После их ухода я остался только с Лилленой и Сильпиккой, внимательно наблюдавшими за всеми остальными. Девушки терпеливо дождались окончания занятия. Лиллена и сама немного поработала со своими стихиями. Кинула пару синих шариков воздуха, создала и рассеяла зелененькие, и даже поиграла с оранжевым божьим светом. Но они ожидали главного.

‑ Лиллена и Сильпикка, сядьте одна там, другая там!‑ развел я их в разные стороны. А теперь забудьте про все и смотрите только на меня.

И я аккуратно, не спеша начал собирать белый шарик. Теперь то я уже привык работать с белыми нитями, и даже с достаточными тонкими, поэтому не боялся. Получившийся шарик света практически спокойно лежал на ладони и не слепил глаза, так как был слабеньким, но он требовал усиленного внимания. Хорошо, что при попытке распада по нему сразу же начинали бегать разноцветные смутные полоски, поэтому приходилось снова напрягаться и мысленно сжимать его.

‑ Вот, это белый свет. Если не удержать его, то он распадется на разные цвета и рассеется в окружающем пространстве. Но это очень опасная стихия. Не удержишь его, пострадаешь сам и причинишь вред окружающим. Спасут только очень сильные щиты. Но никто из нас пока не сможет создать такие щиты. Вот от этого слабого шарика я еще могу защититься, а от чуть большего уже нет. Поэтому, если что, сразу кидайте в сторону. Лиллена, попробуй сначала ты. Помни о том, о чем только что сказал я.

Я отошел подальше от девушки и встал перед Сильпиккой. Мало ли что.

Долго‑долго ничего не проходило. Уже темнело. Я даже устал ждать. И вдруг в сумерках в нескольких шагах от нас зажегся свет, достаточно яркий.

‑ Лиллена, сразу кидай шарик в кусты. Пока достаточно!

Темноту озарила вспышка, и раздался звук взрыва. Молодец, Лиллена, послушалась.

‑ Милорд, получилось! У меня получилось! Я думала, что не смогу, а потом увидела белую нить и дернула, и этот кусок сжала в ладони.

‑ Ладно, Лиллена, в следующий раз не спеши и найди нить потоньше, и осторожно отрезай с двух сторон. И только потом сожми в руке.

Да, надо быть осторожным, иначе действительно получится, что встречу свою смерть рядом с красивыми девушками. Жаль только, что не в объятиях. Пусть и строят они мне глазки, но не стоит подаваться и обнадеживать. Слишком опасные, а то получатся подруги. И так уж один раз обжегся, можно сказать, в прошлой жизни. И в итоге остался без жены и детей. А все это пресловутое несовпадение характеров. Кому‑то надо больше, кому‑то меньше, и совместить возможности с желаниями бывает очень и очень трудно. Вот и расходятся, в конце концов, вполне любящие друг друга люди. А потом ненавидят своего бывшего или бывшую всю оставшуюся жизнь. Нет, у меня не было такого чувства, по крайней мере, сейчас. Осталось только легкая грусть и сожаление по неудавшейся семейной жизни, и тоска по детям.

Потом я прикрыл уже Лиллену. Сильпикка же долго не думала, и почти сразу же зажгла почти такой же шарик, даже больший. Надо же, а девушка сильная и талантливая. И тоже запулила свое чудо в кусты. А потом от радости и полноты чувств закричала, и вдруг неожиданно прильнула ко мне.

‑ Милорд, спасибо! Если бы не Вы, то я никогда бы и не узнала о своих способностях!

‑ Молодцы, девушки. Только учтите, без меня ничего не делайте. Иначе потеряете управление своим шариком, и никто уже Вас не спасет. И даже не найдут. И еще, теперь вас везде будет сопровождать охрана. На всякий случай. Вы мне очень дороги, и не хочется терять Вас из‑за нелепых случайностей.

‑ Поняли, милорд! Будем осторожны.

‑ Милорд, а, правда, что Вы сегодня именно этой магией сразили вражеских магов и ихнего барона?

‑ Да, Сильпикка! Только помни, что мне после этого стало очень плохо. Поэтому такую магию лучше применять только в крайнем случае. Лиллена знает, что не всегда бывает приятно пользоваться своими способностями.

Девушки переглянулись меж собой. Что ж, будет им тема для обсуждений. А потом мы спокойно, с чувством выполненного долга, отправились по своим, отведенным нам, домам обратно в Речной хутор. Что же, наконец‑то мне можно уверенно смотреть вперед. Сил хватает и на более значимые достижения, чем сейчас. Баронство постепенно встает на ноги, войско есть, маги есть, даже такие, каких и днем с огнем не найдешь. Даже детьми обзавелся, целых четырьмя. Двое, можно сказать, рядом, а вот моих красавиц еще придется вызволять из далекого сиденья и доставить сюда. И когда они прибудут сюда, вселятся в наш большой дом, тогда и можно расслабиться. Будет как в сказке, правда, в какой, не помню. Мечты, однако!

Глава 11Мы идём на юг...

В середине следующего дня на границе нас встретили десяток разведчиков и дозор из молодых дружинников, оставленных здесь Сулимом. Эти три парня, практически ещё подростки, целую неделю провели на перевале, прячась в заранее оборудованных тайниках. Хорошо хоть, что погода хоть и осенняя, но терпимая. И не очень холодно, пусть и слякотно, и дожди идут холодные, и ветры порой дуют не очень приятные. Вот такая здесь зима, короткая и практически без морозов.

‑ Милорд, два захода светила назад очень большой обоз с охраной примерно в полсотни воинов последовал в Выселки. А в прошлый заход перед теменью мы из лука подстрелили двух вражеских воинов. Одного убили, а другого раненного захватили. А совсем недавно, в Выселки последовал другой большой обоз. В охране всего несколько воинов. Докладывает старший дозора Тевер.

‑ Великий вождь, это они захватили гвардейца из отряда Маркана Веренского. Сам рыцарь, видимо, успел вернуться в лес и затаиться там. Мы попытались его найти, но он ушел вглубь. Впереди на несколько верст вплоть до речки Малый Изнур никого нет. Отряд ушел к Изнурке. А обоз еще не успел уйти далеко. Я послал другой десяток им вдогонку.

‑ Молодцы! Всем от меня благодарность! Тевер, вы пока останьтесь здесь ненадолго. Вам будет выделен десяток с лучниками и мечниками. А потом сюда придет целая сотня воинов. И тогда можете отправиться в Выселки к Сулиму. От меня вам неделя отдыха. Тухтер, отправляйтесь на помощь своему первому десятку. Если получится, захватите обоз и отправьте в Выселки. Если же нет, попросите помощи у Сулима.

А ведь молодцы ребята. Не застрели они этих гвардейцев, то обоз из примерно сотни подвод и полтысячи крестьян с семьями, даже маленькими детьми, который войско после скорого и утомительного марша почти перед самой темнотой застало в Изнурке, повернулся бы обратно и ушел в Арен‑Изнур. А так он пойдет туда, куда изначально и направлялся. И немалые материальные ценности очень даже пригодятся бедному барону. К сожалению, не могу я пока отправить их обратно. Пусть немного поработают на Изнур. А потом, если пожелают, все могут вернуться в свои дома. Честное слово, никого неволить не буду. Все меры чрезвычайного характера только на время военных действий. А потом сразу же будут отменены.

Наконец‑то я вижу эту деревеньку Изнурку, которую два месяца назад пришлось миновать стороной. Здесь дом Васинара и двух милых девушек, который, кстати, мы застали полностью разграбленным. Жители встретили нас настороженно. Они так и не успели уйти в окрестные леса, так как разведчики наглухо заблокировали деревню и не выпустили никого.

Вот тут и догнал нас еще раз за эти последние дни Юманак. В сопровождении четырех десятков конных воинов примчался он в Изнурку, весь потный и залепленный грязью. А новости были ошеломляющими. Три сотни Сулима сумели окружить в Выселках около двух сотен воинов и опять же до полутысячи крестьян с семьями, детьми и даже кое‑какой скотиной. То есть, никто не предполагал, что их там может быть столько. Кроме небольших дозоров, оставленных на западной и южной границах, не было никакой возможности вести разведку по всей долине. И связи с дозорами не было. И никто не знал, живы ли хоть эти молодые дружинники. Теперь то мы знаем, что на южном перевале они сумели продержаться, и даже захватили пленника. Кстати, большой обоз с крестьянами только чуть‑чуть не дошел до деревни. А то были бы опять лишние проблемы. Десяток слуг барона Ассалима, временно ставшие охранниками обоза, не стали оказывать никакого сопротивления конным разведчикам. Жить то охота. А так их могли нашпиговать и стрелами. На войне, как на войне. И я за это тоже ничего плохого не сказал бы своим воинам. Воинская доблесть, и ничего более.