[116]…

– Если твой план сработает, я назначу тебя наместником северной Тюрингии! – воскликнул воодушевленный рассказом король. – Итак, нам остается только выбрать подходящее место для битвы…

– Есть такое! – воскликнул Амалафред. – Ловушку можно организовать на притоке Дуная, что в десяти лигах от Бёблингена.

Согласно стратегии, предложенной Мундерихом, передовые отряды тюрингов приняли первый удар франков и, сделав вид, что дрогнули, начали отступать к реке, где в укрытии уже затаились отряды, планировавшие взять франков в кольцо.

Теодорих сразу заподозрил в действиях тюрингов недоброе. Во-первых, он не понаслышке знал об умении варваров сражаться в лесах и на болотах, а во-вторых, был знаком и с историей заманивания в подобные ловушки римских легионов. Потому и поспешил в шатер брата с требованием:

– Немедленно прикажи своим воинам прекратить преследование врага!

Хлотарь воззрился на него с изумлением, граничащим с недовольством.

– Мы с тобой, конечно, союзники, но пока я сам волен решать, какие приказы отдавать своим воинам!

– Ты ослеплен легкой победой, Хлотарь! Поверь, тюринги заманивают твоих людей в ловушку! Подобную тактику варвары не раз использовали еще против римлян!

Хлотарь снисходительно молвил:

– Сдается мне, брат, что ты просто-напросто растерял воинский пыл. Стареешь… Но нет, я не отменю своего приказа! Вот увидишь: мои воины добьют тюрингов, и я первым захвачу Бёблинген!

Поняв, что жажда стяжания военной славы полностью возобладала над разумом Хлотаря, Теодорих молча развернулся и покинул его шатер.

Действительно слова Теодориха оказались пророческими: тюринги действительно заманили разгоряченных погоней франков в топи, а затем расстреляли с флангов стрелами из луков. Хлотарь потерял почти тысячу воинов. Он пребывал в отчаянии: северная Тюрингия уплывала из рук! Усмирив гордыню, Хлотарь пришел к Теодориху.

– Ты был прав, брат, когда предупреждал меня о ловушке, – произнес он покаянно. – Я же, как ни прискорбно теперь в том признаваться, не внял твоему совету и в итоге потерял людей…

– Твое сражение проиграно, Хлотарь, – холодно ответил Теодорих.

– Почему?! Разве ты не поможешь мне? И разве мы не вместе захватим Бёблинген, а потом и всю Тюрингию?

Теодорих отрицательно покачал головой.

– Нет, Хлотарь. С этого момента мы более не союзники.

– Но… – попытался возразить тот, желая найти нужные слова и переубедить брата.

– Ты сам виноват! – резко оборвал его король Австразии. – Надо было действовать сообща, а не пытаться отличиться лишь для того, чтобы твой подвиг воспели меннизингеры. Прощай! И не заставляй моих людей прибегать к силе.

Глаза Хлотаря злобно сверкнули.

– Как ты был сыном наложницы, так им и останешься! – в гневе воскликнул он.

– Уж лучше быть сыном наложницы, чем сыном королевы, опутавшей интригами все королевство как паутиной, – спокойно парировал Теодорих.

– Прощай! – с ненавистью прошипел Хлотарь и вышел прочь.

На следующий день он вместе с остатками дружины покинул Тюрингию.

Теодорих, не теряя времени, отправил послов в Вормс к королю Дереку с предложением военного союза.

Тюринги, пользуясь передышкой, принялись активно стягивать силы к столице. Данным обстоятельством не преминул воспользоваться король Бадерих: поскольку северные границы королевства остались без должной защиты, он перешел в наступление, намереваясь завладеть Вюрцбургом и северной Тюрингией. Так что Теодорих, сам того не ожидая, получил поддержку извне, но в ожидании саксов занял на всякий случай оборонительные позиции. Король Дерек не заставил себя долго ждать: прибыл вскоре с дружиной, хотя и не столь многочисленной, как у Хлотаря.

Теодорих принял Дерека в походном шатре, где они и обговорили условия новоиспеченного военного союза. Затем объединенные франко-сакские силы выступили в поход и, предусмотрительно обойдя речные топи с помощью подкупленных местных проводников, устремились к столице.

Герменфред догадался, что Теодорих не станет переправляться с тяжелыми метательными механизмами через реку, а прибегнет к обходному маневру, поэтому расположил военную ставку около небольшого селения, где и рассчитывал встретить неприятеля. Когда же лазутчики донесли Герменфреду, что к франкам присоединились саксы, он чрезвычайно обеспокоился: силы противоборствующих сторон вновь были не равны.